Вряд ли какое другое сооружение петровской столицы имеет такую культурную мифологию, связанную даже не столько с самим мостом, сколько с его украшением — конями Клодта
Сегодня кажется, что фигуры Диоскуров были на Аничковом мосту всегда, Санкт-Петербург, 1912–1914 годы
Когда в 1715 году Петр I подписывал указ — сделать мост на Фонтанной реке в продолжение Першпективной дороги, будущего Невского проспекта, — вряд ли он думал о том, что именно этой переправе уготована необычная судьба. Топоры стучали повсюду, и мосты наводили массово. Уже 15 мая 1716 года царю доложили: «На першпективе через реку Фонтанную сделаны: намощено на обрубах длиннику 80 сажень, поперек 3 сажени пластинами, да сверх пластин о весь мост намощено досками ширины 4,5 аршина и подъемные щиты сделаны, и во весь мост по обе стороны на перила положены брусья». Так на границе Петербурга появился деревянный многопролетный мост на свайных опорах, раскрашенный «под камень», перекрывающий и проток Фонтанки, и заболоченную пойму.
«План столичного города Санкт-Петербурга»,
составитель — Александр Савинков, 1835 год
Как войти в историю
Строил мост батальон под командованием подполковника Михаила Аничкова* * NT не сумел найти портрета подполковника Аничкова: как сказали нам в музее «Эрмитаж», чин Аничкова был недостаточно высок для портрета. , дислоцировавшийся на берегу Фонтанки в финской деревне. После сданного в срок объекта подполковник получил повышение по службе и земельный надел впридачу недалеко от слободы — в том месте, где сейчас Александринский театр. Мост окрестили Аничковским, или попросту — Аничковым. Деревня сама собой стала Аничковой слободой. Возникший переулок к Садовой улице тоже стал Аничковым (при советской власти его все же переименовали в переулок Ивана Крылова).
И даже когда императрица Елизавета Петровна, взойдя на престол, задумала украсить въезд в столицу и повелела построить у моста дворец для своего фаворита Алексея Разумовского, высокое барокко Растрелли тут же нарекли Аничковым дворцом.
Аничковы вели свой род от татарского хана Берка, который в 1301 году поступил на службу к московскому князю Ивану Калите и получил при крещении имя Оникий. В роду были стольники, думские дворяне, воеводы больших городов, один основал Кузнецк (теперь Новокузнецк), другой был послом в Швеции, но всемирную славу роду принес простой офицер, известный как строитель деревянной переправы. Да и она, как вскоре выяснилось, была построена так себе. Мост быстро вышел из строя. В 1749 году архитектор Семен Волков срочно возвел новый, типовой деревянный мост, украшенный фонарями на высоких деревянных столбах и оградой из деревянных балясин, стоящих между тумбами с вазами и шарами. Тогда из Тегерана в дар императорскому дому шествовали слоны, и караван хотели встретить достойно.
В 1780–1789 годах Фонтанку обустраивали — одели в каменные береговые стены со спусками к воде и поставили семь каменных однотипных мостов, крайние своды которых были облицованы гранитными блоками.
В «счастливое царствование» Екатерины II Петербург расширил свои границы. Аничков мост утратил статус ворот города, но приобрел идеологическое значение. В Александров день, 30 августа, от Казанского собора в Александро-Невскую лавру крестный ход шел уже по Невскому. На мосту шествие останавливалось, и старший духовный чин произносил молитву о благосостоянии столицы.
В декабре 1840 года Николай I утвердил очередной проект перестройки Аничкова моста, деревянная часть которого обветшала. К тому же Невский стал шире, и узкая переправа мешала движению.
Новую переправу возвели за семь месяцев, к осени 1841 года. Мост расширили, опоры и пролеты облицевали розовым гранитом, который сначала предназначался для Исаакиевского собора. Поставили чугунные перила с чередующимися парными изображениями морских коньков и русалок по рисункам Карла Фридриха Шинкеля. Точно такие же можно увидеть на Дворцовом мосту в Берлине. Лидер «романтического историзма» в немецком зодчестве был тогда в зените славы и нарасхват. Хотя историк Владимир Курбатов приписывает рисунок перил строителю Исаакиевского собора Огюсту Монферрану.
На каждой из опор поставили постаменты для бронзовых ваз, но вазы остались только в проекте. На границах моста появились гранитные пьедесталы для статуй.
«Вид Аничкова моста», акварель Василия Садовникова, Эрмитаж, 1842 год
Гривы и хвосты
Однажды Николаю I, большому любителю лошадей, подарили деревянного всадника. Скульптура так понравилась императору, что это чудесным образом изменило судьбу резчика по дереву. Автор деревянных коней барон Петр Клодт фон Юргенсбург, сын героя войны 1812 года, потомственный военный, недавно вышедший в отставку, бедствовал тогда в подвале на Выборгской стороне. Он вырезал из дерева фигурки лошадей, раскрашивал их, вставлял стеклянные глаза и делал гривы и хвосты из волос — на это и жил. Фигурки пользовались успехом, но большого дохода не приносили.
«Портрет скульптора П.К. Клодта фон Юргенсбурга»
работы Петра Соколова,
Государственная Третьяковская галерея,
1840–1849 годы
И вдруг — царская милость. Отставного офицера приняли вольнослушателем в Академию художеств, а через некоторое время он по ходатайству Николая I получил правительственный заказ на скульптурное оформление Нарвских ворот. Клодт не успел закончить работу, как поступило новое высочайшее распоряжение — нужны скульптурные группы Диоскуров, легендарных братьев-аргонавтов* * По преданию, Посейдон подарил Диоскурам коней и дал силу спасать терпящих кораблекрушение. , для украшения дворцовой пристани на Адмиралтейской набережной. Император одобрил клодтовские модели, обсуждение в Академии художеств тоже прошло успешно. К 1838 году первая группа была готова к переводу в бронзу.
Но к тому времени царь раздумал ставить коней на пристани у Адмиралтейства. Скульптор был этому рад. Он нашел другое место для своего творения.
20 ноября 1841 года состоялось торжественное открытие заново отстроенного Аничкова моста. Газеты захлебывались от восторга:
«Новый Аничков мост приводит в восхищение всех жителей Петербурга. Толпами собираются они любоваться удивительной пропорцией всех частей моста и лошадьми — смело скажем — единственными в мире. В Аничковом мосту есть что-то открытое, ловкое, привлекательное! Въехав на мост, кажется, что отдохнул… Ни одно из петербургских сооружений не производило такого впечатления на жителей столицы, как Аничков мост! Честь и хвала строителям!»
В суматохе торжеств мало кто рассмотрел, что бронзовыми были лишь статуи на правом берегу, на левом поставили гипсовые раскрашенные копии.
«Вид с Аничкова моста на дворец Белосельских-Белозерских в Санкт-Петербурге». Литография с рисунка Иосифа Шарлеманя, 1850-е годы
«Мост восемнадцати яиц»
Вторую пару отлили через год. Но они на мост не попали, а украсили главные ворота дворца короля Фридриха Вильгельма в Берлине.
Прусский правитель был растроган подарком русского царя и послал в ответ два изваяния Славы, которые установили на Конногвардейском бульваре в Петербурге. Не остался без внимания и скульптор — Фридрих Вильгельм пожаловал Клодту орден Красного орла и бриллиантовую табакерку.
Новые статуи установили на Аничковом в октябре 1843 года, но в апреле 1846 сняли. На этот раз Николай I решил отблагодарить короля Сицилии Фердинанда за пышный прием русской императрицы. Оригиналы отправили в Неаполь, они там пришлись ко двору. На мосту опять поставили копии.
Европейские газеты писали: «В Неаполе нынче находится три чуда: тело Спасителя, снятое с креста, покрытое прозрачной мраморной пеленой, «Снятие Спасителя с креста» — картина Эспаньолетто и бронзовые кони русского барона Клодта».
Русский скульптор получил звание почетного члена академий художеств Берлина, Парижа, Рима и всемирную известность.
Тем временем гипсовые копии приходили в негодность.
Обер-полицейский докладывал президенту Академии художеств: «У алебастровой фигуры лошади оказалась трещина, а алебастр местами начал отваливаться, отчего фигура делается безобразной».
Кони Клодта украшали главные ворота Берлинского замка до 1945 года, Берлин, до 1870 года
И тогда у скульптора родились два новых сюжета для Аничкова, связанных с усмирением коня человеком. Сын Клодта Михаил писал: «В Павловске отец завел лошадей. Серко — старый ветеран придворной конюшни, совершенно белый, служил моделью, когда лепил Аничковых коней. Другая — Аламатбек — белая арабская, послушная, безукоризненно сложенная. Отец дрессировал ее: по приказу становилась на дыбы, принимала всевозможные позы. Двенадцатилетняя сестра ездила на ней в амазонке, по воле отца лошадь с всадницей лихо взвивалась на дыбы». В 1850 году на мосту наконец встали все четыре группы. Современники признали, что скульптуры Клодта — одна из вершин изобразительного искусства. Император по-солдатски прямо резанул: «Ну, Клодт, ты делаешь коней лучше, чем жеребец». Городской фольклор не отстал от венценосной особы:
«Барон фон Клодт представлен ко кресту / За то, что на Аничковом мосту/ На удивленье всей Европы / Он выставил четыре голых ж…».
Тогда же родилось и фольклорное название — «мост восемнадцати яиц». После открытия моста и до 1917 года там постоянно дежурил городовой.
Фердинанд II приказал установить «Укротителей коней» напротив Королевского дворца, Неаполь, 1880 год
Наполеон под хвостом
Аничков мост приобрел статус городской достопримечательности, что городские власти восприняли как руководство к действию. Несмотря на протесты Академии художеств, на мосту поставили фонари входящего в моду газового освещения. Потом появилась небольшая часовенка. Но уже в 1843 году обнаружилась беда пострашнее — деформация сводов. Переправу взяли «под особый контроль», периодически фиксируя разрушения. Но лишь в октябре 1902 года мост признали аварийным. По Невскому проспекту решили пустить трамвай, отступать было некуда. Комиссия городской железной дороги предложила мост полностью разобрать и возвести новый, однопролетный — так дешевле и быстрее.
В городе началась паника. Академия художеств официально выступила за сохранение исторического облика переправы, настаивая на полном сохранении даже патины на скульптурах. Академиков поддержал строительный комитет министерства внутренних дел.
Бойцы откапывают скульптуры Петра Клодта
в саду Аничкова дворца,
Ленинград, весна 1945 года
Сегодня невозможно себе представить Петербург без Аничкова моста. Мост «коня и человека» знают во всем мире. Если вы остановитесь и начнете рассматривать скульптуры, наверняка найдется человек, который объяснит, что Клодт подковал только тех коней, что ближе к Адмиралтейству, а другая пара лишь «собирается к кузнецам на Литейный». От экскурсоводов можно услышать и о том, как во время войны все скульптуры зарыли в саду Аничкова дворца, а в 2000-м они снова покинули постаменты, отправившись на реставрацию. Вам могут показать память о 250-килограммовой бомбе, попавшей в переправу во время блокады, — не только выбоины в постаменте, но и клейма «Лентрублита» на восстановленных решетках.
Ну и конечно, подведут к скульптуре у Аничкова дворца, чтобы в абрисе под хвостом коня вы увидели чеканный мужской профиль. По мнению многих, это портрет Наполеона.
Фото: photozone-t.livejournal.com, offbeatpiter.ru, tretyakovgallery.ru, wikimedia.org, ITAR-TASS
