Владимир Путин принимает соболезнования короля Иордании Абдаллы II, Сочи, 24 ноября 2015 года
Какими компетенциями надо обладать, чтобы выяснить, что службы безопасности в аэропортах Египта хлеб свой едят даром, а частенько еще и взятки вымогают у пассажиров, обещая помочь обойти очередь или просто избежать потери времени на предполетный контроль? Ответ — никакими. Достаточно пару раз побывать там в качестве туриста. Что нужно, чтобы выяснить, что на территории Синая действует террористический «вилаят» или что у израильтян, например, есть отработанная методика обеспечения безопасности полетов за счет размещения собственных специалистов в проблемных иностранных аэропортах? Нужно просто читать газеты. Теперь, после трагедии А321, когда газеты нашли и расспросили экспертов. Эксперты, кстати, нигде не прятались, сидели тихо, как положено экспертам, в своих институтах и ждали, когда их спросят.
Уже после катастрофы над Синаем, но еще до официального признания того факта, что катастрофа стала результатом теракта, Владимир Путин лично заявил: все возможные риски и последствия операции в Сирии были учтены заранее. Уточним: все, кроме рисков уничтоженного бандитами из ИГ* пассажирского самолета. О наличии рисков для туристов, которые поздней осенью по усвоенной за годы стабильности привычке тянутся к теплым морям, власти узнали после того, как погибли 224 человека, вовсе не планировавшие становиться героями сирийской войны. А пока они были живы, рискну предположить, никто специалистов не искал и разобраться с «последствиями операции» для мирных граждан просто не пытался.
Гибель Су-24 на сирийско-турецкой границе наводит еще на одну печальную мысль: кажется, именно благодаря этому инциденту российские стратеги и выяснили, что у Турции там — свои интересы и что там живут какие-то туркоманы, готовые эти интересы отстаивать, сражаясь с максимальной жестокостью (это ведь зверство — расстреливать с земли катапультирующегося летчика). И что туркоманы при этом Башара Асада и ИГ* не любят примерно одинаково. А до того — не знали. Пришлось провести разведку боем, заплатив за знания жизнями пилота и морпеха, погибшего во время операции по спасению оставшегося в живых штурмана «сушки».
В тот день, 24 ноября, наш президент встречался в Сочи с королем Иордании Абдаллой II. Именно в ответ на его соболезнования о гибели пилота Путин и произнес знаменитую теперь речь про удар в спину. В ней было все — и праведный гнев, и обещания усилить борьбу с террором… Не было только ни слова о погибших. У летчика (король лично принимал участие в бомбардировках позиций ИГ*) и кадрового офицера ФСБ, похоже, несколько разные приоритеты.
О наличии рисков для туристов власти узнали после того, как погибли 224 человека, вовсе не планировавшие становиться героями сирийской войны
Давайте отвлечемся на время от споров о том, нарушал или не нарушал наш самолет границу Турции и являются ли эти нарушения неизбежными. Вспомним: 16 ноября государственные СМИ рапортовали о необычайно успешных (хотя и закрытых) переговорах Путина с Реджепом Эрдоганом в ходе встречи G20. Что обсудили — неведомо, да и не так уж важно теперь, когда на границах арестовывают турецкие фрукты, внезапно пораженные разнообразными болезнями. Важно — что обсудить проблему границы после ряда предупреждений Турции и истории со сбитым в октябре все на той же границе беспилотником, времени, видимо, не нашлось.
Путин не раз с гордостью заявлял, что решение по Крыму принимал лично. Все тогда прошло относительно гладко — Украина заметного сопротивления не оказала. Должно быть, это окрыляет. Появляется ощущение, что ты уже все знаешь и нет нужды в консультациях специалистов. Именно тогда российская политика превратилась в подобие игры в дурака, где вместо игральных карт — географические. Вот вам Крым! Ах, вы санкциями кроете? А вот вам Донбасс! Еще санкции? А мы с Сирии зайдем! И горят в пассажирском самолеты дамы, и получают посмертно награды валеты, и приносят соболезнования короли. И никто не вспоминает о шестерках.
Заложников берут не только террористы. Сегодня вся Россия в заложниках у некомпетентности тех, кто принимает стратегические решения. Игнорируя не только почти уже не существующее общество, но и специалистов. Уверившись в собственной непогрешимости.
* ИГ, или ИГИЛ («Исламское государство») — террористическая организация, запрещенная в РФ.
Фото: Maxim Shipenkov/pool/reuters
