23 марта в Москву прибыл госсекретарь США Джон Керри — третий по счету визит менее чем за год. И снова встает вопрос: зачем?
Глава Госдепа вынужден прибегать к личному «микроменеджменту» в решении дипломатических проблем с Россией, когда телефонный разговор или встреча дипломатов более низких уровней уже не дают результатов. Судя по частоте визитов господина Керри в Белокаменную — а в последний раз он был в Москве в декабре 2015 года, — такие «тупики» возникают постоянно. В российско-американских отношениях слишком многое запущено.
В прошлый раз Керри обсуждал в Москве войну в Сирии и, в частности, ухудшение российско-турецких отношений в связи с уничтожением турками самолета российских ВКС. На этот раз — снова Сирия, а конкретней — расширение режима перемирия и проблема власти в этой стране на переходный период. Керри уже заявил, что перемирие привело к «хрупкому, но тем не менее взаимовыгодному снижению насилия». И хотя Соединенные Штаты не готовы так просто отказаться от лозунга «Асад должен уйти», выбор у американцев невелик — истощенные войной на несколько фронтов «умеренные повстанцы» с каждым днем теряют привлекательность как значимая политическая сила.
Но и России придется выбирать: поддерживая курдов, она необратимо портит отношения не только с самими сирийцами, но и с Турцией, Ираком и Ираном. И сейчас вопрос в том, допустит ли сирийский режим «умеренных» оппозиционеров до участия в мирной борьбе за власть?
Керри смог лишь в очередной раз повторить: санкции с России будут сняты только после выполнения в полном объеме Минских соглашений
Другой важной темой переговоров стала Украина. Керри повторил (на этот раз — лично) уже озвученное как Бараком Обамой, так и Госдепом требование освободить Надежду Савченко, которая стала символом украино-российского противостояния.
Керри и Сергей Лавров обсуждают украинский кризис уже не первый год. Вашингтон не удовлетворен усилиями Москвы в поддержании перемирия в мятежных регионах Украины. Москва, в свою очередь, обвиняет Киев в провокациях, имеющих целью дискредитировать действия России. Проведение конституционной реформы (на Украине) и выборов (на Донбассе), обозначенное Минскими соглашениями, сейчас не представляется возможным. Киев заявляет, что власти «народных республик» не в состоянии обеспечить прозрачность и, что главное, безопасность выборов. В свою очередь, лидеры сепаратистов отказываются допускать к участию в выборах украинские праворадикальные партии, что, по мнению Киева, ставит крест на всех планах.
На переговорах 24 марта консенсус по украинскому вопросу, скорее всего, так и не был достигнут, несмотря на присутствие в Москве главы МИДа ФРГ Франка-Вальтера Штайнмайера.
Судя по всему, не дала сколь-нибудь существенных результатов и встреча Керри с Путиным. Керри смог лишь в очередной раз повторить: санкции с России будут сняты только после выполнения в полном объеме Минских соглашений…
Впрочем, одна деталь, о которой помнят и в Москве, и в Вашингтоне, несомненно, влияла на ход переговоров. Уже к концу этого года в США будет избран новый президент. И именно поэтому Кремль сейчас абсолютно не заинтересован в дипломатических прорывах, которые могут основательно испортить почву для работы с новой американской администрацией. А заинтересован Кремль прежде всего в сохранении статус-кво.
Однако Москве следует помнить: следующий американский президент — даже если им станет непредсказуемый Дональд Трамп, на чью победу, похоже, сейчас молятся в Кремле, — может оказаться гораздо жестче по отношению к России, чем Барак Обама. А это значит, что России следует повнимательней относиться к сегодняшним предложениям администрации США — и по Сирии, и по Украине, и по другим вопросам. Потому что поезд уже уходит.
