19 апреля Международный суд ООН в Гааге обязал Россию отменить запрет Меджлиса крымско-татарского народа* и снять все другие ограничения на представительство крымскими татарами своих интересов
Решение суда в Гааге по крымским татарам не окончательное, а предварительное — оно принято в качестве обеспечительной меры по иску Украины к России. Иск был подан еще в январе. Киев, в частности, обвиняет Москву в нарушении сразу двух Конвенций — «О ликвидации всех форм расовой дискриминации» (принята в 1965 году) и «О борьбе с финансированием терроризма» (принята в 1999-м). Россия, может, и хотела бы уклониться от процесса, но шансов таких нет: обе Конвенции предусматривают разрешение споров по их соблюдению именно в Гаагском суде.
Но хотя рассмотрение иска продолжается, направление мысли судей вполне очевидно: Россия нарушила фундаментальные права крымских татар. И не только их. Гаагский суд обязал Россию также восстановить в Крыму обучение на украинском языке. «На данный момент суд пришел к выводу, что крымские татары и этнические украинцы в Крыму пребывают в уязвимом положении», — говорится в решении Гааги.
Впрочем, как всегда бывает в таких случаях, многое зависит от нюансов. Восстановить преподавание в крымских школах украинского языка — для России вещь вполне выполнимая. А вот что касается возвращения в правовое поле Меджлиса крымско-татарского народа*, представительного органа крымских татар, а также преследования представителей крымско-татарского народа — тут все сложней.
В 2016 году Междлис* признан Верховным судом Крыма экстремистской организацией, ее деятельность на территории России была запрещена. Кроме того, в отношении части руководителей Меджлиса* были возбуждены уголовные дела. Мустафе Джемилеву, ныне бывшему главе Меджлиса*, был запрещен въезд на территорию РФ, позже эта же мера была принята в отношении его преемника — Рефата Чубарова. Оба они, а также их заместители объявлены в международный розыск. Значительное количество крымских татар подверглись внесудебному преследованию, известно о значительном количестве похищений, а также давлении со стороны российских властей и близких к ним организаций. Согласно докладу Amnesty International «Крым во тьме: подавление несогласия», опубликованному в конце 2016 года, преследования крымских татар носят системный характер, а этнический компонент репрессий вполне сопоставим с политическим.
Таким образом, сейчас возникает конфликт между решением Гаагского суда и российским законодательством. Согласно ст. 15 ч. 4 Конституции РФ в России действует примат международного права, и теоретически российские власти обязаны отменить решение о запрете деятельности Меджлиса*, компенсировать убытки и прекратить преследования крымско-татарской общины. Однако в 2015 году в связи с делом ЮКОСа в ЕСПЧ Конституционный суд РФ принял экстравагантное решение о том, что он-де может признавать решения международных судов невыполнимыми, если те противоречат российской Конституции. Решение это, мягко говоря, спорное, обоснованность его более чем сомнительна. Тем не менее решения КС РФ обжаловать некуда — выше него никого нет.
Как разрешится эта коллизия, сказать сложно. Сразу же возникает вопрос: а что будет, если Россия проигнорирует требование Гаагского суда, тем более что, скорее всего, так и случится?
Конечно, Гаагский суд не может ввести против России санкции или же взять и отменить действие каких-либо актов российского законодательства и правоприменения. Однако это не значит, что этого не могут сделать другие. Если РФ проигнорирует решения самой авторитетной судебной инстанции в мире, то Украина получит более чем весомый довод просить Евросоюз и отдельные государства «свободного мира» усилить режим санкций в отношении Москвы.
Уже и нынешний санкционный режим превратил РФ практически в изгоя в международных отношениях. Если Россия станет пренебрегать решением Международного суда ООН, есть все основания полагать, что санкционный режим усилится кардинально.
* Меджлис крымско-татарского народа — организация, запрещенная в России как экстремистская.
