Андрей Колесников, Московский центр Карнеги
Российские элиты парализованы страхом. Но теперь они осознали, где находится источниких дискомфортного состояния
В результате скандала с арестом экс-главы Минэкономразвития РФ Алексея Улюкаева (продолжение темы —Переворот-2016. Попытка №1) российская власть не понесла решительно никаких имиджевых потерь. Но это в глазах пропутинского большинства, которому нравится «борьба с коррупцией», тем более когда она ведется против «либералов». А представители элит — политических, бюрократических, предпринимательских, — проанализировав фабулу «дела Улюкаева», поняли только одно: первое лицо, президент страны Владимир Путин, находится в странной зависимости от мнений и действий главы «Роснефти» и своего давнего соратника со времен работы в питерской мэрии Игоря Сечина, он же «настоящий Игорь Иваныч» (в отличие от «ненастоящего», то есть менее «ястребиного» Игоря Ивановича Шувалова).
Элиты парализованы страхом. Но теперь они осознали, где находится источник их дискомфортного состояния. Владимир Путин, конечно, время от времени скармливает плебсу даже своих давних коллег, как, например, экс-главу таможни Андрея Бельянинова. Но выясняется, не всё во власти первого лица: вроде как он остался недоволен тем, что всему свету показали содержимое шкафов таможенного короля и коробок из-под обуви с долларами. Как-то разнообразные органы стали брать на себя слишком много инициатив. Но никто не берет их на себя так много и столь нахраписто-безжалостно, как Сечин.
Он постоянно показывает всем — от СМИ, которые он пытается разорить, до членов высшего государственного истеблишмента, находящихся в оперативной разработке, — кто здесь хозяин. Едва ли этого не замечает сам Путин. Но он пока загадочным образом мирится с ситуацией, которую премьер-министр обозначил, как находящуюся «за гранью понимания».
А как действительно понять тот факт, что компания «Роснефть» чуть ли не берет на себя функции следственных органов и позволяет себе прекращать карьеры членов правительства, инициировать слежку за министром, вице-премьером, помощником президента? Получается, среди тех, кто обычно сидит на совещаниях по экономике в кремлевском кабинете Путина, чуть ли не половина под колпаком ФСБ и Следственного комитета. Логично тогда предположить: а может, и премьер, и, страшно вымолвить, президент в «разработке»?
Анекдот нового времени: «Вы позвонили в «Роснефть». Если у вас есть актив и вы хотите его продать, нажмите звездочку. Если у вас есть актив, но вы не хотите его продавать — нажмите решетку».
Сечин навязывает страх, и весьма успешно. Один раз, как принято считать, он сыграл ключевую роль в процессе, который стал воспитательным для всего бизнеса, — в раздербанивании ЮКОСа. Теперь он устроил воспитательный процесс для всей высшей государственной бюрократии.
Однако едва ли все элиты готовы мириться с такой ситуацией и попадать в ловушку, которая была расставлена Улюкаеву. Мягкое сопротивление, похоже, уже началось. Сам Путин, находясь в командировке, чуть ли не 20 минут о чем-то беседовал в машине с главой «Лукойла» Вагитом Алекперовым. Да, эта встреча проходила до ареста министра экономического развития. Но кажется, что Путин задумался о необходимости снижения хотя бы бизнес-влияния Сечина еще до событий с Улюкаевым. А уже после событий пресс-секретарь «Лукойла» начал открытую войну — пока с пресс-секретарем «Роснефти» Михаилом Леонтьевым, используя его же фирменный стиль — отвязный язык ненависти.
Получается, среди тех, кто обычно сидит на совещаниях по экономике в кремлевском кабинете Путина, чуть ли не половина под колпаком ФСБ и Следственного комитета. Логично тогда предположить: а может, и премьер, и, страшно вымолвить, президент в «разработке»?
Конечно, все элиты — напуганные, слабые, сдавшиеся — помогут Путину избраться на следующий срок в 2018 году. Однако, памятуя о том, что первое лицо — фигура, находящаяся под чрезмерным влиянием филолога-романиста, бывшего работника президентской канцелярии, — они могут начать готовить элитный заговор. А что такого — им надо как-то выживать. Время есть: в этой ситуации Путин будет хромой уткой шесть лет, со дня инаугурации. Во избежание потерь после 2024 года элитам придется начать договариваться о другой конвенциональной фигуре. Не уделяя слишком большого внимания главному — гарантиям личной безопасности Путина после окончания очередного президентского срока.
Причем эти настроения неизбежны во всех элитах, включая многообразные силовые. Если бы Путин не показал свою слабость перед Сечиным, они, возможно, продолжали бы проявлять абсолютную лояльность. А бояться-то, оказывается, нужно не президента… Что уж говорить об элитах либеральных или условно либеральных. На самом деле вот уж кто может проявить лояльность Путину, так это они: воюя с Сечиным, надо использовать такое орудие, как действующий президент. Желая реализовать хоть какие-то реформы, надо ставить на Путина — Сечин, ненавидящий не только Медведева, но и, что серьезнее, Алексея Кудрина, будет сопротивляться любым «Стратегиям 2018–2024».
Что ж, это будет славная охота. За гранью понимания. С нажатием звездочек и решеток. Но уже сейчас ясно одно: монолитность элит — это пройденный этап.
Коллаж The New Times
