На расширенной коллегии Минобороны РФ по итогам 2016 года президент Владимир Путин и министр Сергей Шойгу по традиции обменялись духоподъемными речами об успехах в деле укрепления обороноспособности страны. Вот только данные, которые они сообщали, решительно разнились. Например, главковерх поведал, что за год было проведено четыре внезапных проверки войск, тогда как глава военного ведомства уверял: внезапных проверок было пять. Нестыковки с цифирью дали о себе знать и во время итоговой пресс-конференции президента, на которой тот поведал о перспективах сокращения военного бюджета: «Если в 2011 году мы тратили 2,7% ВВП на раздел «Национальная оборона», то в этом году и за последние пять лет мы сильно увеличили эти расходы: за последний, уходящий, год это будет уже 4,7. В следующем году будет 3,3 и в 2019-м — 2,8%. Мы входим в нишу 2,8 (процента ВВП. — NT) и на протяжении нескольких лет будем ее держать». Между тем валовый внутренний продукт (ВВП) в 2016-м оценивают приблизительно в 80 трлн руб. Стало быть, сокращение в 1,4% должно составить 1,2 трлн руб. Однако же замминистра обороны Татьяна Шевцова уверяет: бюджет ведомства, составляющий не меньше 85% расходов на национальную оборону, уменьшится всего лишь на 100 млрд… Так кому верить: Шевцовой или Путину?
Сколько солдат — неизвестно
Впрочем, эти нестыковки можно еще хоть как-то объяснить, Например, бестолковостью исполнителей и отсутствием межведомственной координации: чиновнику администрации президента было лень сверять и уточнять цифры с коллегами из Минфина и Минобороны. Возможно такое? Очень даже. Но есть ведь разночтения и посерьезней, которые буквально сбивают с толку. Так, в своем докладе на итоговой коллегии-2016 Шойгу прямо противоречил данным, которые ранее были неоднократно озвучены военным ведомством. Например, он сообщил: в Вооруженных силах — 275 тыс. призывников. Однако руководители главного оргмобуправления Генштаба настаивают: весенний призыв 2016-го составил 157 тыс. человек, а осенний — 152 тыс., то есть солдат на 34 тыс. больше, чем фигурирует в докладе министра. На ум, естественно, тут же приходит мысль о «мертвых душах», которые исправно потребляют продукты питания и получают пусть небольшое (2000 руб. в месяц), но все-таки жалование.
Шойгу с гордостью информирует президента: с начала операции в Сирии российская авиация совершила 18 800 вылетов, нанеся 71 тыс. ударов по террористам. При этом ликвидированы
35 тыс. злодеев. То есть получается, что половина ударов была нанесена вообще впустую!
Однако дело не только в возможных злоупотреблениях. Если солдат срочной службы в реальности на 34 тыс. меньше, это ставит под вопрос цену победного рапорта о том, что комплектация Вооруженных сил выросла в минувшем году до 93%, то есть на 10 тыс. человек. Получается, что в реальности она, наоборот, упала. В таком случае, кем укомплектованы свежесозданные девять соединений, включая четыре мотострелковые и одну танковую дивизии? Не исключено, что военное ведомство вернулось к порочной советской практике создания кадрированных, то есть «бумажных» дивизий.
Полеты фантазии
Отдельного разговора заслуживают приведенные министром обороны данные об успешной войне в Сирии. По большому счету цифры эти практически невозможно проверить. Но в какой-то момент победные реляции начинают противоречить друг другу. Так, Шойгу с гордостью информирует президента: с начала операции российская авиация совершила 18 800 вылетов, нанеся 71 тыс. ударов по террористам. При этом ликвидированы 35 тыс. злодеев. То есть получается, что половина ударов была нанесена вообще впустую!
Впрочем, понятно, откуда взялось это противоречие. Авторы доклада старались продемонстрировать гигантские масштабы операции, и здесь их фантазия ничем не ограничивалась. Что же до ликвидированных террористов, то при всех преувеличениях приходилось все-таки держать себя в рамках, чтобы ненароком не уничтожить все бандформирования целиком.
Самая же фантастическая из цифр, приведенных Шойгу, — о том, что «боевой опыт в Сирии получили 84% летного состава ВКС России». Согласно заявлению главкома ВКС генерала Виктора Бондарева, на каждый имеющийся самолет Вооруженных сил приходится как минимум по одному пилоту. По данным авторитетного британского справочника Military Balance, в составе ВКС было около 1 тыс. самолетов, и, стало быть, такое же или большее количество пилотов. Из них, если верить Шойгу, 840 человек получили опыт сирийской операции. То есть летчик специально направлялся в Сирию, чтобы совершить 10–15 вылетов в абсолютно незнакомых условиях. Любой человек, знающий практику российских ВКС, скажет, что это невозможно в принципе.
Надо заметить, что отечественные тыловые службы вполне заслуженно гордятся созданием так называемого сирийского экспресса — системы обеспечения всей операции. Но теперь получается, что параллельно с доставкой необходимых грузов действовал другой «экспресс», который должен был постоянно доставлять в Сирию все новых пилотов и увозить успешно отстрелявшихся. Более того, согласно все тому же Military Balance, четверть авиационного парка наших ВКС — различные модификации истребителя МиГ-29. За исключением нескольких самолетов «Адмирала Кузнецова» МиГи вообще не использовались в операции. Таким образом, министр хочет убедить, что было организовано ускоренное переобучение четверти летного состава ВКС на незнакомые самолеты?
Тайны оборонного заказа
Но даже эти несоответствия меркнут по сравнению с главной сенсацией. Все российские начальники наперебой сообщают: оборонная промышленность продемонстрировала в минувшем году невиданную эффективность. Путин на своей итоговой пресс-конференции говорил о «взрывном» росте производительности труда в оборонном секторе. А вице-премьер Дмитрий Рогозин утверждал: гособоронзаказ выполнен на 98%. Однако достаточно сопоставить объявленные в последнем докладе Шойгу результаты оснащения войск новой техникой с теми планами, о которых министр докладывал годом ранее на итоговой коллегии-2015 (так как дело и тогда было в декабре, речь, конечно же, шла об уже утвержденном заказе на 2016-й), и становится ясно: гособоронзаказ провален, причем с треском. В 2016-м в РВСН планировалось поставить на боевое дежурство пять ракетных полков — поставлено четыре (то есть невыполнение составляет 20%). Стратегическая авиация должна была пополниться семью модернизированными бомбардировщиками Ту-95 — получила всего два. В войска ПВО должны были быть поставлены пять полков, оснащенных комплексом С-400. Их было поставлено всего четыре, опять-таки срыв на 20%. Авиация должна была получить более 200 летательных аппаратов — промышленность передала всего 130. То есть оборонный заказ выполнен не более чем на 70%.
Можно, конечно, предположить, что Шойгу таким вот завуалированным способом пытается донести до главного начальника информацию о реальном положении дел. Но тогда непонятно, почему министр на голубом глазу сообщает, что недопоставлено всего лишь 49 единиц неких «основных образцов».
Благодаря импотенции парламента и драконовским законам о секретности военное ведомство и оборонная промышленность надежно закрылись от любой формы негосударственного контроля за тем,как осуществляются расходы на оборону — а это каждый четвертый рубль госбюджета
На самом деле все сообщаемые цифры имеют лишь косвенное отношение к действительности. Благодаря импотенции парламента и драконовским законам о секретности военное ведомство и оборонная промышленность надежно закрылись от любой формы негосударственного контроля за тем, как осуществляются расходы на оборону — а это каждый четвертый рубль госбюджета. Однако, как видим, чиновники даже не считают нужным хоть как-то согласовывать данные, которые они раз в год оглашают публично.
Работа главного героя знаменитого романа-антиутопии «1984» заключалась в том, чтобы задним числом изменять газетные сообщения — так, чтобы они соответствовали сегодняшней генеральной линии. Оруэлл, будучи англичанином, искренне полагал, что официальная пропаганда должна быть как минимум непротиворечива. Эпоха российского постмодерна максимально облегчила задачу и самим начальникам, и штатным пропагандистам: обществу совершенно не интересно знать правду, ни журналисты, ни даже те, кого именуют экспертами, не имеют ни малейшего желания сопоставить информацию, которую сообщают власти сегодня, с той, которую они «доводили до сведения» подведомственного населения вчера.
Однако неспособность врать грамотно и единообразно прямо указывает на то, что в стране отсутствует орган, обладающий всей полнотой информации (которую потом можно было бы искажать нужным образом). Даже Национальный центр управления обороной, который, по словам Сергея Шойгу, по вычислительной мощности в три раза превосходит Объединенный центр управления вооруженными силами Франции, не в состоянии обеспечить руководителя Вооруженных сил информацией, которая не была бы противоречивой. Не исключено, что сверхсекретные посиделки, которые Владимир Путин устраивает каждые полгода с военными и ОПК, потому и длятся так долго, что каждая из заинтересованных сторон приходит на них со своими данными. В результате немало времени уходит на то, чтобы привести их к единому знаменателю. Таким образом, очевидные противоречия в докладах военных демонстрируют: не только простые граждане, но и главные начальники страны не имеют точного представления о том, как обстоят дела в сфере обороны.
