Растянувшееся более чем на полвека правление братьев Кастро в точности повторило траекторию, по которой развивались все ортодоксально-марксистские режимы в XX веке. На смену краткому периоду оптимистичных ожиданий быстро пришли репрессии, а безумная экономическая стратегия обернулась стагнацией. И, наконец, итог: в попытке удержать под контролем ситуацию, а значит, и власть, объявлены реформы, полностью противоречащие изначально провозглашенным революционным идеалам.
Социализм с бородатым лицом
Конечно же, отцы кубинской революции думали, что их социализм будет другим — лучше, чем в других странах соцлагеря во главе с СССР. Повстанцы, вошедшие в Гавану 1 января 1959 года, представлялись многим, да и себе тоже, альтернативой закосневшей советской системе, от которой уже никто не ждал нового чудного мира. Тогда казалось, что молодые бородатые революционеры — «барбудос» (от исп. barba — борода) — действительно способны предложить что-то новое. Очарование и пылкие речи Фиделя потрясали толпы людей на Кубе и за рубежом. За первый год у власти Кастро запустил масштабную земельную реформу, в результате которой более 100 тыс. крестьян получили земельные наделы, снизил плату за жилье, коммунальные услуги и медицинское обслуживание. Бедняки и крестьяне заполонили Гавану, чтобы выразить свою благодарность вождю революции. Реформы в области здравоохранения и образования до сих пор считаются главными достижениями за всю эпоху Фиделя Кастро.
Автор этих строк помнит эйфорию ранних лет революции, хоть и был тогда ребенком. Летом 1959 года родители отправили меня навестить дедушку в городке скотоводов Камагуэй в центральной части острова. Отношения между США и Кубой были еще нормальными, и можно было путешествовать свободно.
Это было счастливое время. Взрослые благодарили продавцов напитков из сахарного тростника и сэндвичей со свининой, говоря: «Спасибо, Фидель!» Толпы кубинцев повсеместно радостно приветствовали оливково-зеленую форму повстанцев. Удалой Эрнесто Гевара, аргентинский партизан, олицетворял романтизм происходящего. Назначенный осенью того же года на должность главы Национального банка Кубы, он подписал банкноту песо (кубинская денежная единица. — NT) своим прозвищем — «Че».
Однако уже тогда появились первые признаки того, что новые порядки будут очень жесткими. Первой ласточкой репрессий стали самосуды над сторонниками свергнутого диктатора Фульхенсио Батисты, не успевшими покинуть остров. Это был знак, что новым властителям Кубы можно все.
Гениальная задумка Фиделя Кастро была в том, чтобы сделать простых кубинцев соучастниками этих преступлений. Суды, которые проводились на стадионах, заканчивались скандированием тысяч голосов: «К стенке!» Говорят, «энтузиазм» таких «народных заседателей» подстегивали специальные вооруженные команды.
Подневольная свобода
Расправившись с «приспешниками» Батисты, Фидель занялся бывшими союзниками: социалистами и демократами. Еще в июне 1959-го, в Камагуэе меня представили начальнику военной администрации провинции Уберу Матосу. Бывший школьный учитель, социалист Матос наряду с Фиделем и еще одним командиром ополченцев Камило Сьенфуэгосом был в числе самых популярных лиц революции. Десятилетний мальчишка, я обожал Матоса лишь за то, что он делал вид, будто мы знакомы, каждый раз, когда слышал мое приветствие. В октябре его арестовали — он говорил, что коммунисты присвоили себе революцию. В декабре Убер Матос предстал перед ревтрибуналом: по обвинению в подстрекательстве к мятежу его приговорили к 20 годам тюрьмы. Фидель лично 7,5 часов давал показания против обвиняемого. (Матос отбыл свой срок полностью и в 1979 году был выслан с Кубы в Венесуэлу; потом перебрался в Коста-Рику, затем — в США, где дожил до 95 лет. — NT).
Репрессии породили кубинского Александра Солженицына — Армандо Вальядареса — поэта, который провел в тюрьме 22 года за отказ поставить на столе табличку с надписью «Я с Фиделем»
Тюрьма стала наградой за вклад в революцию и другим повстанцам из числа либералов и прочих «некоммунистов». Число получивших за прошедшие десятилетия срок «контрреволюционеров» исчисляется тысячами. За решеткой оказались и многие диссиденты. Так называемые «комитеты по защите революции» присматривали за каждым кубинцем.
Революционные суды работали не переставая. Говорят, Кастро, как когда-то и Сталин, велел оборудовать себе потайную комнату, из которой через глазок мог наблюдать за поведением обвиняемых на суде.
Всего за 40 лет — с 1959-го и до поздних 1990-х — через лагеря, тюрьмы и так называемые зоны открытого режима (населенные пункты под военизированной охраной. — NT) прошло более 100 тыс. кубинцев — 1% населения страны*. От 15 до 17 тыс. человек были убиты. В одном только 1978 году на Кубе, по данным международных правозащитных организаций, насчитывалось 15–20 тыс. узников совести, причем многие из них начинали как активисты антибатистовских молодежных движений.
Репрессии породили кубинского Александра Солженицына — Армандо Вальядареса — поэта, который провел в тюрьме 22 года за отказ поставить на столе табличку с надписью «Я с Фиделем». Вальядарес описал ужасы тюрем Кубы в своей знаменитой книге воспоминаний «Against All Hope» (под названием «С надеждой в сердце» отрывки из книги были опубликованы в 1992 году в журнале «Новый мир». — NT).
Постоянное преследование диссидентов оправдывалось многолетней враждой между Соединенными Штатами и Кубой. После того как под лозунгом «Куба для кубинцев» Фидель национализировал американские активы на острове: нефтяные, энергетические и телефонные компании, никелевые шахты, гостиницы и т.п., — Штаты всерьез намеревались покончить с ним. На Кастро организовывали покушения, на остров наложили торговое эмбарго, разорвали дипломатические отношения, организовали неудачную попытку вторжения оппозиции в заливе Свиней.
Нищая страна
Богатые кубинцы бежали из страны еще в начале 1960-х. Те, кто спохватился позже, время от времени тоже массово покидали Остров свободы. Так, в 1980 году около 150 тыс. человек отправились на лодках и плотах через Флоридский пролив, который долгие годы служил режиму Кастро водной «Берлинской стеной», — к берегам США. Люди бежали и от политических репрессий, и от экономических бед.
Кастро быстро перенял сталинскую идею об ускорении индустриализации за счет ограничения доходов крестьян и рабочих. Вместе с зарплатами населения упали цены на сельхозпродукцию. Правительство пыталось стимулировать производство сахара, отправляя в поля бригады подневольных сборщиков тростника. На какое-то время производство выросло, однако вскоре стало ясно, что принудительный труд приносит больше проблем, чем пользы. Итогом эксперимента стал крайне плохой урожай тростника в 1970 году.
Экономя на зарплатах простых кубинцев, революционная власть не жалела средств на создание «государства всеобщего благоденствия». Деньги шли на содержание армии правительственных чиновников, вооруженных сил, систем здравоохранения и образования. Чего создать не получилось, так это работающей экономики. Уже в 1962 году, всего через три года после победы революции, на Кубе ввели карточную систему: товаров массового потребления для всех не хватало. Продукты с кубинских ферм уплывали в страны Варшавского договора в оплату за промышленные товары, в том числе советские «Лады». Куба полностью зависела от щедрот СССР, в особенности от поставок топлива и военной техники. Остров свободы менял тростник, никель и цитрусовые на нефть, пшеницу, химикаты и оборудование, виня во всех своих бедах американское эмбарго. Для Москвы щедрость в отношении Гаваны имела политический смысл. Когда, например, в 1968-м советские войска вошли в Чехословакию, Кастро, к ужасу многих своих сторонников, поддержал Леонида Брежнева. Бородатый революционер окончательно перестал быть романтиком.
Особое время
В 1990 году Михаил Горбачев положил конец советской помощи — СССР и сам был на последнем издыхании, — и экономика Кубы пошла под откос. В духе Оруэлла Кастро назвал наступивший период голода и стагнации «особым периодом». Кубе нужен был новый покровитель, и он нашелся: венесуэльский президент Уго Чавес, которого роднил с Кастро неистовый антиамериканизм, начал дешево продавать Острову свободы нефть. Однако этого было недостаточно. Экономика страны умирала. Братья Кастро вяло пытались исправить ситуацию, хватаясь за все подряд. Внезапное разрешение на продажу фермерской продукции по рыночным ценам принесло мало хорошего: у фермеров появились деньги, но купить на них было нечего. Разбогатевшие крестьяне нашли выход, начав скупать стройматериалы и топливо у продажных чиновников, имеющих доступ к этим ресурсам. Кастро в ужасе останавливал либерализацию каждый раз, когда ему казалось, что фермеры начинают богатеть.
В 2006-м Фидель заболел, и бразды правления принял его брат Рауль**. Новый глава Кубы должен был сохранить остатки поддержки со стороны населения. В особенности молодежи, которой все труднее было согласиться с тем, что нищее полицейское государство — справедливая цена за всеобщее бесплатное образование и здравоохранение.
Младший брат пошел по стопам советских, китайских и вьетнамских коммунистических лидеров и провел широкомасштабные перемены, чтобы стимулировать экономику. Отвергаемые в недавнем прошлом буржуазные экономические механизмы легли в основу новой революционной политики. По мере угасания Фиделя Рауль постепенно разрешил кубинцам вести малый бизнес, занимать пустующие земли, покупать и продавать дома и машины, брать индивидуальные займы и ездить за границу без разрешения правительства. Если есть деньги, на Кубе теперь даже можно купить компьютер, мобильный телефон и бытовую технику, снять номер в роскошном отеле. И все это — не вызывая подозрений полиции.
Остров одной семьи
Тем не менее, по словам Рауля Кастро, несмотря на 50 лет ошибок, Коммунистическая партия должна оставаться руководящей силой на Кубе. Все важные экономические вопросы по-прежнему контролируются государством, а многие самые прибыльные секторы находятся в руках близких и старинных друзей Рауля Кастро. Фактически сегодняшняя Куба — государственная олигархия, управляемая членами и друзьями большой семьи Кастро.
Если вы решите открыть на Кубе свой бизнес, вам, скорее всего, придется пообщаться с зятем Рауля — генералом армии Луисом Альберто Родригесом. Он управляет правительственной организацией под названием «Группа управления бизнесом» (Grupo de Administración Empresarial SA, GAESA). GAESA контролирует госкомпании, которые приносят по меньшей мере половину торгового дохода Кубы, в том числе 40% валютной прибыли от туризма и импорта. Группе принадлежат лучшие отели на острове, большинство сетей розничной торговли, фирмы по аренде автомобилей, через нее идет импорт всевозможных товаров. Один их последних проектов GAESA — строительство вдоль старого порта Гаваны туристического комплекса, нового порта и зоны свободной торговли.
Теперь, когда Фиделя не стало, а идеи о революции похоронены вместе с его прахом, Куба окончательно превратилась в семейный бизнес. При этом, похоже, дело идет к насаждению династии Кастро в северокорейском духе.
Кастро в ужасе останавливал либерализацию каждый раз, когда ему казалось, что фермеры начинают богатеть
Рауль Кастро заявил, что в 2018 году оставит власть. Главный престолонаследник — его сын Алехандро Кастро Эспин. Он — полковник МВД, руководитель Главного разведывательного управления, Главного управления контрразведки и Главного управления внутреннего порядка (все занимаются внутренней разведкой). В прошлом году Кастро Эспин присутствовал на встрече отца с президентом США Бараком Обамой на Саммите Америк в Панаме. Сопровождал он Рауля Кастро и в его прошлогодней поездке в Ватикан.
Фидель умер. Остров остался в надежных руках его семьи.
* Дэниел Уильямс — американский журналист и писатель, постоянный автор NT. Работал собкором The Washington Post в Москве, на Ближнем Востоке и в Латинской Америке. Его мать родилась на Кубе.
* Cогласно переписи населения 2012 года, население Кубы составляет 11 млн 163 тыс. 934 человека.
** В 2006 году Рауль Кастро занимал посты первого заместителя председателя Госсовета и совета министров Кубы, министра Революционных вооруженных сил.
