В январе 2015-го, когда случилась страшная резня в редакции сатирического еженедельника «Шарли Эбдо», даже у самых беззастенчивых пропагандистов не повернулся язык пошутить: а не рекламная ли это кампания нового романа Мишеля Уэльбека «Покорность»? Трагическое совпадение оказалось знаковым.
Уместное пророчество
Хотя Уэльбек, получивший за свой предыдущий роман «Карта и территория» престижнейшую Гонкуровскую премию, уже к тому моменту был на своей родине писателем № 1, его акции (и тиражи) моментально выросли именно из-за невольного предсказания, так ужасающе уместно сделанного в «Покорности», романа о добровольной исламизации Франции. Вышла книга 7 января, в день теракта в стенах редакции, а на обложке последнего перед трагедией номера была карикатура на Уэльбека. Книгу сметали с прилавков, неустанно удивляясь: он ведь и правда угадал.
И вот опять. Одновременно не просто с новой серией терактов в Париже, но и с признанием взрыва на борту российского самолета в Египте, то есть с открытием единого фронта борьбы радикальных исламистов с условно западной цивилизацией, «Покорность» издана по-русски. Теперь читать и ужасаться предстоит нам.
Гуманитарий Франсуа
Герой романа — его хочется назвать лирическим, потому что, меняя фамилии и профессии (ученый, художник, писатель и т.д.), он блюдет меланхолически-гедонистическую интонацию, знакомую и по поэзии Уэльбека, — носит стертое имя Франсуа и преподает в Сорбонне. Свой рассказ от первого лица он начинает с биографии Жориса-Карла Гюисманса, скандально известного французского модерниста, чьи книги и жизнь исследует на протяжении долгих лет. Вот он, удел современного гуманитария: скучное «я» стирается от времени, и его заслоняет фантазм из прошлого — чужая судьба, всегда более увлекательная, чем собственная. Гюисманс возмутил современников концептуальным текстом декаданса, романом «Наоборот», а на склоне лет ударился в религию, став ревностным католиком. В начале XXI века — действие перенесено в 2022-й — все, что шокировало человечество за полтора столетия до того, стало неинтересной нормой. Например, Франсуа спит со своими студентками, и никого это не смущает — как и сам факт, что работа преподавателя его прельщает исключительно по этой причине.
Демонстрация солидарности с жертвами теракта в редакции журнала «Шарли Эбдо», Париж, 7 января 2015 года
«Покорность» — не столько злая, сколько грустная политическая сатира. Ее объект — вовсе не экстремисты с Востока, мечтающие завоевать и подчинить развратный Запад. Здесь наглядно показано: первые, кого следует винить в грядущей цивилизационной катастрофе, — мы сами
О Франсуа рассказывать нечего. Он сам по наивности считает себя героем, но, по сути, служит лишь рассказчиком основных событий, которых до поры до времени не замечает вовсе. Французская демократия постепенно изжила себя, износилась, обветшала, и победа Марин Ле Пен кажется неизбежной. До тех пор, пока вдруг на выборах граждане республики не останавливают свой дружный выбор на другом кандидате — все-таки многолетнее недоверие к националистам сказалось — и президентом не становится Мохаммед Бен Аббес, глава организации «Мусульманское братство». Он цивилизован и харизматичен, приемлет демократию и вообще почти либерал, только с некоторыми поправками. Теперь закон Корана — закон большинства, и последние евреи спешно уезжают из Франции (никто не возражает), а Сорбонна становится Исламским университетом. Это только начало. В ближайшем будущем — долгожданное объединение Европы под эгидой Всемирного халифата.
Умереть или подчиниться
Когда Франсуа узнает о преимуществах многоженства, он начинает понимать, что и ему, и всей нации, в сущности, повезло. Или не всей, но важно ли это? Рациональный секулярный эгоизм, основа европейской идентичности, выигрывает от торжества ислама не меньше, чем религиозный фанатизм. Может, так и лучше: мирно уживаться в рамках одной, лишь отчасти тоталитарной системы, чем ненавидеть и резать друг друга. Ну и вообще — подчиниться. Кстати, не все знают, что «покорность» — перевод слова «ислам».
Дэз Эссент, выдуманный Гюисмансом аристократ из романа «Наоборот», покорял и насиловал реальность, подчиняя ее своим фантазиям. Многомудрый коллега к финалу предлагает Франсуа перечитать другой основополагающий текст французской литературы, суть которого — в подчинении: порнографический роман Полин Реаж «История О», посвященный практике мазохизма. Получить удовольствие, приняв навязанные условия игры, — это не просто смирение, а выход из философского и экзистенциального тупика, возникшего за много лет до массовой миграции мусульман во Францию. Собственно, во времена Просвещения, отмеченные в числе прочего трудами первого теоретика мазохизма, завзятого атеиста маркиза де Сада, у которого столь многому научилась Реаж.
«Покорность» — не столько злая, сколько грустная политическая сатира. Ее объект — вовсе не экстремисты с Востока, мечтающие завоевать и подчинить развратный Запад. Здесь наглядно показано: первые, кого следует винить в грядущей цивилизационной катастрофе, — мы сами. И как справиться с этой ситуацией? Да никак, умереть или подчиниться. Ну разве что позволить себе немного горьких шуток напоследок, как это делают Уэльбек или «Шарли Эбдо».
Фото: VOISIN/PHANIE/East News
