*Пьеса Ивана Вырыпаева в постановке Виктора Рыжакова (МХТ им. Чехова и Центр им. Мейерхольда).
«Через пьяных говорит Бог!» — утверждают герои спектакля: Лора (Светлана Иванова-Сергеева), Густав (Дмитрий Брусникин), Линда (Янина Колесниченко) и Карл (Игорь Золотовицкий) /фото: Анастасия Коротич «Зачем уходить от реальности, если реальность такова, что мы просто любим пить, любим это дело, а не из каких-то высших соображений что-то забыть. Зачем все время прикрываться какими-то пышными фразами. Пьем, потому что это прекрасно само по себе — пить!» — восклицал один из героев легендарной пьесы Людмилы Петрушевской «Чинзано». Это было в семидесятые годы прошлого уже века, и Петрушевская точно знала, где происходит настоящая жизнь человеческого духа, где бьется отважное сердце свободы, где пульсирует философская мысль нации — на кухне! В «Чинзано» развязывались галстуки и языки, ценности выстраивались в ряд, как опустошенные бутылки, нежно соприкасаясь иностранными этикетками. Молодые советские мужчины, задавленные бытом, униженные жалованьем, придушенные атмосферой всеобщего равенства, презираемые женами и детьми, ныряли в блаженный алкогольный угар со всей страстью и отчаянием сорвавшегося с цепи раба. Туда, в царство свободы! Горькое похмелье Пришли другие времена, Россия вновь стала оплотом духовного мира человечества, где совершенно трезвый Жириновский орет из телевизора, указывая на «бородатую женщину», выигравшую «Евровидение»: «Это конец Европы! Она сгнила!» Совершенно трезвый президент Путин то и дело поминает в своих речах то бесполую толерантность, то агрессивный либерализм. Запрещенная Конституцией государственная идеология торжествует повсеместно, она шагает по стране кустодиевским Большевиком, давя огромными сапожищами ненавистные общечеловеческие ценности. Россия видит Бога. Европа гниет в человеке. Пьесу «Пьяные» Иван Вырыпаев, хорошо известный не только российским зрителям, но и общеевропейским, написал по заказу Дюссельдорфского драматического театра, где и была представлена премьера, — спектакль поставлен русской командой во главе с режиссером Виктором Рыжаковым и с немецкими артистами. Теперь «Пьяных» играют в Москве — на Малой сцене МХТ или в Центре им. Мейерхольда. В спектакле действительно все беспробудно пьяны — об этом свидетельствуют не только заплетающиеся языки и излишняя жестикуляция исполнителей, но и накренившаяся земная поверхность, по которой — как ни пытайся — ровным шагом не пройдешь. Пять женщин и шесть мужчин разыгрывают восемь пьяных сюжетов, больше похожих на цирковые репризы, что подчеркивает и клоунский грим — красные носы, выбеленные лица, рыжие парики. В первом акте сюжеты существуют отдельно друг от друга, во втором — поверхность выпрямляется, заливается очистительным дождем, персонажи из разных сцен перемешиваются как в Ноевом ковчеге и, шлепая босыми ногами по лужам, встречают горькое утро похмелья как божье озарение.
Габриэль (Артем Волобуев), Роза (Ирина Пегова) и Макс (Алексей Варущенко) мечтают услышать «шепот Господа в своем сердце» /фото: Екатерина Цветкова Русские не сдаются Герои — все как на подбор из сытого буржуазного мира: клерки, банкиры, офисные хомяки, проститутки, скучающие жены и даже больной раком директор кинофестиваля. Пьяное безумие освобождает их от липких оков либерализма и толерантности, которые они раздирают на себе аки матрос тельняшку. Только вместо «Русские не сдаются» и «Своих не бросаем» к нам навстречу несутся европейские откровения: «Не ссать! — главный месседж Бога!» «Время любить кого-то еще, кроме себя!» «Услышь шепот Господа в своем сердце!» Каждому есть в чем покаяться — в измене, в отсутствии любви, в равнодушии, в цинизме, в прелюбодействе, в корысти. Из нестройных, нервных и излишне пафосных монологов-исповедей складывается картина — ни больше ни меньше — всеевропейского коллективного покаяния, которую озвучивает один из героев: «Все наши законы, весь наш долбаный либерализм, вся наша долбаная толерантность, вся наша тупая политика — все происходит в отрыве от реальности, блин! Мы не ощущаем контакта с главным! Мы вообще не знаем даже, что есть самое главное! Это я вам говорю, Гражданин Евросоюза!» (Редакция опускает ненормативную лексику из этого монолога, так же как и из других, хотя герои спектакля свободно говорят на том языке, который запрещено использовать в СМИ, а с 1 июля будет запрещено и говорить на нем со сцены.) „
Можно получать наслаждение от великолепной сценической работы, но остается неприятное чувство, что тебя обманули и под соусом «социальной комедии» впарили долбаную антилиберальную агитку, напичканную евразийским кликушеством а-ля Дугин-Кургинян
” Вот тут-то и наступает тот самый когнитивный диссонанс. Спектакль придуман блестяще, жанр абсурдистского анекдота выдержан от начала до конца, гражданский пафос некоторых текстов, граничащий с безвкусицей, Рыжаков виртуозно прячет в цирк, в репризу, в интонацию обэриутов, достигая максимального комического эффекта, зал сотрясается от хохота и валится под сиденья. За работу актеров испытываешь просто какую-то нечеловеческую гордость, такие точные попадания в характер, в юмор, в жанр на театре невероятно редки: еще с юности сыгранный блистательный дуэт Дмитрия Брусникина и Игоря Золотовицкого (Золотовицкий свою первую звездную роль сыграл как раз в «Чинзано»), неожиданный эксцентричный Максим Матвеев, дебютант МХТ, звезда Ярославского театра им. Волкова Виталий Кищенко — актер бешеного темперамента, какой-то наглой, вызывающей внутренней и внешней свободы, трогательная и нелепая Ирина Пегова в роли проститутки — в рыжих кудрях и с одним чулком в руке, замечательная Янина Колесниченко — в трагикомическом образе любящей и обманутой жены, мальчуковая группа офисных клерков во главе с «братом католического священника»… Команда подобралась отменная. Спектакль летит стремительно, пинг-понг диалогов, актерских гэгов, мгновенных переходов от откровенной буффонады к безжалостному душевному стриптизу — все это восхитительное мастерство исполнителей, режиссера, художников (Мария и Алексей Трегубовы), композитора (Александр Маноцков) завораживает, оглушает, не дает опомниться. И сквозь эту божественную пелену неумолимо проступает отвратительная, звериная рожа «вырыпаевской» Европы, раздираемой бесами, бородатыми женщинами и растлевающим кинематографом Ларса фон Триера. Беспробудное, задыхающееся в своем гниении общество, лишенное Бога и Души, к которому сам автор относится с нескрываемым брезгливым высокомерием. Можно, конечно, и не вчитываться в смыслы, а просто получать наслаждение от великолепной сценической работы. Но остается неприятное чувство, что тебя обманули и под соусом «социальной комедии» впарили долбаную> антилиберальную агитку, напичканную евразийским кликушеством а-ля Дугин-Кургинян. Петрушевская была честнее. Она всегда знала, что проповедь — последнее прибежище лицемера.
