«Не задумываясь променял бы наших м*даков на вашего Путина!» В Россию с концертами приезжает Йен Гиллан — вокалист легендарной Deep Purple. На этот раз он выступит без группы, зато в сопровождении старейшего русского симфонического оркестра — оркестра Академической капеллы Санкт-Петербурга. Впервые знаменитые хиты Deep Purple прозвучат в симфонической обработке. За неделю до выступлений в Москве и Питере Йен Гиллан дал эксклюзивное интервью The New Times
Как вы собираетесь сыгрываться с русским оркестром? У вас будут совместные репетиции или вы выступите с ходу?
Знаете, профессиональные музыканты умеют делать потрясающую вещь — читать музыку с листа. Со стороны русских все приготовления были сделаны дирижером — насколько я знаю, он несколько раз репетировал с оркестром. Я же давно выучил все песни наизусть, потому что пою их каждый день. В общем, нам совершенно не нужно репетировать вместе, и без этого, я уверен, все пройдет отлично.
Почти все рок-знаменитости давно сделали записи с симфоническими оркестрами. Не боитесь банального повтора?
Музыка такая вещь, что пока не попробуешь, не узнаешь, что получится. За все время существования Deep Purple наши песни изменялись в зависимости от состава группы и влияния разных стилей — свинга, джаза, блюза, соула и тому подобного. Поэтому сама структура музыки способствовала тому, чтобы ее исполняли абсолютно разные коллективы. Знаете, сколько существует интерпретаций песен Deep Purple? Больше тысячи! Но почти все они были без вокальной составляющей. Поэтому у меня есть шанс сделать нечто абсолютно другое. Но в целом, если вы хотите сказать: «Это будет просто еще одно исполнение с оркестром», то это тоже справедливо.
Игра в удовольствие
Какой раз вы приезжаете в Россию? Мы уже сбились со счета...
Двести пятидесятый (смеется). Я сам не помню. Впервые я тут был уже очень давно, еще при Советском Союзе. Мы три вечера играли в Москве, а потом поехали в путешествие по стране. Уже тогда я приобрел здесь массу друзей.
Почему вы возвращаетесь сюда год за годом? Ведь Россия не является частью мирового шоу-бизнеса, у нас огромные проблемы с пиратством, и играть здесь концерты — совершенно бесполезный способ продвигать свою продукцию.
Мы не сильны в коммерции и не вписываемся ни в одну систему. Мы не делаем «правильных» фото, не даем «правильных» интервью, у нас даже нет пресс-атташе. Мы просто едем туда, куда нас приглашают. Поэтому я не вполне понимаю, когда вы говорите, что Россия сильно отличается от Англии, Америки или Австралии. В прошлом году мы побывали в пятидесяти четырех странах и везде играли в свое удовольствие.
Когда вы впервые побывали в Японии, то привезли оттуда концертный альбом Made in Japan и песню Woman from Tokyo. А могли бы написать песню о русской женщине? Вообще-то песня Woman from Tokyo — совсем не о женщине.
Когда мы первый раз попали в Японию, эта страна как раз совершенно отличалась от других. Западное влияние абсолютно не чувствовалось, она была культурно отделена и самобытна. Это сильно повлияло на меня как на писателя и музыканта. В своей песне я просто превратил Японию в женщину, но писал я все-таки о стране. А если бы я сочинял что-то подобное о России, то описал бы какую-нибудь сумасшедшую, дикую вечеринку. Сейчас у вас период великих приключений. Я вижу это в глазах и женщин, и мужчин.
«Убить» родителей
Deep Purple была невероятно популярна в России в начале 80-х. При этом у нас существовала вражда между вашими фанатами и фанатами Led Zeppelin. Были серьезные споры о том, кто лучше — Гиллан или Плант, Блэкмор или Пейдж, доходившие иногда до драк. Вы что-нибудь слышали об этом?
Слышал, но сам никогда не встречал человека, который бы лично в этом участвовал.
А какие у вас были отношения с Led Zeppelin?
В том-то и дело, что никаких. Когда ты в шоу-бизнесе, ты ходишь на вечеринки, тусишь с коллегами. Но ни Led Zeppelin, ни Deep Purple не занимались шоу-бизнесом. Мы просто играли в рок-группах, работая, как правило, в разных местах. Наши пути почти не пересекались, мы не были на одних и тех же фестивалях, не ездили в общие туры. Разве что с Плантом я случайно виделся пару раз, но больше никого никогда не встречал.
При этом сейчас Deep Purple — далеко не самая популярная британская группа в России. С пьедестала вас сместили более молодые Radiohead, Muse, Franz Ferdinand. Что вы думаете об этом?
Это нормально. Когда я был ребенком, мои родители ходили на Фрэнка Синатру и Тони Беннетта, а я думал, что это полный отстой. Мне нравились юный Пресли, Литтл Ричард, Бадди Холли, Чак Берри. И я считал, что родители ничего не понимают. Если они давали мне послушать какую-нибудь музыку и говорили, что «это неплохо» — я сразу отвечал: «Полная фигня! Как вам может это нравиться?» Я просто был из другого поколения. Но не стоит заострять на этом внимание, это нормальный процесс, который называется «эволюция». Каждое новое поколение пытается «убить» своих родителей, их идеи, чтобы освободить место для себя. Это такой культурный вандализм. Поэтому, кстати, дети лучше ладят с бабушками и дедушками... Недавно у Deep Purple был грандиозный тур. Крупнейшие арены Англии, включая «Уэмбли», и все билеты были проданы. Но когда я вернулся в свой родной город, то встретился с моим более молодым другом-музыкантом. Мы пили пиво, он представил меня еще одному своему знакомому. «Йен Гиллан», — сказал я и протянул руку. «Из Deep Purple? — удивился он. — И чем же вы сегодня занимаетесь?» (Смеется.) На самом деле по нынешним временам мы уже андерграунд. Но мы счастливы вернуться в него, ведь именно с него мы и начинали. При этом не так давно Deep Purple ездила в тур с Oasis по Франции и Италии, причем они сами нас об этом попросили. Мы выступили хорошо, всем понравилось. Правда, пресса об этом даже не упомянула. Последние десять лет британские СМИ нас игнорируют...
Правила вежливости
Не могу не спросить вас о нашем президенте, потому что он большой поклонник Deep Purple, о чем вы, должно быть, прекрасно знаете. Ваше мнение о нем?
Я большой фанат бывшего президента России, который сейчас стал премьер-министром. Это не связано с идеологией. Мне просто понравилось, как он вывел страну из кризиса в тяжелейшей ситуации. Я думаю, что он сделал новую Россию намного сильнее. Знаю, что его не любят внутри вашей страны, да и за ее пределами, но мне, простите, нравятся сильные люди, и лично я бы хотел, чтобы в Англии вместо тех м*даков, которые правят нами, был он! Не задумываясь поменялся бы с русскими! А насчет господина Медведева… Я считаю его очаровательным и честным парнем. У него очень естественная улыбка. Если он на самом деле не такой, то я буду сильно удивлен.
Полтора года назад вы сыграли закрытый концерт на 15-летии «Газпрома», после чего многие ваши поклонники были страшно разочарованы, обвинив вас в продажности...
Это тот концерт, что был в Кремле? Да, мы периодически делаем такие вещи. Несколько раз мы даже играли в исламских странах перед их правительствами. Это, конечно, не совсем нормально, но... Знаете, многие мои друзья после концерта для «Газпрома» звонили мне и орали в трубку: «Йен, ты придурок! Зачем ты это сделал?» Но надо смотреть шире. Вы пытаетесь сказать мне, что проводя шоу и здороваясь с официальными лицами, я поддерживаю их во всем. То есть вы думаете, что если я выступаю в Великобритании во время какого-нибудь государственного праздника, значит, я поддерживаю ублюдка Блэра и его методы? Простите, но вы неправы. Тут дело в другом.
Я — музыкант, и меня воспитали вежливым человеком. Если меня пригласили на встречу с кем-то, то я должен быть дипломатичным, даже если эти люди мне не совсем близки. Например, я не так давно вернулся из Армении, а до этого был в Турции. И я очень внимательно отношусь к проблемам, которые существуют между этими странами. Но это не значит, что я должен выбирать какую-то сторону и уж тем более высказываться по этому поводу. Моя позиция проста — я вообще против враждебности.
Боно из U2 сказал в свое время, что никогда не приедет в Россию, потому что здесь не уважают права человека...
(Раздраженно.) На все вопросы касательно Боно я отвечаю: «Без комментариев».
Хорошо, оставим эту тему. В следующем году вам стукнет шестьдесят пять лет, но при этом вы в отличной форме. Специально поддерживаете ее?
Нет. Разве что я не пью много. И не курю много. (Смеется.) После того как умерла моя собака, я почти перестал подолгу гулять, но я стараюсь обязательно раз в неделю выбраться к морю и поплавать. При этом я не очень скоростной. В школе мне говорили: «Для тебя нужен не секундомер, а календарь!» (Смеется.)
Забор для Вселенной
В разных интервью вы частенько упоминаете о вашей теории «о Боге, религии и бесконечности». Можете рассказать подробнее?
Когда мне было восемь лет, я услышал слово «бесконечность» и не мог понять: как что-то может длиться вечно? Я лежал в кровати и пытался осознать границы спальни, дома, города, страны, планеты, неба... И я начал паниковать. А потом в воображении я отгородил все кирпичной стеной. Выстроил заграждение вокруг Вселенной — и успокоился. Но посреди ночи вновь проснулся в ужасе: «А что же все-таки за этой стеной?!» Все мои мысли были далеко за ее пределами. И тогда я реально почувствовал, что Бог есть. В то же время несколько лет спустя я покинул церковь. Она не имела ничего общего с моим Богом, это была религия, которая основана на устаревших идеях. Она отрицала эволюцию, которая пульсирует, дышит, взрывается. Я думаю, мы связаны с бесконечностью ровно до тех пор, пока не сжимаем ее до «нормальных» пропорций, пока не застреваем в древних догмах. Многие из них ошибочны сейчас. Я вообще считаю, что большинство вещей человек чувствует интуитивно, они заложены генетически, и не надо ничего сверху придумывать. Невинность ребенка — до того, как он попадает под влияние родителей, образования или церкви, — прекрасна. В этом суть моей теории.
