100 лет назад большевики успешно осуществили в России государственный переворот.
80 лет назад они же развязали в стране Большой террор.
Их попытка создать новую экономику, новое общество и новую систему власти провалилась. Но был и четвертый проект, не менее для них значимый, — воспитание нового человека.
Здесь им многое удалось. Опираясь частично на традиции военных поселений и общины, частично — на политическую философию Орды, частично — на вполне интернациональные мечты и практики, используя террор и контроль за информацией, они смогли увеличить долю людей определенного менталитета в общем объеме населения.
Homo soveticus: легенды и факты
О человеке советском существует масса легенд, как возвышающих его, так и принижающих, и крайне мало фактов.
В период расцвета СССР эмпирические исследования в этой сфере были невозможны. Фактически о том времени у нас остались только литературные произведения (но кто знает, насколько они описывали реальность, а не продуцировали мифы?) и воспоминания уже довольно пожилых сегодня людей. Но и эти воспоминания не только неизбежно искажены временем и ограниченной репрезентативностью личного опыта, но еще и ценностно заряжены — разоблачают или воспевают.
Ясно, что часть приписываемых советскому человеку черт не являются специфическими. «Двоемыслие», например, — это феномен любой жесткой вертикали на уровне государства или корпорации. Склонность к воровству и обману наблюдается везде, где врать и воровать выгодно и относительно безопасно.
Самое яркое из сегодняшнего — оправдание репрессий и популярность тех, кто эти репрессии осуществлял. Заметим, что это явление последних лет — в начале девяностых ничего подобного не было
Что-то из хрестоматийных характеристик советского человека — чистая мифология. Личная скромность, преданность делу коммунизма и радость от работы забесплатно в повседневной жизни практически не встречались. А знаменитая пассивность и надежда на государство — просто клевета на наших соотечественников. Жизнеобеспечение в условиях тотального дефицита требовало активности, которой позавидовали бы первые поселенцы Америки.
Но кое-что все-таки было, и не только сохраняется, но даже усиливается. И самое яркое из сегодняшнего — оправдание репрессий и популярность тех, кто эти репрессии осуществлял. Заметим, что это явление последних лет — в начале девяностых ничего подобного не было.
Доносы вместо горшков с едой
В коммунистические репрессии была вовлечена значительная часть населения. Не только в качестве охранников и прочего обслуживающего персонала, но как добровольные помощники или аплодирующий зал. Модальный советский человек далеко ушел от традиций «милости к падшим». Не стало горшков с едой на тропах, по которым бежали с каторги заключенные, зато появились доносы и массовая поддержка казней. Психологический механизм того, как это возникало в то время, достаточно понятен, но эти установки действуют и сейчас. Сталинский террор пытаются преуменьшить и признать необходимым вовсе не только потомки наркомов и офицеров НКВД, но и потомки репрессированных. Реальными и мнимыми достижениями вождей люди, игнорируя разницу между добром и злом, между Богом и Дьяволом, оправдывают их преступления. Это несложно сделать — достижения, конечно, были. Ведь и шварцевский Дракон вскипятил во время эпидемии воду в озере и «избавил нас от цыган» — имел, в общем, немалые заслуги.
Оправдание террора невозможно объяснить только незнанием истории, хотя, конечно, наиболее острые ее моменты описывались либо самими палачами, либо теми, кому они это поручали, — расстрелянные не успели написать мемуары. В результате заградотрядов, например, то ли не было, то ли они были необходимы, хотя русская армия под Полтавой, да и в других славных битвах, прекрасно без них обходилась. СМЕРШ никого не расстреливал, разве что немецких диверсантов, а лагеря были необходимым условием индустриализации. А то, что железных дорог, например, при Сталине строилось много меньше, чем при царизме, в распоряжении которого не было рабов-заключенных и чудовищного аппарата насилия и что жертвы, следовательно, были напрасны, гражданам неизвестно.
Подвиг жестокости оказывается выше подвига милосердия.. Палачи вызывают восхищение и сочувствие
Но дело ведь не только в оправдании насилия над собственными предками. Масса людей сегодня героизирует и, главное, хочет героизировать палачей, даже и не отрицая того, что они были палачами. Мол, жизнь и работа их были трудны, но необходимы. Только сильные и цельные могли идти по этому пути. Они во имя высокой, мессианской цели сделали то, чего не смогли сделать, на что не могли решиться другие.
Подвиг жестокости оказывается выше подвига милосердия. Людей привлекает факт выхода кого-то — вождя или его солдат — за рамки заповедей, переход в какое-то другое качество. Они, рядовые люди, которые приветствуют сегодня памятники Сталину и Грозному, сами хотели бы этого, но не могут. А так они хотя бы идентифицируются с теми, кто смог. И не с опереточным агентом 007, а с теми, кто убивал всерьез.
Палачи вызывают восхищение и сочувствие. Еще в советском фильме «Долгая дорога в дюнах», вернувшийся из ссылки латыш разговаривает со своим старым приятелем, который его, собственно, и высылал. «А знаешь ли ты, каково это, как это трудно, когда тебя высылают с твоей земли?» — «А знаешь ли ты, как это трудно — высылать?»
Страдания палача, судя по этому эпизоду, точно не меньше страданий его жертвы. За прошедшие десятилетия в этом смысле ничего не изменилось.
Освобождение от чувства вины
Начатое большевиками и продолженное нынешней системой развращение народа вовсе не в разрешении воровать, о чем так часто говорят сегодня. Воровать не по чину у нас нельзя, за это наказывают, а по чину — так это и не воровство вовсе, а что-то вроде части положенного тебе социального пакета.
Большевики сделали куда больше, чем отмена отдельных норм и правил. Пусть даже и очень значимых — они разрушили мораль, в целом совершили, по выражению Бродского, нравственную кастрацию. Они, конечно, были не уникальны. Ведь и Гитлер с его знаменитым избавлением от химеры совести не брал на себя твой грех (который ты осознавал грехом), а позволял ради высшей цели, ради Истории совершать то, что всегда считалось недопустимым, позволял приобщиться к ордену, к тем, кому это дозволено. И твой грех переставал быть грехом, ты уже не стыдился, а гордился собой. В результате масса мерзостей, и в Рейхе, и у нас, совершались безо всякого приказа начальства, а по личной инициативе людей, почувствовавших себя избранными.
Сегодняшнее мироощущение при всей своей неадекватности выполняет важную функцию — поднимает самооценку, позволяет чувствовать себя сверхчеловеком
Доминирующее сегодня мироощущение, продолжая советские традиции, освобождает подданных от сомнений, от чувства вины, позволяет им почувствовать себя лучшими, чем все окружающие, просто в силу своей национальной и гражданской принадлежности. Поэтому — поддержка Крыма. Поэтому — фантом «русского мира». Сложившаяся картина реальности позволяет людям жить в согласии с самими собой, в непротиворечивом и, несмотря на наличие огромного числа врагов, психологически комфортном мире. Сегодняшнее мироощущение при всей своей неадекватности выполняет важную функцию — поднимает самооценку, позволяет чувствовать себя сверхчеловеком.
Слово сегодня предоставляется Победоносцеву, но не Сперанскому, Александру Третьему, но не Александру Второму. Правильный русский режиссер — это Никита Михалков, но никак не Андрей Смирнов
Это и есть советский человек 2017 года. Это не столько идеология как таковая — ее нет, это не столько паттерны поведения. Это скорее чувства — ощущение своей особости, принадлежности к тем, «кому можно», кто не скован обязательными для всех остальных ограничениями и правилами (будь то присоединение Крыма или демонстративно наглое поведение на заграничном курорте). Это высокая национальная самооценка (часто в сочетании с весьма низкой — личной), уверенность в своей исторической правоте, злоба и агрессия по отношению к чужим, убежденность, что к тебе обязаны относиться как к старшему брату, а вместо этого ненавидят. А еще это примитивность, крайне низкая когнитивная комплексность, презрение к знанию и готовность поверить в любые самые дикие представления — не зря же получил ТЭФИ автор передачи о том, что Земля плоская. Приветствуется физическая сила, сила воли, понимание предписанных ролей (мужчины, женщины, воина) и презрение ко всяким тонкостям. В гимназиях не обучались.
Интересно, что после краха советского проекта, когда бессмысленно стало обращаться к ушедшим коммунистическим идеологемам, сохранение советского человека потребовало даже более жесткой, чем при СССР, цензуры представлений о России и русской культуре. Слово сегодня предоставляется Победоносцеву, но не Сперанскому, Александру Третьему, но не Александру Второму. Правильный русский режиссер — это Никита Михалков, но никак не Андрей Смирнов. А правильный Патриарх — Сергий, но не Тихон.
В общем, все многообразие русской культуры и общественной жизни с помощью федеральных каналов, усилиями министерств образования и культуры сводится к одной линии. И до тех пор, пока это будет удаваться, советский человек будет воспроизводиться и служить тормозом любых разумных преобразований, а 1917-й и 1937-й так и не уйдут в прошлое.
* Психолог, политолог, президент «Союза правых сил».
