Интервью премьер-министра Дмитрия Медведева пяти телеканалам — мероприятие привычное, почти рутинное. С немного смешной, если подумать, предысторией: в свое время Владимир Путин отдал Медведеву президентское кресло, но не власть и продолжил, как ни в чем не бывало, свои традиционные «Прямые линии» — беседы царя с народом. А для Медведева, чтобы совсем уж показательно не унижать, придумали специальный формат — разговоры с журналистами ведущих телеканалов, «Итоги года с президентом России». Формат бесед оставили ему и после знаменитой рокировки — как подарок за верную службу, видимо: все-таки за время президентства Медведев так ни разу и не покусился на реальную власть. А количество собеседников даже увеличилось — с президентом Медведевым говорили представители «Первого канала», «России» и НТВ, с премьером, помимо перечисленных, — журналисты «Рен-ТВ» и «Дождя». Позже «Рен» переключился на освещение жизни инопланетян и йети, а Медведев все-таки не из их числа, поэтому место «Рен» на встречах с премьером занял РБК.
В 2017-м все как в 2016-м: те же люди и те же декорации. Правда, вместо Эльмара Муртазаева, который РБК покинул, — Игорь Полетаев. Или нет, конечно, не все. Есть еще один маленький, но обидный для тщеславного человека нюанс (а премьер, поговаривают, человек тщеславный и очень ранимый): в прямом эфире беседу показывали только «Россия-1» , «Россия-24» и «Дождь». Ни НТВ, ни «Первый», ни РБК ради малозначительного действа сетку ломать не стали, ограничившись цитатами из интервью в выпусках новостей. Это вроде щелчка по носу: не больно, зато чувствительно.
Впрочем, премьер расстроенным не выглядел, скорее наоборот. Его вполне хватило на полтора часа пустоты, разбавляемой изредка бахвальством. Он без труда отыскивал обтекаемые, идеальные в своей бессодержательности фразы, когда скучноватое благолепие беседы нарушали по-настоящему колючие вопросы (так, например, обозреватель «Дождя» Михаил Фишман спросил о деле Кирилла Серебренникова; Медведев отвечал довольно долго, но резюме его речи уместилось бы в четыре слова: «Следствие покажет, суд разберется»).
Все неплохо в России, в которой живет Медведев: деньги есть, вопреки его же знаменитому афоризму, основные вызовы правительством преодолены, и даже бедных стало меньше, хотя бедность остается «одной из самых кричащих проблем». Причина бедности — «недоразвитость экономики», а вот откуда эта недоразвитость, человек, работавший и вице-премьером, и премьером, и президентом даже и собирающийся «продолжить работу», а главное — получающий от работы своей удовольствие, рассказывать не стал. Зачем портить благостную картину.
Все интересное… Нет, не то слово, ничего интересного, конечно, там не было вообще, скажем так, все важное сместилось на финал беседы, когда речь все-таки зашла о выборах (кажется, никто, кроме Ксении Собчак, про это и не помнит, ну, может, еще Екатерина Гордон, что грядут президентские выборы). Любители искать интригу там, где интрига и не ночевала, строили уже какие-то сложные схемы, в которых Медведеву отводилась роль чуть ли не преемника, — Путин-то молчит и не спешит выдвигаться. Премьер интригу развеял: «в текущем политическом сезоне» он в президенты не собирается, «Единая Россия», лидером которой числится Медведев, безусловно Путина поддержит (здесь, надо думать, Путин с облегчением выдохнул и перестал нервничать) и вообще примет любой сценарий, который Путин предложит.
И если уж искать в интервью премьера хоть какую-то драматургию, то ключ к ней здесь: прямое заявление об отказе от президентских амбиций — центральный пункт беседы. Это главная задача Медведева — всеми доступными средствами показать, что у него нет никаких претензий. Он всем доволен. Он актер второго плана. Здесь завязываются в узел все нити, и становится понятно, чего ради, отвечая на любой хоть сколько-нибудь важный вопрос, Медведев сначала напоминал, что президент по данной проблеме «уже формулировал свою позицию», и только потом решался добавить нечто от себя. Это, кстати, показывает, кто главный адресат действа, кому и что Медведев на самом деле пытается сказать и кого опасается: «Смотрите, суровые мужчины с чекистской закалкой! Я командный игрок! Я как вы! У меня никаких собственных идей, не подумайте чего плохого!»
«Смотрите, суровые мужчины с чекистской закалкой! Я командный игрок! Я как вы! У меня никаких собственных идей, не подумайте чего плохого!»
На беду премьера, есть все-таки кино, в котором он — исполнитель главной роли. Да, конечно, это фильм Алексея Навального «Он вам не Димон». Нетактичный Фишман о фильме напомнил, и в ответ прозвучали единственные живые слова за все полтора часа интервью. Новый мем про «обормотов и проходимцев» от автора культового афоризма «чушь, бумажки и компот». Запомним: 26 миллионов зрителей фильма ФБК для премьера — «обормоты». Он прекрасно знает, что общество и власть существуют в разных мирах, и вовсе не те, кто выходил на митинги с уточками и кроссовками, могут создать для него проблемы. Во всяком случае, пока. Россиян премьер не боится, но очень потешно на них обижается.
И остается в итоге только один вопрос, который, конечно, никто из допущенных к телу журналистов не задаст: но позвольте, как же он служил… Нет, не в очистке. Как же этот вот человек мог служить источником каких-то там надежд на либерализацию режима для вовсе не глупых и вовсе не слепых людей с умерено оппозиционными взглядами? А ведь было, было, не так уж и давно было.
Невозможно поверить.
