Фото: Евгений Фельдман, фотопроект «Это Навальный»
Ровно год назад, 13 декабря 2016 года, Алексей Навальный заявил, что намерен побороться за пост президента России. Тогда это казалось игрой с непредсказуемым финалом: после решений ЕСПЧ и Президиума Верховного суда по делу «Кировлеса» теоретический шанс на участие в выборах у оппозиционера действительно появился. Ненадолго — уже в феврале 2017-го Навального повторно приговорили все к тем же 5 годам условно, не изменив ни слова в старом приговоре.
Еще это казалось делом преждевременным — выборы президента не были вопросом актуальной повестки. И, конечно, все это казалось делом безнадежным. Но пока скептики рассуждали, как именно у Навального ничего не получится, он просто принялся за работу. А у нас теперь есть повод разобраться с тем, что сделано за год.
Есть главное достижение — сломано сразу два мифа, общих и важных одновременно для власти и для значительной части оппозиции. Во-первых, нет особых поводов власти — записывать себе в успехи, а оппозиции — использовать для оправдания своих провалов рассуждения о том, что протестный потенциал якобы пошел на спад. Две всероссийские акции Навального — 26 марта и 12 июня доказали, что все в порядке с протестным потенциалом. Во-вторых, теперь немного стыдно затевать разговоры об инертной и аполитичной молодежи. Хватает и двадцатилетних, и даже старшеклассников, которые задумываются о будущем страны (оно и логично — им тут жить, они и есть будущее). Которые готовы свою позицию предъявлять в открытую, которые готовы рисковать, защищая свою позицию, и методично работать именно в политике — тоже готовы. Почти 200 тысяч волонтеров в 83 региональных штабах Навального — как раз молодые в основном люди.
Есть еще одна важная вещь. «Политика вернулась в регионы», — пишет руководитель федерального штаба Навального Леонид Волков. Точнее было бы сказать — нет, это регионы вернулись в политику. Местного масштаба протесты и скандалы всегда существовали, а в 2017-м отмечался даже рост их числа, но работа Навального показала, что в регионах достаточно людей, способных сформулировать прямое политическое высказывание федеральной значимости. Требование допустить до выборов своего кандидата — и есть такое высказывание, яснее трудно что-то выдумать.
Путин вынужден был проводить целую серию встреч с молодежью и подростками, чтобы показать, что это живое будущее — на его стороне. Конечно, это ответ Навальному, элемент заочной полемики
И этого, в общем, хватило, чтобы навязать Кремлю свою повестку. Путин вынужден был проводить целую серию встреч с молодежью и подростками, чтобы показать, что это живое будущее — на его стороне. Конечно, это ответ Навальному, элемент заочной полемики, по-другому такие знаки просто не читаются. Долгожданное выдвижение кандидата Путина в Нижнем Новгороде побогаче смыслами (отдаление элит, простые работяги вокруг, очередной срок как реализация воли народа и т.п.), но и здесь от тени Навального не убежать. Митинг оппозиционера там прошел в самом конце ноября, за несколько дней до визита президента. И какие бы смыслы технологи из администрации и политологи из телевизора не изобретали, восхищаясь мудростью вождя, от ощущения, что вождь просто бегает по пятам за собственным критиком, избавиться непросто.
Кремль в довольно глупой ситуации: фактически предвыборные дебаты главного кандидата с главным оппонентом давно идут. В списке риторических приемов, которые в ходе этих дебатов используются, помимо вышеперечисленного, — и репрессии против сотрудников штабов Навального, и стыдные речи, произносимые регулярно работниками вузов и школ перед той самой молодежью, которая, оказывается, совсем даже не аполитичная, и появление Ксении Собчак в качестве «кандидата против всех». Собчак, кстати, как показывает опыт ее участия в пропагандистских ток-шоу на «России-1» и «Первом», — кандидат, пусть изобретенный Кремлем, но кандидат, при этом для Кремля совсем неудобный и уж точно неприятный.
И шесть лет у Навального, чтобы не растерять набранный темп. Чтобы сохранить сторонников (и от репрессий, и от разочарований). Чтобы искать новые слова
И выборы теперь — уже не совсем выборы, потому что допустить Навального невозможно, а не допустив, — невозможно рассуждать хотя бы о тени альтернативности.
Но сказав эти слова, натыкаемся на то как раз, что у Навального не получилось. Теперь это совсем очевидно: не будет на выборах кандидата Навального. Никакие успехи не смогли вынудить Кремль отступить. Это, конечно, не упрек Навальному, это характеристика системы. Но это для Навального вызов: его штаб уже готовится постепенно к кампании по бойкоту, и, наверное, это будет яркая кампания (мы знаем, они умеют). Но никаких дивидендов, помимо удовольствия от хорошо сделанной работы, из яркой кампании извлечь не получится: впереди неизбежная победа Путина. И шесть лет у Навального, чтобы не растерять набранный темп. Чтобы сохранить сторонников (и от репрессий, и от разочарований). Чтобы искать новые слова.
Он сам задал планку, и теперь ему просто придется шесть лет существовать в логике избирательной кампании. Впрочем, случаются ведь и досрочные выборы.
* Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
