Надежда Кутепова Фото из личного архива
Межведомственная комиссия по факту выброса рутения-106 не смогла точно назвать причину появления в воздухе Европы этого радиоактивного вещества, но пришла к выводу, что источником мог стать в том числе сгоревший в атмосфере спутник или его фрагмент, на борту которого находился источник рутения. Об этом заявил заместитель директора Института безопасного развития атомной энергетики РАН Рафаэль Арутюнян.
Фантазии чиновников
Но с этой версией согласились далеко не все эксперты. Заведующий лабораторией радиоизотопного комплекса Института ядерных исследований РАН Борис Жуйков назвал ее фантастической, поскольку в спутниках, во-первых, рутений-106 сейчас не используется, а, во-вторых, по данным МАГАТЭ, в это время, в конце сентября — начале октября, никакие спутники не падали. «Коли это стало официальной версией, наверняка какие-то «доказательства» теперь найдут, типа царапин на асфальте от марсиан», — прокомментировал ученый предположение комиссии.
По мнению Жуйкова, появление рутения-106 в атмосфере могло быть связано с постепенным его испарением в результате длительного нагревания изотопа на воздухе в процессе остекловывания ядерных отходов.
«Коли это (выброс со спутника) стало официальной версией, наверняка какие-то «доказательства» теперь найдут, типа царапин на асфальте от марсиан», — прокомментировал ученый предположение комиссии
в 2014 году Фото: из личного архива
C тем, что рутений попал в атмосферу именно на этапе переработки ядерных отходов, согласен «Гринпис России» и президент социально-экологической общественной организации «Планета надежд» Надежда Кутепова*, которая уже более 15 лет занимается защитой прав жертв радиационных загрязнений, в первую очередь, со стороны ФГУП ПО «Маяк» — этот комбинат расположен в Озерске.
Экологи сходятся в том, что в выбросе рутения виноваты завод 235, который в Озерске занимается переработкой ядерных отходов (входит в состав «Маяка». — NT), и находящаяся на нем печь остекловывания (ВОА ЭП-500/5).
Построить с помощью банкрота
Печь остекловывания — важный элемент переработки ядерного топлива. Когда с атомной станции на завод 235 привозят отработанное ядерное топливо и растворяют его в кислоте, то в итоге образуются три типа отходов: высоко-, средне- и низкоактивные. Что с ними делать? У «Росатома», в состав которого входит «Маяк», есть концепция замкнутого топливного цикла: добывается руда, из нее выделяется уран, после чего ядерные отходы складируют обратно под землю. В рамках этой концепции высокоактивные отходы необходимо остекловывать.
Увеличить Фото: Ozersk74.com
«Это значит, что их смешивают со стеклом, превращают в глыбы стекла, остужают и закапывают под землю, — упрощает технологию Кутепова. — Среднеактивные надо цементировать, то есть перемешать с цементом, охладить, превратить в куски бетона и тоже положить под землю. Низкоактивные «Маяк» давным-давно сливает в технические водоемы».
Печи остекловывания на «Маяке» используют с 1987 года. Печь, о которой сейчас идет речь, пятая по счету. Предыдущая закончила свое существование в 2010 году. И пока такой печи нет, предприятие вынуждено складировать жидкие высокорадиоактивные отходы в специальных закрытых резервуарах, которые год назад были заполнены, по сообщениям «Росатома», на 60–70%.
Новая печь остекловывания на «Маяке» должна была быть запущена в сентябре 2016 года. Однако тогда этого не произошло. Предприятие объясняло задержку проверками надзорных органов. Поскольку ремонт подобных установок не предусмотрен в принципе, то приемка такого объекта и должна проходить с особой тщательностью. При этом уральское издание «ПРАВДА УРФО» со ссылкой на бывших сотрудников «Маяка» тогда написало о возможных технологических недочетах в комплексе остекловывания и призвало общественность обратить внимание на то, какие компании привлек подрядчик «Атомстройэкспортом» для выполнения ряда работ в качестве субподрядчика. В их числе, например, оказалось ЗАО «УМПК», которое на момент подписания договора уже находилось на стадии банкротства. А в ноябре 2016 года этот субподрядчик перешел в стадию ликвидации. При этом деньги предприятию-банкроту были уже заплачены.
В числе субподрядчиков оказалось ЗАО «УМПК», которое на момент подписания договора находилось на стадии банкротства. А в ноябре того же года оно уже было на стадии ликвидации. При этом деньги предприятию-банкроту были уже заплачены
27 декабря 2016 года печь все же запустили. Надежда Кутепова уверена, что недостающие звенья «Маяк» доделывал своими силами, не обладая при этом необходимой лицензией. «А это значит, что такая печь даже и не могла быть принята в эксплуатацию», — считает эколог. Она предполагает, что инцидент произошел в районе 25–26 сентября в процессе остекловывания: «Это не было аварией. Это был аварийный выброс. Либо там неисправный фильтр, либо случайно забыли открыть клапан, который должен открываться для того, чтобы рутений уходил в нужном направлении».
Улики уходят под землю
NT попросил прокомментировать «Росатом» версию, касающуюся печи остекловывания. Пресс-служба ведомства напомнила, что проверка Ростехнадзора не выявила «никаких нарушений, связанных с проведением радиационного контроля за источниками выбросов радиоактивных веществ, а также с работой оборудования и ведением технологических процессов, которые могли бы явиться причиной выброса в атмосферу изотопа рутений-106». К такому же выводу, говорится в комментарии «Росатома», пришла и специальная межведомственная комиссия: «Нарушения в работе системы радиационного мониторинга ПО «Маяк», в том числе и на упоминаемом вами участке остекловывания, комиссия не обнаружила».
Кутепова же считает, что в эту комиссию с самого начала должен был войти представитель Генеральной прокуратуры. Надзорный орган, обратив внимание на сигналы общественности и на публикации о коррупционной составляющей при строительстве печи, должен был, по ее мнению, приостановить работу печи и изъять проектную документацию: «Если бы, действительно, обнаружилось, что печь строилась теми, кто не имеет на это лицензию, ее необходимо просто закрыть. Но «Маяк» сейчас не может себе позволить закрыть эту печь, потому что ему некуда будет девать новые миллионы кубометров ядерных отходов, да и деньги на новую печь нужно еще получить».
реабилитации земли на территории
завода 235. Увеличить
Фото: zakupki.gov.ru
Впрочем, по мнению физика-ядерщика Дмитрия Горчакова, версия об аварийном выбросе тоже не безукоризненна. «Случись такой аварийный выброс, вокруг «Маяка» уровень загрязнения был бы гораздо выше, чем те, что наблюдались в Европе или были зафиксированы в России», — настаивает Горчаков («Росатом» сообщил, что комиссия не нашла рутений-106 в контрольных пробах грунта, взятых в ближайших окрестностях населенных пунктов Аргаяш, Метлино, Новогорный, Худайбердинск, в которых 25 сентября — 1 октября Росгидромет зарегистрировал повышенное содержание Ru106. — NT).
Однако Кутепова уверена, что «Маяк» уже провел частичную реабилитацию земли вокруг завода 235: «Как это происходит? Предприятие снимает два метра загрязненной земли, на ее место засыпается свежая земля. И вы никогда в пробах ничего не найдете. Опыт реабилитации у российских ядерщиков большой. В Чернобыле, кстати, бóльшую часть работ по реабилитации проводили специалисты «Маяка».
Но на взгляд Горчакова, скрыть такой выброс, о котором говорит Кутепова, частичной реабилитацией земли вокруг завода было бы тоже нереально, «просто потому, что результаты такой работы — нарушение почвенного покрова, вывоз загрязненного грунта и так далее — были бы гораздо заметнее для любого проверяющего, да и территорией завода они бы не ограничились».
«Маяк» сейчас не может себе позволить закрыть эту печь , потому что ему некуда будет девать новые миллионы кубометров ядерных отходов, да и деньги на новую печь нужно еще получить»
Впрочем, в том, что комиссия не обнаружила следов рутения-106 под Челябинском, ничего удивительного нет, считает Борис Жуйков. «Если по какой-то причине специальные фильтры не сработали, то этот газообразный продукт (c изотопом рутения. — NT) будет подниматься вверх по трубам и еще выше вместе с теплым воздухом. При более низкой температуре наверху он будет адсорбироваться на различных аэрозольных частицах, которые всегда есть в воздухе. Если при этом не было никакого взрыва, большого выброса пыли, то сорбция будет происходить преимущественно на мелких аэрозольных частицах (размера порядка 1 мкм и ниже)». По словам ученого, аэрозоли с мелкими частицами весьма устойчивы и могут перемещаться с потоками воздуха на большие расстояния. Именно поэтому рутений с попутным ветром, который тогда дул с Урала на юго-запад, попал в Румынию и Италию, где выпал вместе с осадками.
«Росатом» vs Игорь Ротенберг
На сегодняшний день, по словам Кутеповой, не существует безопасного способа обращения с жидкими радиоактивными отходами (ЖРО). Между экологами и атомщиками существуют глобальные расхождения в вопросах их переработки. По мнению первых, радиационная опасность от образующихся радиоактивных отходов многократно превышает показатели топлива до переработки. По мнению вторых, они используют самые современные технологии.
«Для меня очевидно, что если они сначала извлекли уран, а потом все это дело положили в стекло и спрятали под землей, это никакие не современные технологии, — говорит Кутепова в интервью NT. — «Маяк» пытается их остекловывать и прятать под землей. Но уж если вы это делаете, то делайте это качественно! А в итоге получается такая история с печкой. И эта история не единственная!»
«Для меня очевидно, что если они сначала извлекли уран, а потом все это дело положили в стекло и спрятали под землей, это никакие не современные технологии»
Кутепова напоминает, что осенью 2017 года предприятие ЗАО «Северное управление строительства» (Сосновый Бор Ленинградской области) разорвало контракт c «Маяком». Речь шла о договоре на 52 млн руб. на строительство комплекса по цементированию отходов. Причина прерывания контракта — «Маяк» не предоставил проектную документацию. О ее отсутствии стало известно уже после того, как питерская компания приступила к работам, хотя о готовности проекта комплекса «Маяк» сообщал еще в 2015 году. В ноябре 2017 года Арбитражный суд Челябинской области в полном объеме удовлетворил иск «Северного управления строительства» к «Маяку», обязав его выплатить почти 5 млн руб. Этой компанией, как сообщило издание «Деловой Петербург», владеет сын Аркадия Ротенберга — Игорь Ротенберг. «Получается, что люди, которым мы доверили нашу ядерную безопасность, не в состоянии выполнять свои обязательства даже на уровне договора», — резюмирует Кутепова.
* Надежда Кутепова родом из Озерска (Челябинская область), из семьи атомщиков: ее отец ликвидировал последствия Кыштымской аварии в 1957 году. После того, как в 2015 году «Планету надежд» признали «иностранным агентом», а саму Кутепову обвинили в «промышленном шпионаже», она эмигрировала во Францию.
Кыштымская авария — первая радиационная катастрофа в СССР. Произошла на заводе «Маяк» в закрытом городе Челябинск-40 (сейчас Озерск). 29 сентября 1957 взорвался контейнер с 80 м3 высокотоксичных радиоактивных отходов. В зоне радиационного заражения оказалось почти 270 тысяч человек
