Еще не остыли КОИБы от бесперебойной работы в день выборов, еще не выступил второй раз с обращением к нации по поводу своей победы Владимир Путин, пообещавший в который раз «перемены» и «прорыв», как жизнь предъявила образцы прорыва и перемен.
Ветер перемен донес до города Волоколамска отравленную вонь городской свалки — произошел прорыв. Прорыв газов. Почти как у Ильфа и Петрова во «В необыкновенных историях из жизни города Колоколамска»: «Колоколамский радиоактивный курорт «Вторая молодость»… Вход воспрещен». Кстати, в Колоколамске, придуманном Ильфом и Петровым в 1929 году, были улицы Единодушная и Единогласная, которые вливались в Членскую площадь…
Волоколамска поступили с жалобами около
30 детей Фото: vladtime.ru
Еще не отзвенели в ушах россиян обещания борьбы с бедностью, как вице-премьер Аркадий Дворкович пообещал повышение подоходного налога с 13% до 15%, изящно заметив, что это едва ли станет поводом для того, чтобы граждане «сменили юрисдикцию». Немного подзабыв при этом, что в стране, где живут более 20 млн бедных, для большинства налогоплательщиков единственная возможность «смены юрисдикции» — это переезд из Волоколамска в Усть-Урюпинск. Ну, или уход в тень: там, в серо-черных секторах, по разным оценкам, трудятся от 33 млн до 38 млн россиян. Их не настигнет никакой подоходный налог.
Почти как у Ильфа и Петрова во «В необыкновенных историях из жизни города Колоколамска»: «Колоколамский радиоактивный курорт «Вторая молодость»
Две реальности
«Что объединяет Черчилля, Рузвельта, де Голля и Путина?» — спросил в телевизоре, едва сдерживая собственный восторг, диктор Кирилл Клейменов (настаиваю на том, что он именно диктор в старосоветском понимании). И сам же ответил: «Каждый из них спас Родину».
Голосование на выборах приравнено к голосованию за Путина, то есть к аккламации — своего рода выкрику одобрения через избирательную урну. Как в старом скетче Геннадия Хазанова: «Правильное решениееее!» А сама деятельность Путина синонимична спасению. Не важно — от чего. И даже не важно то, что, «по новым данным разведки, мы воевали сами с собой» и продолжаем неистово, до последнего камня, «бомбить Воронеж».
Трансформация голосования в принудительный фарс, да еще и абсолютно официальное сокрытие правды о нем — это и есть оскорбление электората, превращение граждан России в равнодушных подданных автократии
Я русский, значит, я — Путин. Je suis Poutine. Фамилия президента для посткрымского большинства — это средство самоидентификации, голосование за него — форма ритуала законопослушности. Гражданский долг — это не голосование как таковое, как нам объяснил Сергей Шойгу, отчитываясь о выдающихся достижениях армии в вопросе ковровой отдачи голосов. Это именно голосование за Путина как свойство хорошего гражданина. Путин — это флаг, гимн, а для кого-то еще и социальный лифт. И никого не пугает, что высокий показатель поддержки первого лица — саморазоблачителен: такие цифры бывают в авторитарных режимах, а не в демократиях.
Элла Памфилова заявила, что утверждения, будто миллионы людей голосовали по принуждению, под угрозой неприятностей разного рода — на работе, в учебных заведениях, больницах, вооруженных силах, — это оскорбление представителей свободолюбивого российского народа. На самом деле все наоборот: трансформация голосования в принудительный фарс, да еще и абсолютно официальное сокрытие правды о нем — это и есть оскорбление электората, превращение граждан России в равнодушных подданных автократии.
Поведение в ходе голосования в результате подчиняется классическим законам психологии толпы. «Из ста умных получается один дурак», — как-то заметил поэт Давид Самойлов. За Путина проголосовал не народ, а толпа.
Но эта же самая толпа, которая голосует за символическую реальность в виде Путина как флага России и знака ее возвращенной гордости и величия, превращается в граждан, как только дело доходит до конкретных случаев нарушения прав. Например, права на воздух — как в Волоколамске. Или права на девичью честь — как в истории с председателем комитета по международным делам Госдумы Леонидом Слуцким, чьи руки не знают усталости, а занять их решительно нечем, потому что в результате отравления Скрипаля не только у Государственной думы, но и вообще у любых государственных органов скоро больше просто не будет международных дел. С невероятной скоростью после президентских выборов величие России стало прирастать ее (само)изоляцией: обмены высылкой дипломатов, а теперь еще, возможно, и массовыми отзывами послов и закрытиями визовых центров могут привести к торжеству идей Чу Чхе в отдельно взятой России. Мы останемся, наконец, одни — гордые своим одиночеством и, слава богу, спасенными. От не пойми чего.
Поскольку граждане в массе своей проголосовали за начальника, значит, они готовы проголосовать за него и своим рублем. Понравились картинки с ракетами, облетающими земной шар и поражающие цели в любой точке? Давайте деньги на дальнейший рост величия
Волоколамск, устремленный в будущее
Перманентные обещания Путиным прорыва и экономическо-цифрового процветания не обнадеживают, а пугают. Откуда на прорыв возьмутся деньги, если частная сфера в экономике сужается, а иностранные инвестиции в условиях самоизоляции будут последовательно исчезать? Деньги возьмутся из карманов граждан.
Поскольку граждане в массе своей проголосовали за начальника, значит, они готовы проголосовать за него и своим рублем. Понравились картинки с ракетами, облетающими земной шар и поражающими цели в любой точке? Давайте деньги на дальнейший рост величия. Тем более что демократии у налогоплательщика в России нет, никто не спрашивает у власти, на какие именно расходы уходят налоги. Значит, не спросят, куда уйдет эта дельта между 13% подоходного налога и будущими 15%. Каждый россиянин знает: куда надо, туда и уйдет. Как ушли на инкорпорацию Крыма замороженные пенсионные накопления в стране, где к 2030 году каждый третий гражданин будет пенсионером. На что эти пенсионеры будут жить? Ну, это еще так далеко, а нынешние элиты функционируют по принципу «после нас — хоть потоп». Ну, или, если угодно, «прорыв».
Чем хороши низкие налоги? Они выводят работающее население из тени, доходы казны растут, у людей на руках оказывается больше денег, увеличивается потребление, хорошо работающая экономика дает еще больше доходов в бюджет. Но так ведь можно получить очень свободное, чрезмерно состоятельное, а значит, еще и независимое от государства население. Лучше превращать людей в иждивенцев: драть с них налоги, а потом облагодетельствовать их же государственными выплатами, особенно в периоды предвыборных кампаний. Зависимыми от государства массами легче управлять.
Это такая специальная борьба с бедностью: сначала ты эту бедность искусственно генерируешь, а потом своими подачками покупаешь политическую лояльность. Очень простой социальный контракт: вы ничего не делайте, главное — не вовлекайтесь в политику, голосуйте как надо, а мы сами зададим вам корм — не обильный, но достаточный для того, чтобы с голоду не умереть, и мобилизуем вас на оборону осажденной крепости своими воплями о том, что на нас опять нападает Запад.
На выходе получается Дума, подотчетная только себе и президенту, отнюдь не гражданам, Дума, даже не заинтересованная в том, чтобы о ней распространялась какая-либо информация — лучше бы ее и в самом деле не было, а то медиа только мешают работать. Правительство, которое иронизирует по поводу «других юрисдикций», на выходе получает город Волоколамск как образец той самой «России, устремленной в будущее». России, наблюдающей символический «прорыв» по телевизору и реальный прорыв ядовитых газов за своим окном.
Ну, зато нас все боятся. Это не может не успокаивать. А кто твердит, что у нас все плохо, тот, как сказал Путин, «безответственный популист».
* Автор — руководитель программ Московского центра Карнеги, постоянный колумнист NT
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
