Явлинский как памятник советской интеллигенции

Родина Григория Явлинского — Львов. Место, переполненное смыслами. Город, основанный русским князем Даниилом Галицким и названный им в честь сына Льва, на века ставший одним из центров Речи Посполитой. После раздела Польши, с 1772 года, Львов (вернее, онемеченный Лемберг) — часть империи Габсбургов. После развала Австро-Венгрии Львов — снова Польша. И только в 1939 году, когда нацистская Германия и сталинский СССР начинают делить мир в соответствии с секретными протоколами пакта Молотова-Риббентропа, Львов становится советским. Место столкновения культур — поляки, украинцы, русские, евреи, немцы жили здесь, любили, ненавидели и даже убивали друг друга. «Маленькая Вена», город крохотных каварен и прекрасных, но увы, разрушающихся зданий. До сих пор символ: для одних — украинской свободы, для других — поднимающего голову фашизма.

Отличник

Явлинский — не коренной львовянин. Его отец Алексей Григорьевич Явлинский — выпускник знаменитой харьковской колонии ОГПУ для беспризорников имени Феликса Дзержинского, которой руководил Антон Макаренко; герой войны (начал рядовым, закончил командиром батареи); приехал в 1947 году во Львов навестить дальних родственников, но ошибся дверью — и познакомился с будущей женой Верой Наумовной. Ее семья бежала от наступающих немцев из Харькова в Ташкент, а во Львове оказалась только после войны. «В отличие от Жириновского, превратившегося в притчу во языцех из-за «папы юриста», я никогда не скрывал того, что моя мать — еврейка», — много позже говорил Явлинский израильскому писателю Леониду Шехтеру. В официальных биографиях пишут, что отец — военный, но все же после войны, окончив заочно Высшую школу МВД, он работал в системе детских исправительно-трудовых учреждений. Мать преподавала химию в одном из институтов Львова. 10 апреля 1952 года у Явлинских родился первенец — Григорий.

Явлинский — отличник сначала в обычной, а потом в английской спецшколе. И еще — фанат Beatles, смущающий учителей длинными волосами. И еще — спортсмен, дважды чемпион Украины по боксу среди юниоров. Перед ним даже открывалась карьера профессионального боксера, но тренер доходчиво объяснил, что ради бокса придется бросить «все остальное», и Явлинский бросил бокс. На старом сайте «Яблока», видимо, со слов самого Явлинского, приводился рассказ о том, как спорт заставил львовского мальчишку заинтересоваться экономикой: в магазине ему не хватило денег на новый футбольный мяч, и он крепко задумался о принципах ценообразования. На новом сайте рассказ о жизни вождя — унылый и протокольный, без ярких деталей.

Кстати, оканчивал будущий лидер «Яблока» не английскую спецшколу, а «вечерку»: он решил пойти работать и доучивался после смен на стекольном заводе «Радуга».

Его университеты

В 1969 году Григорий Явлинский отправился покорять Москву и, хотя не без проблем, поступил в знаменитую «Плешку» — Московский институт народного хозяйства имени Плеханова. Один из преподавателей Явлинского — будущий академик Леонид Абалкин, это важная деталь. Женитьба, красный диплом, аспирантура, диссертация — «Совершенствование разделения труда рабочих химической промышленности». НИИ, еще один НИИ.

В 1984 году Явлинский с коллегами готовит работу «Проблемы совершенствования хозяйственного механизма в СССР». В ней предлагается жесткая альтернатива: либо возврат к сталинской мобилизационной экономике, либо больше свободы для предприятий, иначе — крах. Книгой недовольны. 600 экземпляров уничтожено, черновики конфискованы, Явлинский — на допросах в КГБ. Но это еще полбеды. Внезапно у молодого ученого находят «редкую форму туберкулеза», против его воли кладут в больницу и собираются удалить легкое. Удалось бы пережить такую операцию будущему политику — вопрос, но тут к власти пришел Михаил Горбачев, и Явлинского выписали с диагнозом «совершенно здоров». Тогда же Явлинский, бывший еще в институте комсомольским активистом, вступил в КПСС.

В 1989 году, после Первого съезда народных депутатов СССР, бывший преподаватель Явлинского и уже академик Леонид Абалкин стал заместителем председателя Совета министров СССР и пригласил своего ученика на работу в правительство. В следующем году Явлинский сам стал зампредсовмина и возглавил комиссию по экономической реформе. Так началась программа «500 дней». Точнее, сначала — «400 дней доверия». Явлинский совместно с Михаилом Задорновым (ныне глава ВТБ 24, председатель правления банка «Открытие») предлагали щадящие рыночные реформы: приватизация в сфере услуг и розничной торговле, отказ от госдотирования неэффективных предприятий и их банкротство, западные кредиты и привлечение западных специалистов.

Вне политики — с коллегами по «ЭПИцентру», Москва, 1992 год Фото: Валерий Христофоров / ИТАР-ТАСС

Программу предложили Борису Ельцину (тогда — председателю Верховного Совета РСФСР), в итоге Ельцин и Горбачев договорились о совместной реализации плана и создали для этого рабочую группу под руководством Станислава Шаталина и Григория Явлинского. Но глава Совмина Николай Рыжков принял «500 дней» в штыки, Горбачев пытался искать компромиссные варианты, а Явлинский — впервые демонстрируя капризную несгибаемость — в знак протеста ушел со всех постов.

Сторонний наблюдатель

Явлинский словно бы сознательно бежал от политики. Вокруг возникали новые партии, бушевали миллионные митинги, а он создал и возглавил научно-исследовательский «ЭПИцентр» (Э — экономических, П — политических, И — исследований) и продолжал сочинять программы возможных реформ. Но от политики было уже не скрыться. В телевизорах — «Лебединое озеро», в стране — путч, Явлинский — в Белом доме.

После провала путча Горбачев назначил Явлинского одним из заместителей главы Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР. Фактически комитет взял на себя функции правительства. Но Союз вместе с народным хозяйством уже летел к чертям. Явлинский не в тренде — он пытается сформулировать комплекс мер, которые позволили бы сохранить интеграцию между союзными республиками.

В сентябре 1991-го Борис Ельцин выбирал, кому предложить пост премьера в правительстве России — Явлинскому или Гайдару. Выбрал Гайдара, и эту обиду Явлинский не забыл до сих пор. «ЭПИцентр» разработал программу «Диагноз», в которой Явлинский видел альтернативу гайдаровским реформам, — авторы «Диагноза» выступили против ваучерной приватизации. В 1992 году молодой губернатор Нижегородской области Борис Немцов заказал команде Явлинского программу экономических реформ («Нижегородский пролог») и позже частично реализовал предложения будущего оппонента.

Никаких постов в правительстве — Явлинский предпочитает наблюдать за процессами, публикует статьи, критикует Гайдара. Но политика ломится в жизнь. Осень 1993-го — президент Ельцин конфликтует с парламентом, в воздухе — гражданская война. Явлинский говорит о досрочных выборах, призывает стороны к диалогу, даже рассуждает о возможном восстановлении Союза на новых основаниях. Однако после того, как возглавляемая Альбертом Макашовым толпа берет штурмом здание на Новом Арбате, где, помимо прочего, располагался офис «ЭПИцентра», Явлинский — на Российском телевидении. Требует «подавить мятеж», а заодно — не упускает случая осудить Егора Гайдара, который призвал москвичей выйти на улицы, чтобы защитить демократию.

Отступать некуда, впереди — политика.

Партия на обочине

Явлинский пытается пройти по краю — предложить избирателям на выборах в Государственную думу первого созыва (1993–1995) проект, который мог бы составить конкуренцию и коммунистам (КПРФ — партия прошлого), и ельцинским демократам из «Выбора России». Они, с точки зрения Явлинского, слишком циничны, свободный рынок для них — фетиш, они готовы платить за его создание любую цену. Позже Явлинский будет обижаться, когда его назовут «социал-демократом», но, по сути, он пытался создать именно социал-демократическую партию. Бывший главный государственный инспектор России Юрий Болдырев и посол в США Владимир Лукин соглашаются с его программой. Избирательный блок называют по первым буквам фамилий отцов-основателей, так появляется «Яблоко»: Явлинский–Болдырев–Лукин.

Тогдашние соратники вспоминают: Явлинский был твердо уверен в победе, считал выбранную линию безупречной и рассчитывал на большинство в парламенте. Но выборы, напугав и Россию, и Запад, выиграл Владимир Жириновский. «Яблоко» — лишь на шестом месте: около 8% голосов и 27 мандатов. Явлинский — один из главных критиков правительства. Тогда же мишенью № 1 для него становится Анатолий Чубайс (эта любовь-ненависть — на долгие годы). Госдума, помимо прочего, принимает в 1994 году специальное постановление, в котором признает итоги приватизации неудовлетворительными. «Приватизаторов», конечно, били тогда все партии, за исключением «Выбора России», но для Григория Явлинского этот документ — маленькая личная победа. Кстати, тогда Явлинскому и некоторым другим членам партии предлагали работу в правительстве — они отказались.

В Думе первого созыва Явлинский нападает не только на правительство, но и на президента. Он — принципиальный противник начавшейся войны в Чечне. Антивоенные выступления становятся одной из центральных тем избирательной кампании. Во второй Думе у «Яблока» — четвертое место и около 7% голосов. Становится понятно, что это предел возможностей партии Явлинского. Большего атаки на правительство с его позиций не приносят и уже никогда не принесут. Умеренные либералы, не без ностальгии по советскому прошлому, но без иллюзий касательно КПРФ, стареющая советская интеллигенция, бывшие сотрудники бесчисленных НИИ, которым импонирует умный, сдержанный, немного скучный политик, — вот его электорат. Другого не появится.

Явлинский, впрочем, не сдается. Он идет на президентские выборы в 1996 году. Ельцин пытается договориться о коалиции (противостояние с коммунистами очень серьезное, каждый голос на счету). Почти получилось, но — почти. Никому не удавалось ни до ни после договориться с Явлинским — это тоже часть фирменного политического стиля лидера «Яблока», уверенного в своей безусловной правоте по любым вопросам. Страна напряженно следит за сражением Ельцина и Зюганова, газета «Не дай Бог!» пугает грядущим голодом и красным террором, издания попроще веселят частушками: «Полюбила давеча Бориса Николаича, не хочу таперича Геннадия Андреича». Явлинский с веселыми роликами, где люди в русских нарядах поют и пляшут, призывая голосовать «за Григория», — снова в стороне от главных событий. Чуть больше 7% голосов, четвертое место в первом туре. Явлинскому перед вторым туром предлагают пост вице-премьера в новом правительстве — с условием, что он призовет голосовать за Ельцина во втором туре. Он снова отказывается. И в Думе Явлинский по-прежнему оппозиционер, он против премьера Кириенко и за импичмент Ельцину. А еще он одним из первых заявляет о намерении баллотироваться на пост президента в 2000 году.

Перед третьими выборами Путина — Явлинский на митинге протеста, Москва, 10 марта 2012 года Фото: Артем Коротаев / ИТАР-ТАСС

Новый век

Но это уже другая страна, другой лидер и другая политика. На думских выборах 1999 года у «Яблока» около 6% голосов. «Яблоко» — против новой войны в Чечне, но молодой, поддерживаемый всей мощью медиаимперии Бориса Березовского премьер Владимир Путин именно на теме войны стремительно набирает популярность (кстати, «Яблоко» поддержало назначение Путина премьером). Страна слишком занята схваткой пропутинского «Единства» и лужковского «Отечества», чтобы отвлекаться на «Яблоко». Страна так увлечена, что после выборов говорят только о победе «Единства», забыв, что лучший результат показала КПРФ. Результат президентских выборов кажется предрешенным, Явлинский получает уже привычные 6% без мелочи и третье — почетное, но ничего не значащее место. Впереди — парламентские выборы 2003 года, последний бой партии на федеральном уровне. Но до того — «Норд-Ост». Явлинский — один из политиков, ведущий переговоры с боевиками. Ему удается вывести из здания Театрального центра на Дубровке восемь детей: трусом бывший боксер из Львова никогда не был.

У «Яблока» — умеренная социал-демократическая программа, ориентированные на небогатых россиян проекты реформ в сфере ЖКХ и здравоохранения, а также резкая критика реформы РАО ЕЭС, которую как раз тогда готовил Анатолий Чубайс. Установка для задействованных в кампании людей — по возможности избегать критики «Единой России». Главная мишень — «Союз правых сил» (Немцов, Чубайс, Хакамада): застарелая ненависть помешала Явлинскому разглядеть реальные угрозы.

Нелюбовь взаимная — СПС, собиравшийся, кстати, многие ведь уже забыли, «поддерживать конструктивный курс Путина», также немало сил тратит на борьбу с «Яблоком». В ход идет все — от содержательной полемики до сливов компромата и мелких провокаций. Нанятые штабом СПС бомжи пляшут в московском метро, напевая: «Партия «Яблоко» — партия Явлинского!» В ответ неизвестные доброхоты присылают Борису Немцову подарок — плеть и кожаное белье.

Кампанию «Яблока» спонсирует ЮКОС. Кампанию СПС тоже спонсирует ЮКОС, правда, частично. А еще — отдельных кандидатов от КПРФ и даже ЕР. Явлинский со спонсорами старается быть честным — после ареста Михаила Ходорковского раздает возмущенные интервью. На обыск в компании АСК, занимавшейся пиар-сопровождением «Яблока», приезжает Сергей Митрохин, депутат от «Яблока». Силовики блокируют его на кухне офиса, и он комментирует происходящее, высунувшись из окна офисной кухни (а заодно, как рассказывали NT люди, работавшие тогда в АСК, — их заперли на время обыска в переговорной, — съедает все запасы из офисного холодильника). Заступничество депутата не помогает — в офисе АСК находят «схемы ухода НК ЮКОС от налогов», которых, разумеется, у пиарщиков не было и быть не могло. Правоохранителям это не мешает.

Соперники из СПС не упускают возможности пнуть конкурентов. Борис Немцов говорит в эфире «Радио Свобода»: «Мы категорически против приватизации политических партий бизнес-структурами. К сожалению, с одной из наших дружественных партий это произошло». Явлинский просит распечатать для него эту реплику. Размашисто пишет поверх немцовского текста: «Боря, нашел время… Ты просто ГОВНО». Подписывается. И отправляет Немцову по факсу. На своеобразном документе — еще подписи: Сергей Иваненко, Алексей Арбатов, Сергей Митрохин.

Григорий Явлинский объявляет о начале своей президентской кампании, Москва, 4 февраля 2017 года 
Фото: Пресс-служба партии «Яблоко» / ТАСС

В день подсчета голосов по штабу «Яблока» ползет слух: «Если не доберем до 5%, Слава (Сурков. — NT) лично обещал докинуть». Говорят, то же рассказывали и в штабе СПС. «Слава» обманул и тех и других. В ночь выборов Владимир Путин даже успел поздравить Григория Явлинского — по предварительным результатам, партия все-таки проходила в Думу. Но — до подсчета голосов от Татарстана. Новая эпоха, в которой и голоса считают по-новому, уже наступила.

И это — конец. Больше «Яблока» в Думе не будет. И заметных событий, связанных с партией, — тоже.

Неудачник

Смелый — и в жизни, и в политике. Всегда в оппозиции. Последовательный противник аннексии Крыма (а это уже в современной России при желании можно трактовать как уголовное преступление). «Старый львовянин», — пожимает плечами в беседе с NT политолог Дмитрий Орешкин.

И в то же время — всегда в стороне от реальных политических конфликтов. Вынесенные из начала 1990-х личные обиды на «младореформаторов» до сих пор для него важнее многого прочего. Не заметил потенциала протестов в 2011-м. Не заметил, как его партия растеряла сторонников.

Демократ, но партию создал вождистскую. Еще в 2007-м выжил из «Яблока» восходящую звезду — Алексея Навального за «русский фашизм». И до сих пор не упускает случая задеть бывшего однопартийца — даже в расследовании ФБК о Дмитрии Медведеве усмотрел проект Кремля. Место главы партии легко уступал — то бесцветному Сергею Митрохину, то малозаметной Эмилии Слабуновой. Но всегда оставался лидером, человеком № 1, затмевающим номинальных вождей. Льву Шлосбергу, человеку яркому и известному в оппозиционных кругах, стать главой «Яблока» не удалось.

Бескомпромиссный — до глупости. Не готовый уступить ни на йоту, признать чужую правоту, принять предложение о реальной работе в правительстве. Больше таких предложений не будет. Кумир советских интеллигентов, так и оставшихся советскими. Им же — памятник.

* * *

На последнем шествии в память о Борисе Немцове была группа от «Яблока» с партийными флагами. Об этом нельзя не сказать, и это важно и правильно — даже для Григория Явлинского есть вещи поважнее старинных обид.

Впервые опубликовано в NT № 9 20 марта 2017 года