Сенатор Джон Маккейн : "Свобода для меня важнее почти всего на свете"

Вечером 25 августа, когда в Москве уже была ночь, на 82-м году жизни скончался сентор Джон Маккейн. Как написал один известный американский журналист на его смерть, " Особенным человеком  Маккейна делало не то, что он был идеален, а то, что он знал, что не идеален".  Потомственный военный, ветеран войны во Вьетнаме, где он провел страшные пять с половиной лет в плену, награжденный всеми высшими орденами США, включая орден "Пурпурное сердце", он пришел в политику в конце семидесятых, в 1982-м году впервые избрался в Конгресс США — сначала в Палату представителей, потом в Сенат. В двухтысячных решил стать президентом США, в 2008–м добился номинации от Республиканской партии, но проиграл в итоге Бараку Обаме. Был человеком сложных, часто противоречивых взглядов, был яростным критиком путинского режима, считал свободу абсолютной ценностью.
Это интервью с сенатором вышло в журнале  № 36 от 8 сентября 2008 года, вскоре после того как  съезд Республиканской партии США утвердил его кандидатом в президенты — ему было тогда 74 года.


/.../ В связке с Маккейном  как кандидат на пост вице-президента идет губернатор штата Аляска 44-летняя Сара Пэлин. О Маккейне – сенаторе от южного штата Аризона, ветеране вьетнамской войны и долгожителе политики (он впервые был избран в Конгресс в 1982 году) часто говорят, что он и не республиканец, и не демократ (хотя однажды сенатор рассматривал возможность перехода в ряды Демпартии США). Он то, что называется maverick – сам по себе, независимый политик, который не стеснялся излагать свои взгляды, даже если они идут вразрез с линией партии. Но что он за человек  – о том известный тележурналист и интервьюер Дафни Барак пыталась узнать в целой серии эксклюзивных интервью, исключительные права на публикацию которых на русском языке получил The New Times 

Джон Маккейн не идеальный кандидат на роль президента Америки. Но он может им стать. Накануне праймериз Республиканской партии, в декабре, казалось, что у Маккейна ничего не получится: он не мог найти достаточно денег. Поговаривали, что он ищет повода красиво выйти из кампании. А потом появились слухи о секретных контактах между популярным Маккейном, у которого средств не было, и Миттом Ромни (бывший губернатор штата Массачусетс, один из кандидатов в президенты от Республиканской партии), у которого были полные карманы, но не было реального шанса стать президентом. И хотя сенатор не молод, да и голливудской харизмы ему недостает, у него есть приличный шанс прийти на смену Джорджу Бушу и занять дом по адресу 1600 Пенсильвания авеню. Кто же этот поздно расцветший цветок? Почему люди доверяют ему? Почему даже некоторые демократы говорят: «Раз не Хиллари, то я проголосую за него»? 

Вы поднялись на вершину достаточно поздно… Если оглянуться назад, вы сделали бы что-то в своей жизни по-другому?
Я предпочту это оставить другим. Не сомневаюсь, что кто-то уже пишет на эту тему книги, поэтому, что бы я ни сказал, это не повлияет на их оценки. Но одну вещь я бы действительно изменил: я бы постарался больше спать! Во время этой кампании бывают дни, когда я сплю по 2–3 часа. И я должен признать, что в некоторых случаях это повлияло на мои выступления. Что касается всего остального — пусть судят другие. 

Вы поддерживали Джорджа Буша (в связи с войной в Ираке. — The New Times) и вам это скорее повредило. Стоило ли?
Да, поддерживал и не жалею. Я убежден, что личные амбиции не могут идти впереди интересов страны. Да, я принимал участие в кампании Джорджа Буша, я сторонник президента. Да, возможно, это противоречит моим личным целям 

Когда путешествуешь, часто приходится заполнять бланки на таможне. И всегда возникает вопрос, что написать в графу «профессия»: журналист? телевизионный интервьюер? главный продюсер? А как бы вы описали свою профессию? 
Несомненно — политик… 

Звучит не слишком привлекательно…
Но я горжусь своей профессий. И мне кажется, что о ней стоит говорить с положительным знаком — о тех людях этой профессии, кто способен ставить нужды страны выше своих собственных. 

А если бы вы не были политиком, то что бы выбрали?
Наверное, я стал бы дипломатом, работал бы в министерстве иностранных дел. Меня всегда интриговали другие культуры, иные политические обычаи, мне нравится встречаться с разными людьми. Мне представляется важным скорректировать отношения Америки с целым рядом стран, и притом не в ущерб тем взглядам, которых я придерживаюсь. Я чувствую, что у меня достаточно опыта, чтобы это сделать. 

Настоящий Маккейн 

В сравнении с Хиллари Клинтон или Бараком Обамой Маккейн выглядит весьма уравновешенным, даже скучным человеком: никаких эмоций, никаких скачков настроения. Однако члены его предвыборного штаба жаловались мне на его свирепый нрав. Был случай, когда он забылся и прямо перед камерой кричал на репортера. В недавно вышедшей книге «Настоящий Маккейн» автор цитирует двух его помощников времен выборов в сенат в 1992 году. Они утверждают, что, когда его жена Синди игриво взъерошила его волосы и спросила, не лысеет ли он, его лицо налилось краской, и он ответил: «По крайней мере, я лицо как про- ститутка не штукатурю, ты, сучка… (Здесь Маккейн употребил еще более жесткое слово, которого периодическая печать ну никак не выдерживает – The New Times) 

Как бы это выразиться… Говорят, что у вас взрывной характер, это правда?
Да, я знаю об этом. Это было некоторое время назад. Понимаете, когда ты не высыпаешься и очень устаешь, ты показываешь себя не лучшим образом. Когда мы проиграли предыдущую (президентскую) гонку, произошел инцидент. Одна весьма напористая журналистка, которую, как и всех, попросили отойти, подскочила к моей дочери и начала спрашивать: «Что ты сейчас чувствуешь?» Все это происходило после полутора лет кампании, которая нас совершенно вымотала. Это был очень тяжелый момент для меня, для моей семьи: месяцы тяжелейшей работы, бесконечных разъездов, недостатка сна и... всё, мы проиграли. Но я не должен был так себя вести, я выучил этот урок и надеюсь, это заметно… 

Но что же неправильного в том, что репортеры задают вопросы вашей жене и детям — в конце концов, они участники вашей предвыборной кампании?
Несправедливо вовлекать в это жену и детей, несправедливо. Да, моя семья, особенно жена, часто меня сопровождает в поездках. Правда и то, что в Америке первой леди традиционно отводится особая роль. Но не думаю, что вы много слышали о моей семье в те годы, что я был сенатором. Я считаю важным защищать свою частную жизнь, и СМИ должны понимать, что есть черта, за которую нельзя заходить. 

О вашей жене известно немного. И тем не менее: она наследница одной из крупнейших пивоваренных корпораций Америки. И она красива.
Америка выбирает президента. Важно только одно: могу я справиться с этой работой или нет. Что касается Синди, то она будет замечательной первой леди… 

Когда вы были ребенком, вы мечтали стать президентом или крупным общественным деятелем? 
Нет! Я всегда мечтал служить в военноморских силах, как мой дед, который был авиатором, и мой отец, который был подводником. С самого первого дня они были моими кумирами. Мне всегда хотелось заслужить их уважение. У них я и учился, от них узнал о чести, долге, о том, что значит быть лидером. И когда я стал пилотом ВМФ, я чувствовал себя продолжателем семейных традиций. Но я не хочу преуменьшать важность влияния женщин в моей семье. 

Вам кажется, вы смогли завоевать уважение своей семьи?
Я продолжаю над этим работать… Но я знаю, что я их не разочаровал. 

Джон Маккейн импонирует многим демократам. А его взгляды и суждения порой идут вразрез с традиционным консерватизмом республиканцев. В документальном фильме «Заткнись и пой», который рассказывает о судьбе группы Dixie Chicks, после их провокационного замечания о том, что они стыдятся своего президента из-за того, что он захватил Ирак, есть незабываемая сцена, случившаяся в американском Сенате. Речь идет о расследовании, которое проводил один из комитетов Сената в связи с тем, что песни группы Dixie Chicks вдруг оказались под запретом на целом ряде радиостанций. В ходе сенатских слушаний руководители этих радиостанций объясняли, почему они поступили так с песнями группы после того скандального выступления Dixie Chicks. А потом камера показывает, как эти администраторы покрываются липким потом, когда им начинает задавать свои вопросы Маккейн. Сарказм Маккейна был бесподобен, и сенаторы-демократы выступили с республиканцем Маккейном единым фронтом, поддержали Маккейна в его неприкрытом презрении к тем, кто пытается ограничить свободу слова. Так что, если внимательно всмотреться в Маккейна, то он предстает большим либералом, чем сами либералы, хотя это и не вписывается в партийную линию Республиканской партии.

Свобода лучше несвободы 

Свобода слова, насколько это для вас важно?
Важнее — почти — всего на свете. Ведь это первая поправка к Конституции США. Именно этим мы отличаемся от стран, где нет демократии. 

Вы необычный республиканец…
Я республиканец в том смысле, в каком им был Рональд Рейган. 

Известно, что после пребывания в плену вы получили инвалидность. У вас был рак. Вы полагаете, у вас достаточно сил для такой тяжелейшей работы, как президент?
У меня было злокачественное образование — рак кожи. Нужно было меньше бывать на солнце. Это было страшно. Это произошло во время моей кампании в 2000 году. Для меня и моей семьи это было тяжелое время, особенно из-за того, что пресса очень интересовалась этим вопросом. Что касается моего здоровья, да, я человек с ограниченными физическими возможностями. Я был военнопленным,но это не мешает мне вести кампанию, ездить по всей стране. 

А у вас не возникают иногда сомнения, стоит ли становиться президентом в такое трудное и с точки зрения политики, и с точки зрения экономики время?
Нет, никаких сомнений — ни единого. 

Ищите женщину 

Почему Маккейн выбрал своим вице-президентом малоизвестную Сару Пэлин?
Помощник сенатора ответил на этот вопрос Дафни Барак так: «Вопреки тому, что говорят, это был отнюдь не скоропалительный выбор. Мы рассматривали целый ряд кандидатов, и все они были достойны выбора. Но убежденность Сары, ее достижения произвели на всех нас большое впечатление — и это важнее, чем то, что она придерживается консервативных взглядов, или то, что она женщина. Мы не сомневаемся, что Америка очень быстро полюбит ее, причем и мужчины, и женщины — так, как полюбили ее мы».