Предмет года: пластиковый стаканчик
В минувшем году российский политический режим лишился элементов гибридности. Уклончивый эпитет «гибридный» позволял говорить о некоторых элементах демократии в границах странного российского авторитаризма. Никакой демократии нет: как только граждане или организации гражданского общества начинают вести себя так, как если бы в России была свободная среда, или защищают свои права, обозначенные в главе второй Конституции РФ, государство отвечает полицейскими и эфэсбэшными репрессиями и новыми репрессивными законодательными актами. Воплощение абсурда, но и одновременно индикатор готовности власти быть максимально жесткой — это, например, закон об иностранных агентах-физических лицах: он абсолютно убогий с точки зрения юридической техники и рассчитан на избирательное применение. Притом что применять его можно, только опираясь на субъективное усмотрение того или иного чиновника.
Власть и ее репрессивный аппарат были не единственными врагами гражданского общества. Именно пассивная масса «жрущих вместе» мясо земляной свиньи и агрессивные конформисты стали той силой, на которую опирается режим
Вакханалия полицейского насилия ограничивала в этом году право передвижения горожанина по улицам. «Космонавты» устроили москвичам «звездные войны». Перекрытие городского движения в Москве, когда уже невозможно отличить очередное попсовое праздничное мероприятие от полицейского «мочилова», стало визитной карточкой «лучшего города земли». Иногда праздник специальным образом совпадал с протестной акцией: конформистов нужно было увести подальше от акций гражданского сопротивления, например, есть шашлык. А потом еще мэрия могла и предъявить итоговую статистику: «жрущих вместе» оказывалось больше, чем протестующих.
Власть и ее репрессивный аппарат были не единственными врагами гражданского общества. Именно пассивная масса «жрущих вместе» мясо земляной свиньи и агрессивные конформисты стали той силой, на которую опирается режим. Он даже готов освободить их от уплаты НДФЛ — лишь бы эти социальные слои продолжали поддерживать власть, а когда надо — выполняли роль «титушек» и добровольных помощников репрессивных структур.
Полиция и следственные органы, ободренные разного рода высказываниями президента, вели себя абсолютно антиправовым образом. Но особенно отличились суды. Выносить приговор по статье об экстремизме за призывы к ненасильственному сопротивлению — это политическое решение, основанное на заведомо неверной квалификации преступления. Речь идет о деле Егора Жукова, одном из многих. Приговоры за уже навязший у всех в зубах «пластиковый стаканчик» и причинение разными бесконтактными и слабоконтактными способами физической и моральной боли нашим принцессам на горошине в лице «космонавтов»-росгвардейцев — все это, безусловно, в принципе за пределами права и в пределах обвинений за мыслепреступления.
Именно такое поведение судов было оправдано фразой президента: «Бросил какой-то там стаканчик в представителя органов власти. Бросил — ничего, потом пластиковую бутылку — опять ничего, потом уже бросит и стеклянную бутылку, а потом и камень, а потом стрелять начнут и громить магазины. Мы не должны допустить вот этого». По сию пору даже в Российской Федерации судили за совершенное преступление, а не за представление власти о том, какой проступок мог бы совершить гражданин в будущем. Возвращаемся к формуле: «Сегодня он играет в джаз, а завтра родину продаст».
Словосочетание года: «Усе можливо»
Достижения Украины критически важны для России: если страна при Владимире Зеленском предъявит историю успеха, то украинская демократия может стать образцом для подражания. Слова Зеленского после избрания, обращенные к обществам других стран бывшего Советского Союза: «Усе можливо!» — «Все возможно!», показали, каким может стать будущее. Можно избрать молодого, необычного, неопытного (то есть без опыта коррупции и закулисных номенклатурных договоренностей) политика и попытаться что-то изменить в судьбе собственной страны, используя такой инструмент, как выборы.
Этот сценарий не для России, просто потому что здесь нельзя использовать выборы для смены даже самой маленькой местной власти, не говоря уже о федеральной. Но зато в 2019 году гражданское общество показало, насколько оно зрелое, грамотное и в то же самое время эмоциональное и, если угодно, солидарное. Закрепившаяся с дела Ивана Голунова формула «Я/Мы Иван Голунов» — тому доказательство.
Гражданское общество находится в состоянии «перманентной революции» — революции достоинства, которая не сбрасывает автократа с трона, но меняет мировоззрение, наверное, теперь уже миллионов людей
У гражданского общества нет задачи смены власти, такая задача стоит перед политической оппозицией, перед, например, Алексеем Навальным. Гражданское общество защищает права и униженное достоинство, а оппозиция обязана бороться за власть. Но именно гражданское общество находится в состоянии «перманентной революции» — революции достоинства, которая не сбрасывает автократа с трона, но меняет мировоззрение, наверное, теперь уже миллионов людей. Вне зависимости от того, в какой сфере произошел акт унижения в где восстанавливается достоинство. Таких событий было множество, с широкой географией: Екатеринбург, Шиес, Москва. И это все — о конституционных правах: на свободу собраний, на свободу мысли и слова, на нормальную экологию, на право избирать и быть избранным. Политика — не главное. Но политизированность гражданского общества возможна, особенно тогда, когда власть в режиме 24 часа 7 дней в неделю генерирует конфликты с гражданами собственной страны. Или что-то снося, или что-то строя, или кого-то разгоняя, или унижая еще каким-нибудь особым способом.
Гражданское общество-2019 — это наш Зеленский. Новое, неожиданное, растущее. Иной раз растущее в буквальном смысле из мусора — из борьбы со свалками.
У страны в этом году два героя: человек бунтующий и человек-конформист. Человек восстанавливающий свое достоинство и человек агрессивно-послушный, чувствующий себя частью стадного большинства.
Измеритель года: индекс ФСБ
Экономика, которая все время разгоняется, но не может оторваться от земли — прямое следствие a priori неэффективного государственного капитализма. Все за счет государства, ничего помимо государства. Оборотная сторона политического монополизма — монополизм экономический. Оборотная сторона стремления к тотальному политическому контролю — государственный контроль в экономике. Развитие за счет государственных инвестиций с параллельным выбиванием денег из бизнеса по разным схемам — от нацпроектов до спецконтрактов. Бизнесы — от мелких до крупных — знают: если можешь, не имей дела с государством. Самое мягкое следствие этого альянса — поглощение и отъем хорошо работающего бизнеса (так государство ведет себя с IT-компаниями, история «Яндекса» тому порукой), самое тяжелое — уголовное дело за нецелевое расходование средств.
Инвестиционный климат — как в тундре. Его формируют отнюдь не экономические факторы, а такие органы-«индексы» как СК, ФСБ, суды, прокуратура.
Индекс ФСБ — это вам не индекс РТС. Хотя второй во многом зависит от первого.
Инвестиционный климат — как в тундре. Его формируют отнюдь не экономические факторы, а такие органы-«индексы» как СК, ФСБ, суды, прокуратура
Нацпроекты — главный инструмент экономической политики. Разверстая пасть, которой нужны деньги. Причем эти деньги Левиафан не в состоянии нормально потратить. Специалисты говорят, впрочем, вполголоса (правда об экономике теперь цензурируется), что цели и приоритеты нацпроектов сформулированы и обсчитаны неправильно. Экономика не переваривает эти суммы, которые тратятся для отчетности. Но деньги будут изымать из экономики и дальше. Мало им повышения НДС, на очереди, судя по всему, реформа НДФЛ — налог на физлиц отменят для малоимущих (чтобы голосовали за власть и вместо одной бутылки водки хватало бы на две), зато подорвут благосостояние средних классов, которые станут платить повышенный налог. Структура общества, а за ней и структура экономики окажутся совершенно скособоченными: бедняки, которые не становятся богаче от освобождения от НДФЛ, сужающиеся в размерах средние классы, проваливающиеся в бедность, и классы, летающие на частных самолетах. Государственные олигархи и их обслуживающий персонал.
Игорь Сечин и Андрей Костин — вот они, символы экономики-2019. Охранник нефти и госбанкир, в отличие от радетелей нацпроектов, находящий применение деньгам.
Путин же — в роли «прекрасной маркизы», которой докладывают, что вокруг все хорошо, а будет еще лучше.
И о погоде…
Международные новости перестали мобилизовывать население на поддержку рейтингов власти. Пришлось обратиться к истории: новая старая «любовь» автократа — исторические перипетии Второй мировой войны. История большой бойни помогает ему вести войну гибридную, войну информационную на два фронта: мобилизуя внутреннюю аудиторию и раздражая внешнюю. В 2020-м 75-летие Победы будет брошено на удержание рейтингов. Война памяти станет главным фронтом Путина.
Единственным увлекательным чемпионатом, за которым российские граждане следили с неослабевающим интересом, стали выборы президента Украины. Там были неподдельный драйв, непредсказуемость результата, интереснейшая борьба в полуфинале и финале
Новости спорта: допинговый скандал — это ведь тоже война. Но спорт перестает играть мобилизующую роль. Потому приходится кормить публику былыми победами — на экраны страны вышел «Лев Яшин», а в будущем году появится «Эдуард Стрельцов». Выдающихся советских спортсменов много, можно эксплуатировать эту «скамейку запасных» еще долго. А так единственным увлекательным чемпионатом, за которым российские граждане следили с неослабевающим интересом, стали выборы президента Украины. Там были неподдельный драйв, непредсказуемость результата, интереснейшая борьба в полуфинале и финале. Здесь нам такое не показывают…
И о погоде: она у нас «околоноля», как определил когда-то один писатель, ныне разруливающий дела с Донбассом и покровительствующий широким массам нестационарных сепаратистов. Экономический рост — околоноля, политические и потребительские настроения — околоноля. Метеоусловия — ровно такие же.
Поневоле задумаешься, глядя на улицу сквозь кремлевские зубцы: а не пора ли еще подморозить Россию?..
Фото: kan-yu.com.ua
