То, что подводить итоги и излагать свои воззрения на мир Путин предпочитает в режиме интервью, а не через публикацию какой-то книги, едва ли может удивлять: как политик Путин всем обязан телевидению и передовым технологиям видеопрезентации конца 90-х годов прошлого века. Не удивительно, что готовясь к сохранению своего влияния в российской политике на новом этапе, он сделал ставку на технологически усовершенствованную и адаптированную под формат youtube визуальную презентацию себя в новом образе — умудренного, но живого, опытного, но вечно актуального политика 21 века.
Впрочем, ставка на высокотехнологичный монтаж и активного интервьюера лишь подчеркивает архаичность самого Путина: он при первой же возможности возвращается к ставшему для него традиционным в последние годы жанру монологического поучения.
Украина — куда же без нее!
Если первый из двадцати эпизодов был посвящен текущей российской политике и попыткам объяснить, почему отставка хорошего правительства, возглавляемого со всех сторон замечательным Дмитрием Медведевым, и назначение еще более лучшего правительства Михаила Мишустина обещает России прорыв и скорейшее процветание, то второй эпизод посвящен более абстрактным вопросам — Украине и всему с ней связанному.
Честно говоря, ничего нового Путин не сказал, и странно было бы от него чего-то необычного ждать — последние 6 лет он говорит об Украине едва ли не чаще и не больше, чем о России. Поэтому любопытна не сама тема его рассуждений, а методология, раскрывающая его мировосприятие.
С некоторый пор Путин все чаще и активнее рассуждает на исторические темы. И если на первых порах это были просто исторические иллюстрации для пояснения текущих событий, то постепенно исторические разглагольствования стали самоценным жанром путинских публичных медитаций. Не так давно президент с удивительным жаром излагал всем подряд свое видение истоков второй мировой войны и зловещей роли в них Польши и даже обещал опубликовать по этому поводу статью — так что очень может быть, в дальнейших эпизодах он будет говорить и об этой истории.
С некоторых пор Путин все чаще и активнее рассуждает на исторические темы. И если на первых порах это были просто исторические иллюстрации для пояснения текущих событий, то постепенно исторические разглагольствования стали самоценным жанром путинских публичных медитаций
Несмотря на то, что сам Путин настаивает, будто работает с первоисточниками и на их основании делает свои выводы, складывается ощущение, что в реальности он склонен увлекаться идеями, почерпнутыми из околоисторической публицистики консервативно-шовинистического направления.
При этом стиль его изложения иногда приближается к тому, которым пользуются адепты всевозможных ревизионистских псевдоисторических сект. Например, говоря об украинцах в истории, Путин настаивал, что правильно говорить укрАинцы, дважды поправив журналиста Ванденко. Такое акцентирование внимания на постановке ударения напоминает построения пророков «фольк-хистори», любящих обращать внимание на одинаково звучащие слова разных языков и трактовать их так, как им нравится («укрАинцами называли всех, кто жил на окраинах страны, украинцы были и во Пскове, и на Урале, везде были укрАинцы»).
Опуская детали
Но что гораздо сомнительнее авторской расстановки ударений и конспирологических теорий о роли австро-венгерских спецслужб в формировании украинского языка и нации, так это попытки Путина смотреть на современный мир откуда-то сверху, мыслить в категории веков и вечности — sub specie aeternitas, игнорируя неудобные детали и ситуации, а главное — актуальную ситуацию и ее непосредственные причины и следствия.
Так, излагая свою любимую теорию о том, что украинцы и русские суть один народ, Путин ссылается на на то, что разница между русским и украинским языками появилась только в 16 веке. Очевидно, ему самому это кажется вполне достаточным основанием для того, чтоб отбросить все притязания украинцев на то, что в 21 веке они хотели бы жить отдельно от России — причем конкретно от России, 20 лет возглавляемой Путиным.
То, что с 16 века прошло уже полтысячелетия и за это время изменилось очень многое — его совершенно не смущает.
Рассказывая о том, как под влиянием польского языка формировался украинский, он почему-то забывает, что и современный русский язык отличается от языка средневековья столь значительно, что без специальной подготовки понять тексты 15-16 века невозможно. Но в мире Путина 15 век был вчера, и его реалии значат гораздо больше, чем все случившееся за последующие шесть веков, поэтому русский язык — это единственно верная версия некоего единого языка 15 века, в то время как украинский язык — искусственная и синтетическая подделка под язык, возникшая едва ли не ради того только, чтоб «разделить наши народы».
Путин дает понять, что ему вовсе не интересен Зеленский, потому что вообще не нравятся все украинские руководители после Януковича, и он предпочитает спорить не с нынешним президентом Украины, а с какими-то непонятными украинскими националистами
Столь же легко Путин проводит прямые параллели между 19 веком и веком 21, заявляя, например, что некие «отцы украинского национализма» якобы писали в своих фундаментальных трудах, что Украина не должна отделяться от России и должна с ней дружить. На этом основании Путин клеймит в очередной раз современных украинских политиков — притом что совершенно непонятно, о каких сочинениях каких конкретно персон идет речь, и почему современные украинские националисты должны быть верными тому, что писалось именно в 19 веке, а не идеям века 20, когда украинский национализм (как и большинство других национализмов, кстати говоря) оформился как целостное явление.
Любопытно, что никакой поясняющей инфографики на эту тему в интервью не появляется, хотя как раз в данном случае хотелось бы понять, кого имеет в виду Путин.
И вообще, к чему все эти взывания к украинским националистам? Едва ли кто-то рассчитывал, что послушав Путина, они осознают всю свою неправоту и станут убежденными сторонниками единения двух народов — тогда к чему все это?
В этой логике выдержано все интервью: Путин дает понять, что ему вовсе не интересен Зеленский, потому что вообще не нравятся все украинские руководители после Януковича, и он предпочитает спорить не с нынешним президентом Украины, а с какими-то непонятными украинскими националистами, фундаментальные труды чьих идейных отцов из 19 века он якобы прочитал и нашел противоречия с современными программами.
Нафталиновая геополитика
Политическая логика Путина — это логика Дугина и ему подобных «геополитиков» и шовинистических мыслителей, навечно застрявших в начале 20 века, когда действительно популярны были рассуждения в стиле: если в 15 веке мы были единым народом — значит надо и сейчас им быть, если в 15 веке не было отдельного украинского языка, значит его и быть не должно.
То, что президент России верит, что в 15 веке вообще существовали некие «единые народы» — само по себе курьезно, и снова отсылает нас ко временам зарождения национализма в 19-20 веках, когда было модно искать в прошлом народы-прародители молодых национальных государств.
Политическая логика Путина — это логика Дугина и ему подобных «геополитиков» и шовинистических мыслителей, навечно застрявших в начале 20 века, когда действительно популярны были рассуждения в стиле: если в 15 веке мы были единым народом — значит надо и сейчас им быть
В 15 веке все человечество жило совершенно иной жизнью, говорило на других языках и само себя делило вовсе не теми границами, которые появились к концу 20 века. Конечно же, никакой Украины в 15 веке не было, но не было и Российской Федерации, а на территориях наших стран находился конгломерат разных средневековых государств, население которых едва ли мыслило себя единым народом. Все это — банальности для любого знакомого с историей человека, но с учетом воззрений Путина такой подход выглядит едва ли не крамолой на фоне псевдоисторического конструирования в Средневековье «единых народов», напрямую предшествовавших современным государствам и нациям.
Путин дважды оговаривается, что надо уважать самосознание украинцев, считающих себе отдельным народом, но при этом ему явно кажется более важным некое древнее единство, а не современное самосознание и связанные с ним вещи.
Каждое новое публичное высказывание Путина по вопросам истории и современности лишь подтверждает грустную догадку: в 21 веке он мыслит в категориях нафталиновой «геополитической» логики противостояния коварному Западу любой ценой, в логике мира, где текущая политика каждого государства раз и навсегда предопределена всей его предыдущей историей и географией, в логике, где верность своей миссии и судьбе для государства гораздо важнее, чем экономическое развитие страны и реальные социальные гарантии для ее граждан.
Поэтому ждать каких-то перемен или обновления российской политики, внутренней и внешней, при сохранении власти в руках Путина не приходится, и это главный вывод из итогов его двадцатилетнего правления.
Фото: коллаж А. Баранова
