Христо Грозев: «Мы накапливали факты, и в итоге осталось только одно возможное объяснение — его отравила ФСБ»

Евгения Альбац: Христо, вас не удивляет, что почти половина россиян не верят тому, что Алексей Навальный был отравлен?

Видеоверсия здесь

Христо Грозев: Не сильно удивляет. Я сам не верил, пока не увидел своими глазами достаточные для меня доказательства. Я напомню одну любимую мою фразу сэра Артура Конан-Дойла, который устами Шерлока Холмса сказал, что иногда просто надо убрать все невозможное, и то, что останется, является правдой, каким бы нелогичным и невероятным это ни выглядело. В данном случае было именно так: мы накапливали факты, и в итоге осталось только одно возможное объяснение, а именно то, что его отравили. И что отравила именно группа ФСБ.

Бутиковый яд

Евгения Альбац: Один из моих собеседников задал вопрос: зачем было так сложно убивать Навального «Новичком», когда можно было просто пырнуть его отверткой где-нибудь в подворотне?

Нужно было не только устранить политического противника, но и устранить так, чтобы была возможность отрицать причастность к этому убийству

Христо Грозев: Я попытаюсь ответить, но это будет моя гипотеза, мой анализ. Потому что очень сложно понять, что в голове у преступников. В данном случае речь о мышлении преступной группы. Мне кажется логичным, что в данном случае нужно было не только устранить политического противника и очень неприятного руководству Кремля человека, но и устранить так, чтобы была возможность отрицать причастность к этому убийству. При убийстве «отверткой» было бы сложно отрицать, что это именно убийство. Даже формально надо было провести расследование и найти убийцу. Отрицать убийство с помощью «Новичка» можно. Человек получает что-то похожее на сердечный удар, на инфаркт. Потом через три-четыре дня из крови пропадают любые остатки этого вещества — значительная часть деятельности ученых, которые занимаются «Новичком», состоит в том, чтобы не оставалось следов. И потом да, весь мир будет знать, что скорее всего это было отравление, что оно скорее всего было санкционировано Кремлем, но формально можно отрицать, говорить, что мы такого не знаем, не будем расследовать, потому что нету никаких следов. Для меня это более чем достаточная причина и мотив, почему «Новичок», а не отвертка.

Алексея Навального, находящегося в специальной медицинской капсуле, загркужают на борт медицинского смолета в аэропорту Омска, август 2020 г.Подпись к фотографии.Евгения

Евгения Альбац: Я разговаривала с разработчиками «Новичка», и они говорили, что это оружие для войны, что очень трудно рассчитать дозу для конкретного человека, для этого их смертоносный яд в принципе не предназначен. У вас есть понимание, почему российская власть выбрала именно «Новичок»?

Христо Грозев: Я тоже разговаривал с несколькими бывшими разработчиками отравляющих веществ, включая «Новичок». Действительно, трудно найти золотую середину: при передозировке это даст результат слишком быстрый и возможно оставит следы, потому что метаболиты будут исчезать из крови намного дольше. С другой стороны, нужно оставить расстояние между моментом покушения и моментом, в который все об этом узнают. Шла очень большая научная работа, чтобы найти и дозировку, и средство применения этих ядов, чтобы получилось откладывание эффекта на какое-то время. Часть этой разработки основывалась на довольно передовой технологии, на инкапсулировании. Оно сначала было разработано в Америке и применяется для создания некоторых лекарств. Но вот в России оно очень понравилось как средство с отложенным действием. Эта технология позволяет сделать так, чтобы действие этих веществ начиналось через какое-то время, от двух до шести часов. При этом можно даже немного передозировать, потому что будет большое разделение во времени от момента нанесения до момента действия. Разработка идет довольно долго. Научно-коррупционный мир продает эту идею — из средства массового поражения сделать индивидуальное, «бутиковое». Получается или нет, другой вопрос. Мы видим, что смерти были. Но были в случае передозировки, как у англичанки Доны Стерджес, после того как она нанесла на тело вещество из флакончика для духов, выброшенного отравителями Скрипалей. Кстати, по этому делу начинается открытый судебный процесс в Англии. Поскольку жертва умерла, ее родственники настаивают на открытом судебном процессе, там станут известны многие детали расследования по отравлению Скрипалей, которые для нас и для вас были до сих пор закрытыми.

Евгения Альбац: Благодаря королевскому суду Великобритании мы знаем, что еще раньше, в 2006 году, в Лондоне был отравлен бывший сотрудник Федеральной службы безопасности Литвиненко. Его отравили полонием, который очень трудно было определить в организме. Если бы военный врач, который осматривал Литвиненко за 24 часа до его смерти, не сделал бы специальный анализ, то никто бы и не знал, от чего тот умер. Следы полония потом были найдены во многих других местах Великобритании. Убийцы Литвиненко тоже известны. Их в России не судили, поскольку их прикрывает российская власть, но Высокий суд Лондона заявил о том, что судя по всему, приказ они получили от секретаря Совета безопасности РФ, генерала ФСБ, в прошлом КГБ, Николая Патрушева. Почему российская власть наступает все время на одни и те же грабли?

Христо Грозев: Очень сложно говорить о мотивах, но мы видим, что есть какие-то изменения в стратегии. Тогда был довольно коварный яд, который влечет за собой радиационную болезнь. Он очень эффективен, и его нельзя найти, если ты его конкретно не ищешь. Но если начнешь искать, то найдешь всю дорожку, которая осталась от этого радиоактивного вещества в отелях, в ресторанах, вплоть до самолета — везде, где бывали исполнители убийства. С другой стороны, само применение очень опасно для тех, кто этим занимается, намного опаснее, чем применение «Новичка». «Новичок» — это более современный вариант, хотя с точки зрения смертности не такой надежный. Но знаете, я разговаривал с одним человеком, который когда-то работал в системе разработок химических веществ, и он говорил, что когда ФСБ заказывает такие вещества, для них не очень важно, какой будет результат. То есть результат может быть летальным, а может просто искалечить человека или очень-очень сильно испугать. Им реально все равно. Они готовы рационализировать любой из выходов, потому что испуг тоже можно превратить в оружие.

Ошиблись с дозой

Евгения Альбац: По вашей версии (она изложена в фильме, который вы сделали вместе с Алексеем Навальным и Марией Певчих), он был отравлен в гостинице в Томске. Исчезли все камеры видеонаблюдения, которые были в гостинице. Но судя по тому, что говорил в интервью вам «чистильщик» из ФСБ, токсин был нанесен на одежду Алексея Навального. Потом Алесей пил кофе в аэропорту, и было сначала предположение, что яд был в стакане с кофе. Потом он сел в самолет, и примерно через час после взлета ему стало совсем плохо.

Христо Грозев: Это правильная фабула. Единственное, что можно добавить, что у нас есть две разные версии, как и где наносился яд. Мы обсуждали это со многими экспертами, включая экспертов, которые работают в ОЗХО: анализировали слова, которые мы услышали от «чистильщика», господина Кудрявцева, и факты, накопленные объективными средствами. 95 процентов экспертов считают, что было нанесение на одежду. Другие считают, что возможно яд был в пище или в жидкости, а потом частицы «Новичка» выделились через мочу на одежду Алексея Навального. И поэтому «чистильщик» сфокусировался именно на нижнем белье. Но 95 процентов экспертов все-таки считают, что для второй версии слишком мало доказательств.

Евгения Альбац: И опять ошиблись с дозой. Правильно я понимаю? Слава богу, конечно, что ошиблись.

Христо Грозев: Да, ошиблись с дозой, но и со многими другими вещами. Доказательство этому — то, что мы исполнителей нашли. Нельзя сказать, что это какие-то гении. Сам факт, что один из них на секунду включил свой телефон в отеле, где находилась его цель, когда это абсолютно запрещено по оперативным алгоритмам, показывает, насколько они иногда некомпетентны.

Евгения Альбац: Еще один вопрос от человека, который не верит в то, что Навального отравили. Он говорит следующее: если бы его хотели действительно убить, то добили бы в больнице в Омске, когда он был в реанимации. А вместо этого его отпустили в Германию. Нелогично.

Шокирует то, что омские врачи, которые Алексея спасли, вынуждены были прятать свою помощь, чтобы сохранить свободу или карьеру

Христо Грозев: Во-первых, все сведения указывают на то, что врачи в омской больнице, хотя они изображали скептиков и говорили, что ничего не нашли, лечили Алексея Навального очень хорошо, они реально ему помогли. И меня шокирует то, что врачи, которые его спасли, вынуждены были прятать свою помощь, чтобы сохранить свободу или карьеру, и так далее. Интересный момент стал нам известен после того, как частичное независимое расследование начал представитель Совета Европы Жак Мари. Он смог, в отличие от нас, допросить немецких врачей, которые вылетели вместе с Навальным в больницу «Шарите». Они рассказали, что когда они взяли Алексея в капсуле, они заметили, что у него зрачки очень широкие, что обычно является результатом применения атропина или других веществ, которые помогают именно в борьбе с органофосфатами, к классу которых принадлежит «Новичок». А через какое-то время, примерно через 45 минут, зрачки стали наоборот точечными. Эта точечность указывает на присутствие органофосфатов. Это означает, что вплоть до того, как омские врачи передали Алексея, они все-таки продолжали его лечить. Но потом как-то очень застенчиво и обиженно опровергали, что они давали ему атропин: нет-нет, ничего такого мы не давали. То есть врачи — хорошие люди, просто им приходится врать. При них отравить Алексея второй раз и прикончить его под их надзором ФСБ не рискнуло.

Евгения Альбац: Доктор Андрей Волна, который исследовал историю отравление Алексея Навального по просьбе коллег Алексея и с разрешения самого Навального, говорит, что российские врачи, прошедшие через медицинские вузы, обязательно проходили через военную кафедру. А там учат, как диагностировать отравление фосфорорганическими веществами и как лечить. При советской власти это было частью гражданской обороны. Совершенно стандартное лечение, все российские врачи это знают.

Христо Грозев: Согласен. Я сам читал эпикриз болгарского бизнесмена <Гебрева>, который занимается экспортом оружия — по нашему мнению и по мнению прокуратуры Болгарии, в 2015 году он был отравлен веществом из класса «Новичка». Он выжил после того, как был в коме на протяжении примерно десяти дней. Врач, который писал эпикриз, окончил московский медицинский вуз, и он говорит, что ему сразу пришла в голову именно эта клиническая картина.

Обыкновенная манипуляция

Евгения Альбац: Еще один вопрос, который задают люди, не верящие в отравление Навального. Почему Германия отказывается передать России данные своего расследования? Ведь не сама клиника «Шарите» определила, что Навальный был отравлен нервно-паралитическим веществом из группы «Новичок», они передали пробы в лабораторию бундесвера, военным специалистам. Владимир Путин, президент Российской Федерации, говорил журналистам: мы просим немецкую сторону передать нам результаты исследования, а они не передают. И поэтому якобы так и не возбуждено уголовное дело по факту покушения на российского оппозиционного политика.

Христо Грозев: То, что сказал Владимир Путин — очень хорошо спланированная манипуляция. Он знает, что Германия не может проводить расследование по преступлению, которое осуществлено не на ее территории. Если бы Алексей Навальный умер в Германии, тогда это был бы завершающий этап преступления, и они могли бы провести расследование. А так единственное, что они могли сделать, это анализ во внешней лаборатории на наличие определенных веществ в крови. Так нашли «Новичок». Поскольку это засекреченная военная лаборатория, имеющая средства для распознавания «Новичка», они не хотят, чтобы Россия и другие страны знали, как они это делают. Большая часть информации, которая ими накоплена, основана на источниках, которые им передали эту информацию, и конечно они не могут подвергнуть опасности этих людей. Но самое важное — они не хотят, чтобы понимали, как они это находят. Они сразу же передали эти пробы организации по борьбе с химическим оружием — ОЗХО. И попросили сделать независимое исследование. Параллельно с этим, чтобы не быть последней инстанцией, передали пробы еще двум очень важным лабораториям, которые тоже сертифицированы ОЗХО — одна в Швеции, вторая во Франции. Все эти лаборатории независимо друг от друга обнаружили наличие «Новичка». То есть  речь идет о трех опубликованных лабораторных результатах. Для Германии более чем очевидно, что там был «Новичок», это подтверждается независимой международной организацией, поэтому они говорят: вы должны начать расследование в России. Получают в ответ: нет, вы нам дайте свою пробу. Германия отвечает: мы читаем ваши собственные результаты из больницы, мы видим, что вы взяли кровь, взяли биологические материалы этого пациента, зачем нам давать наши? Понимаете, немцы — очень логичные, инженерные люди. Когда им говорят: отдайте вашу пробу, потому что мы нашу не хотим использовать — они просто теряются. Поэтому все аргументы, которые мы слышали на пресс-конференции Путина, это манипуляция слабыми (в глазах Кремля) сторонами Запада, где не могут нарушить законы, чтобы доказать, что вы врете.

Евгения Альбац: Это очень важный момент. Потому что вы можете услышать не только от президента Российской Федерации, но и от некоторых журналистов и руководителей российских СМИ, что вся проблема заключается в том, что Навальный запретил передавать свои анализы российской стороне. Слушая вас, я понимаю, что дело не в анализах Навального, у российской стороны есть и кровь, и моча, и другие биологические материалы, взятые у пациента Навального, когда он находился в отделении реанимации омской больницы. А дело в том, что российская сторона хочет получить именно ту пробу, которая была исследована в лаборатории бундесвера, и таким образом понять, как надо модифицировать «Новичок», чтобы его нельзя было определить. Я правильно понимаю?

Христо Грозев: Да. Россия знала, что она не получит анализ проб, которые сделаны бундесвером. Потому что ни одна страна не раскроет свои средства, которыми они могут обнаружить вражеское, скажем так, применение оружия.

Евгения Альбац: Как я понимаю из расследования коллеги Алексея Навального Ивана Жданова***, которому удалось в архиве минздрава Омска получить историю болезни Навального, врачи Омска уже после того, как Навальный улетел в Германию, получили данные его анализов, в которых было зафиксировано отравление фосфорорганическими веществами.

Христо Грозев: Да, это мы читали, это не часть нашего расследования, но это настолько сильное доказательство того, что официальная Москва врет по этому делу, что реально надо большим людям обратить внимание на этот найденный документ. И он должен стать, мне кажется, основным в расследованиях международных институций. Одно из них начал Совет Европы. Второе — это расследование, которое делается самим ОЗХО. Этот документ будет там ключевым.

Евгения Альбац: Еще один вопрос из той же серии: Навального могли бы достать и потом в Германии, когда он бегал по горам. Имеется в виду, что когда он был выписан из клиники «Шарите», он находился на стадии реабилитации,  врач прописал ему бегать по горам, чтобы восстановить работу рук и ног. Мой собеседник говорит: Навального не убили в Германии, значит, труп был не нужен?

Христо Грозев: Это немножко наивное видение вещей. Во-первых, Алексей бегал в сопровождении 12 «космонавтов» из немецкой спецполиции, которые его охраняли. Они были дислоцированы вместе с ним в поселке, где он жил. С другой стороны, покончить с ним после того, как стало известно про отравление, которое скорее всего было организовано правительством, Кремлем? Основная причина, почему они выбрали «Новичок», это, как мы и говорили, чтобы все можно было отрицать. Когда Владимир Путин разрешил ему вылететь в Германию, было понятно уже, что он будет жить. Но тогда появился второй желаемый результат, а именно, чтобы он не вернулся в Россию. Алексей Навальный за границей был бы так же безопасен в глазах Кремля, как и мертвый.

Было сделано все, чтобы показать Навальному, что его жизнь стала невозможной в России — лучше оставайся там. Он испортил эти планы

Евгения Альбац: То есть когда он 17 января 2021 года оказался в Шереметьево — это была неприятная неожиданность для российских властей?

Христо Грозев: Я уверен, что это была неожиданность. Я видел, как делается все возможное, чтобы его обескуражить, мотивировать его остаться там. С этим связано абсурдное обвинение, что он нарушает свой условный приговор, это все было сделано именно для того, чтобы показать ему, что его жизнь стала невозможной в России — лучше оставайся там. Ну вот он, видимо, испортил эти планы.

Это не была слежка

Евгения Альбац: Еще скептики говорят следующее: все доказательства расследования Грозева–Навального строятся прежде всего на биллингах и авиационных билетах. Ну плюс нашли какого-то «чистильщика», у которого был ковид, который плохо себя чувствовал и которого банально просто развели. Следовательно, это доказывает только то, что за Навальным следили. Почему это доказывает, что было совершенно покушение с целью его убить?

Христо Грозев: Здесь фактологическая ошибка, потому что это не доказывает, что за ним следили, наоборот, доказывает, что это не была слежка. Что я  имею в виду? Есть основные принципы слежки, «наружки». Первый принцип: никогда не надо посылать за тем, за кем следят, одних и тех же людей. Потому что он может их раскрыть. А во-вторых, конечно, слежка должна быть постоянной, то есть они должны были лететь вместе  с ним, теми же рейсами. А мы доказали именно этими биллингами, этими самолетными перелетами, что если одна и та же группа специалистов следила за ним на протяжении многих лет — это нарушение первого принципа, а во-вторых, они всегда летели другими рейсами. За несколько часов до и за несколько часов после. То есть их целью было не следить, кто и как его встречает и как он ведет себя, а быть там, в том месте, где он будет. При этом в нарушение всех правил наружки они никогда не летели, когда он уезжал куда-то на один день — только тогда, когда знали, что он будет ночевать. И очень важно, что половина этих людей, которые всегда летели вместе с ним, были реальными членами вот этого «политического гестапо» внутри ФСБ. Это не мои слова, это слова бывших эфэсбешников, которые так его называют. Управление по защите конституционного строя. А вторая половина людей, которые за ним следили, это специалисты по отравляющим веществам: врачи, или химики, или комбинация врачей и химиков, но это люди, которых никак нельзя привязать к наружному наблюдению, к политической слежке. Тем более что биллинги показывают, что именно все эти люди до каждой поездки и сразу после докладывали, с кем они общались: со специалистами по химоружию, со специалистами из института «Сигнал», там все выходцы из 33-го института обороны, где производился и тестировался «Новичок». То есть здесь настолько полная картина запланированной попытки убийства, что найти логичное невинное объяснение очень сложно.

Кара-Мурза, Быков и другие

Евгения Альбац: Уже после обнародования вашего расследования о Навальном вы опубликовали еще одно расследование, которое касалось писателя Дмитрия Быкова и политика Владимира Кара-Мурзы. Владимир Кара-Мурза дважды оказывался на больничной койке в результате, как он предполагает, отравления. Хотя врачи Первой градской больницы, которые его лечили и вытаскивали раз за разом с того света, утверждали, что это никакие не токсины, а это антидепрессанты, которые наложились на алкоголь. Что касается писателя Дмитрия Быкова, то не буду называть источник, но этот источник меня убеждал в том, что у Дмитрия Быкова высокие цифры сахара, диабет, и это не более чем диабетическая кома. Почему и в случае с Кара-Мурзой, и в случае с Быковым вы настаиваете на том, что это тоже была попытка отравления?

Христо Грозев: Мы не настаиваем, что это так, мы просто указываем на факты: те же самые люди, которые следовали за  и, по нашей версии, отравили Алексея Навального, многократно и теми же способами следовали за Владимиром Кара-Мурзой, следопали за Быковым. И потом находились недалеко от жертв, когда те впадали в кому. Допустить, что у многих противников Кремля или тех, кто высмеивает Кремль, как в случае с Быковым, появляются разные заболевания, которые доводят их до потери сознания и комы, а поблизости оказываются специалисты по химоружию, это надо быть очень наивным человеком. В этих случаях, в отличие от случая с Навальным, мы не сказали, что на сто процентов это их отравители. Мы просто указали на совпадения, которые делают невинные объяснения невероятными.

Евгения Альбац: Почему в обоих случаях не удалось обнаружить наличие токсинов в крови?

Христо Грозев: Это не совсем так, потому что в случае с Кара-Мурзой несколько лабораторий обнаружили в крови огромные отклонения от нормальных показателей. Напомню, чтобы найти конкретное боевое отравляющее вещество, специалист должен искать именно его.  Нужно знать, что ищешь. Стандартное исследование даже в очень хорошей лаборатории может показать только стандартные яды. Даже когда одна из аккредитованных ОЗХО ( Организация по запрещению химического оружия —NT) лабораторий пыталась найти, что отравило болгарского бизнесмена Гебрева в 2015 году, они нашли только следы какой-то органофосфатики. Когда мы задали этой лаборатории вопрос недавно, в прошлом году, когда проводили расследование, мог ли это быть «Новичок», они сказали: да, мог, но мы должны были искать именно его. Или если это был любой из других специализированных ядов, которые разрабатываются последние 20 лет, скажем, российскими лабораториями, то опять нужно искать конкретный яд. Поэтому нельзя сказать, что если не нашли конкретного яда, который довел до состояния комы Владимира Кара-Мурзу, то надо исключить отравление. С другой стороны, мы знаем, и «Вашингтон пост» об этом писала, что американцы получили очень подробный набор проб после второго отравления Владимира Кара-Мурзы и засекретили результаты даже от него самого. Это случилось при Трампе сразу после визита большой группы шефов российских спецслужб, которые прилетели в Вашингтон, где встретились с представителями ФБР, ЦРУ и военной разведки Америки. И сразу после этого были засекречены результаты. До сих пор Владимир Кара-Мурза пытается получить через американский суд доступ к своим собственным результатам. С Быковым та же самая история: никто не искал конкретно отравления органофосфатами, но врачи, с которыми мы общались, включая тех, которые занимались реаниматологией после этого отравления, указывают на очень схожие симптомы у него с теми, какие были у Алексея Навального.

Евгения Альбац: ФБР, куда обратились газета  «Вашингтон пост» и Владимир Кара-Мурза, выдало ответ, где две трети всех данных были замазаны черным, то есть, нечитаемы. У вас есть объяснение, почему ФБР скрывает данные? Или они знают больше и тоже боятся  сдать свои источники? Или вы тоже предполагаете (эту версию излагал Владимир Кара-Мурза), что представители российских спецслужб уговорили своих коллег не обнародовать результаты. Вы верите в эту гипотезу?

Христо Грозев: Знаете, это звучит как конспирология, но документы, которые были выданы Владимиру Кара-Мурзе, на 70 процентов были отредактированными ( по-английски —redacted —NT). Одним из этих документов является переписка между ФБР и ЦРУ, где говорится именно о предстоящей встрече с российскими коллегами, и там сложно понять контекст, но речь идет о какой-то договоренности, о передаче чего-то в обмен на что-то. Это находится в большом кейсе, в  досье по Владимиру Кара-Мурзе, что означает, что торг как-то включал и его. Иначе зачем этот документ, который относится к встрече в верхах в спецслужбах, попал в досье о состоянии здоровья Владимира Кара-Мурзы? Какая договоренность могла быть?  Скорее всего что-то, что было важнее для Америки или по крайней мере для администрации, чем справедливость по отношению к конкретному человеку.

Евгения Альбац: Что это может быть?

Христо Грозев:  Что-то, может быть, связанное с контртерроризмом. Кремль давно использует в качестве рычага давления информацию, которую он имеет о предстоящих террористических актах, из-за того что многие выходцы с Кавказа, которые попали в ИГИЛ****, продолжают курироваться ФСБ. По разным каналам они получают много опережающей информации. И конечно, это для национальной безопасности Америки может оказаться важнее.

Недоказанные версии

Евгения Альбац: Верно ли, что покушение на Навального было не единожды?

Христо Грозев: У нас есть недоказанные версии о том, что это был не единственный случай. Один из них с высокой вероятностью относится к инциденту, который случился за полтора месяца до реального отравления. Это было 5–6 июля, когда Алексей и его супруга Юлия были в Калининграде в семейном путешествии, куда та же самая группа приехала до их приезда и улетела за день до их вылета обратно. В день вылета этой группы отравителей (тех же, что потом в Томске и в Новосибирске) Юлии Навальной стало очень плохо. Она была в состоянии, которое не может описать по-другому, как «конец света». И это она рассказала нам до того, как мы ей сказали, что эти люди были там. Так что это один из инцидентов, который может быть объяснен тем, что они отравили ее по ошибке. Был еще инцидент в СИЗО, когда у Алексея Навального случилась не объясненная до сих пор аллергия, опухоль лица, когда он чуть не умер от этого. Исследования показывают, что у него аллергии нет. И кроме того, Алексей рассказывал про случай, когда у него было очень похожее ощущение окончания жизни в одной его поездке во время кампании в семнадцатом году. Таких поездок, в которых за ним следила та же группа отравителей, было больше 40 за два года.

вы ожидаете, что у Кремля не будет смелости его надолго посадить? Или вообще посадить? Юля сказала: нет, ты не понимаешь, Христо. Они его посадят на очень долго, не на три месяца, не на шесть месяцев, это будет годами

Евгения Альбац: В Санкт-Петербурге посадили полицейских, которые снабдили вас биллингами. И как говорят мои собеседники, ваши люди и люди Навального дали на этих полицейских показания. Что вы можете сказать об этом?

Христо Грозев: Это абсолютно ложное утверждение, потому что люди, которые были арестованы в Петербурге, не давали нам никаких сведений. Они давали сведения журналистам из других СМИ, которые пытались найти правду. Мы не единственные пытались понять, кто летал вместе с Алексеем. До нас этим занималась «База», занималась «Фонтанка». Как я понимаю, люди, которые были арестованы в Петербурге, давали информацию именно журналистам «Базы». Или по крайней мере так потом объяснили.  Люди, которые давали информацию нам, действительно были арестованы, но не в Петербурге, в других местах. Некоторые из них были ни при чем. Но поскольку это круг людей, которые друг с другом знакомы, мы знаем, что например человек, который ничего общего не имеет с данными, которые мы покупали, попал к эфэсбешникам, они его пытали, угрожали смертью и в итоге получили от него абсолютно негодное признание в том, чего он не знал. И получил тюремный срок.

Евгения Альбац: Но ваши люди давали показания?

Христо Грозев: Нет. Никто. Мало того, мы считаем, что если даже наши источники продавали незаконную информацию, это преступление нельзя сравнить с преступлением отравления, с преступлением пыток. Поэтому мы таких людей защищаем, мы им помогаем любыми способами. А давать показания на них — журналист никогда этого не сделает. Мало того, когда мы узнаем, что те, кто помогал в наших расследованиях, оказываются в юридической или угрожающей жизни ситуации, мы им помогаем до конца.

Евгения Альбац: В российских СМИ довольно часто можно услышать, что Алексей Навальный совершил большую ошибку, вернувшись 17 января 2021 года в Россию. И что на самом деле это его окружение уговорило вернуться в Россию. Вы говорили об этом с Алексеем? Как вам кажется, были ли у него сомнения по этому поводу?

Христо Грозев: Я разговаривал с ним, с Юлией, с его соратниками. Я не считал себя вправе давать советы. Но для меня было очень важно понять мотивацию. Я могу сказать точно, что это было его личное решение. Люди рядом с ним даже не пытались его отговаривать, хотя не хотели, чтобы он вернулся. Для них он коллега, друг, идол, и лучше чтобы он оставался в живых и был рядом. Но он не думал о такой возможности. С первого же дня, когда мы познакомились, он был убежден, что через месяц-два, когда ему будет лучше, он вернется. Я тогда задал вопрос Юлии: она с этим соглашается под его давлением или полностью принимает его решение? Она сказала, что полностью поддерживает и понимает. Я пытался как-то для себя упростить это все и спросил: это потому что вы ожидаете, что у Кремля не будет смелости его надолго посадить? Или вообще посадить? Она сказала: нет, ты не понимаешь, Христо. Они его посадят на очень долго, не на три месяца, не на шесть месяцев, это будет годами. Я спросил: и вы согласны на это? Она сказала: мы, его семья, понимаем, что он не будет тем человеком, каким себя считает, если он остается здесь. Потому что политик должен быть там, где народ. А будет ли он там в тюрьме или на свободе, это уже вторичный вопрос. Я это принял как какое-то новое просветление для меня — что вот так надо думать, если ты политик.

Евгения Альбац: Спасибо за этот очень важный разговор. И будем надеяться, что в самое ближайшее время в 2022 году Алексей Навальный окажется на свободе. Во всяком случае, он нам точно нужен свободный и живой.

Христо Грозев: Мы все надеемся на это.

*«Левада-центр» признан в РФ «иностранным агентом».

** Bellingcat — британское расследовательское агентство, которое российские власти объявили «иностранным агентом».

*** Иван Жданов —  вмест с Леонидом Волковым включен в перечень организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму, следует из данных Росфинмониторинга

**** ИГИЛ — запрещенная в России террористическая организация

Читайте также:

«Кто и зачем убил Литвиненко» https://newtimes.ru/articles/detail/3462

«Обмененный и отравленный» https://newtimes.ru/articles/detail/151202/

The Guardian: Отравление Навального организовала ФСБ https://newtimes.ru/news/detail/198001