Выступление Владимира Путина ждали еще вчера, но сначала президент опоздал, потом трансляцию перенесли, а после и вовсе отложили на утро, чтобы «проснулся Дальний Восток». Ожидалось, что президент выскажется по поводу организующихся в срочном порядке референдумов в украинских регионах. Но он добавил еще и объявление мобилизации в России. Юрист Павел Чиков зафиксировал уже больше 1000 обращений по поводу мобилизации — и это меньше чем за сутки. Минобороны утверждает, что студентов и срочников эти мероприятия не коснутся, а в Украину направят только резервистов. Министр заявил также, что цель в 300 тысяч мобилизованных — это «всего 1%» от потенциала России. The New Times собрал мнения по поводу заявления Путина: почему вся ответственность на Минобороны, чего ждать срочникам, жителям пока еще занятых российскими войсками территорий Украины?
Алексей Навальный*: «Понятно, что все плохо»
«Я ничего про неё не думаю, потому что я не знаю ничего. Я слышу какие-то обрывки новостей по радио. Вы просто поймите, что я нахожусь всё время в камере вот такого вот размера и как бы... А вчера адвокаты смогли прийти ко мне на короткий срок и вообще без бумаг, поэтому я даже не знаю, что происходит. Толком ничего не понятно, но понятно, что все плохо».
Аббас Галлямов: «Догадывается, что восторгов это его решение не вызовет»
«Обращает на себя внимание желание переложить ответственность за решение о мобилизации на военных: «Считаю необходимым поддержать предложение Минобороны и Генерального штаба о проведении частичной мобилизации». Мог бы и не ссылаться на Минобороны, от своего имени всё это объявить. Кто у нас главнокомандующий, в конце концов? А ещё бросается в глаза упор на то, что мобилизация «частичная»: «Повторю, речь идёт именно о частичной мобилизации». Догадывается, что восторгов это его решение не вызовет».
Григорий Голосов (20 сентября): «Шуточные идеи вроде пригожинских и кадыровских не помогают»
«Пока выступление Того, Кто Всё Объяснит готовят к эфиру к моменту пробуждения дальневосточников, поделюсь своими скромными мыслями о том, зачем оно надо. Во-первых, прямо сейчас подогнать на фронт мобилизованных в Херсонской и Запорожской областях по той же модели, по которой было исчерпано мужское население ЛДНР. Жителям новейших частей «русского мира» это только предстоит. Жалко бедолаг, но такая у них судьба — с референдума на фронт. Во-вторых, приступить к постепенной и частичной, но все-таки мобилизации в России как таковой, шуточные идеи вроде пригожинских и кадыровских не помогают. Собственно, дело даже не в мобилизации, а в возможности отправить на фронт срочников. Законы налицо. За счет первого попытаться остановить или хотя бы затормозить украинцев в ближайшие месяцы, а за счет второго, уже весной, вынудить их (ну то есть Запад — в самостоятельность украинцев Путин не верит) к капитуляции. Так что немедленного эффекта от всего этого можно ждать только в случае острой реакции Запада прямо сейчас, которой, как рассчитывает Путин, не будет. Скорее это долгоиграющая история».
Екатерина Шульман**: «Призвать можно кого угодно»
«В опубликованном указе президента мобилизация названа частичной, но никакие параметры этой частичности — ни территориальные, ни категориальные — не обозначены. По такому тексту призвать можно кого угодно, кроме работников оборонно-промышленного комплекса, у которых есть отсрочка на период работы. О том, что мобилизация касается только находящихся в запасе и имеющих какие-то особо нужные специальности, сказано в выступлении, но не в указе. И да, в обращении операция теперь упреждающая, а не специальная. Специально не вышло, приходится действовать тотально. Ну вот, теперь сайт kremlin.ru недоступен. Не выдержал, видать, нагрузки. И да, в опубликованном указе о мобилизации нет седьмого пункта: за п. 6 следует сразу п. 8. Может он секретный, а может просто забыли».
Александр Баунов: «Будет усиление репрессий»
«Главный пункт путинского указа о частичной мобилизации — 8-й: «Высшим должностным лицам субъектов Российской Федерации обеспечить призыв граждан на военную службу по мобилизации в Вооруженные Силы Российской Федерации в количестве и в сроки, которые определяются Министерством обороны Российской Федерации для каждого субъекта Российской Федерации». То есть число призванных и срок службы будет определять Шойгу в зависимости от своих потребностей и умения распоряжаться личным составом. Пока он потребовал 300 тысяч человек. Ну и для контрактников — тот пункт, который про то, что контракт автоматически продлен до конца мобилизации и уйти нельзя.
С этого момента спецоперация официально превращается в войну. А учитывая, что война с самого начала была ассиметричной — против менее крупного и более слабого противника, — это констатация реальной силы и реального масштаба России. Проекция Меркатора опять подвела.
Ну и разумеется, это переход к войне, которую «нельзя проиграть». Гибель обычных граждан, а не военных профессионалов, на проигранной войне обычно политикам не прощают. Но ее еще можно остановить. Либо быстрыми, жесткими и трезвыми договоренностями, которые не будут приятны никому, начиная с самой России. Либо ждать каких-то процессов внутри России, дорого оплачивая время ожидания.
В любом случае период пассивного, созерцательного героизма, которым российский политический режим удовлетворял рвущееся наружу и не находящее политического выхода чувство самоуважение граждан, закончен, теперь от них потребуют жертв. Это, конечно, нарушение прежних негласных договоренностей, а такие нарушения требуют и больше репрессий».
Бриджит Бринк, посол США в Киеве: «Признак несостоятельности России»
«Фальшивые референдумы и мобилизация — признаки слабости, несостоятельности России. Соединенные Штаты никогда не признают притязания России на якобы аннексированную украинскую территорию, и мы будем продолжать поддерживать Украину столько, сколько потребуется».
*Алексея Навального российские власти внесли в списки «террористов и экстремистов».
**Екатерину Шульман Минюст России считает «иностранным агентом».
