Миф 4: Ядерные угрозы России реальны
Известно, что Россия признает возможность применения ядерного оружия, и порог такого применения у нее гораздо ниже, чем у западных ядерных держав. Тем не менее, ее постоянные ядерные угрозы следует понимать как политические маневры, никак не связанные с вероятным использованием ядерного оружия.
Ядерная риторика России непрерывно подчеркивает готовность к применению такого оружия. Но ее цель — извлечь максимально возможную практическую пользу из обладания этим оружием как таковым. Воздействие угроз основывается на интенсивной и эффективной программе, осуществляемой российской сетью влияния за рубежом, предвещающей почти неизбежную эскалацию ядерной войны в случае противодействия планам России. Смысл этих угроз заключается в том, чтобы увеличить оперативную свободу действий России без фактической необходимости вступать в войну и с тем, чтобы подорвать волю Запада к сопротивлению.
В совместном заявлении пяти основных ядерных держав в январе 2022 года Россия подтвердила, что «ядерная война не может быть выиграна и никогда не должна вестись». Однако в русском тексте говорится, что ядерная война не должна быть «развязана и выпущена из-под контроля». На практике Россия продолжает угрожать применением ядерного оружия против своих противников независимо от каких-либо подобных обязательств. Ядерная риторика стала неотъемлемой частью российского военного нарратива, непрерывно транслируемого государственной пропагандой.
Российский мессидж о «катастрофической эскалации» постоянно поддерживается сочувствующими комментаторами и аналитиками за рубежом. В результате даже руководители оборонных ведомств стран НАТО и политические лидеры начали буквально повторять российские тезисы. Наиболее ярко это проявляется в сдерживании помощи и поддержки Украине, которое вызвано страхом ядерного ответа со стороны России.
Однако информированные аналитики отмечают тенденцию к тому, что по мере роста конвенциональных военных возможностей Москвы она повышает порог применения ядерного оружия. Кристин Вен Брюсгаард (Kristin Ven Bruusgaard) еще в 2017 году заметила, что «сегодня вероятность применения ядерного оружия Россией меньше, а не больше, чем 10 или 15 лет назад». Ольга Оликер (Olga Oliker) также утверждает, что существует мало доказательств понижения порога применения ядерного оружия Россией. Скорее, «заявления и поведение России свидетельствуют о желании использовать свой статус ядерной державы», — считает она.
Это не означает, что опасности не существует. Разногласия по поводу порога применения Россией ядерного оружия рискуют затушевать ключевой момент: этот порог гораздо ниже, чем у западных ядерных держав. Принятие возможности ядерной войны пронизывает российскую военную теорию и практику. Моральное измерение применения ядерного оружия также является для России гораздо меньшим сдерживающим фактором, чем для демократических стран.
В то же время, в 2000-2020 годах ядерный арсенал России был обновлен и диверсифицирован, включая работу над маломощными устройствами. Эта программа может добавить тысячи новых боеголовок малой мощности — субкилотонных, некоторые из которых имеют мощность всего 10 тонн в тротиловом эквиваленте. Россия также продолжает модернизировать свои ядерные системы управления и контроля, которые являются жизненно важным фактором для второго удара.
Более того, хотя Россия позиционирует свое ядерное оружие как «исключительное» средство сдерживания, она также устанавливает конкретные критерии его применения. Каждый из этих критериев допускает возможность первого применения ядерного оружия в обстоятельствах, при которых ни один западный лидер даже не сможет об этом подумать. Изменение позиции России в отношении первого применения ядерного оружия с конца 1990-х до 2000-х годов — это поворот от «никакого первого применения» к «первому применению в случае необходимости» и «первому применению, если существование России будет поставлено под угрозу».
Но Россия гораздо шире использует ядерные угрозы, вызывая пассивную реакцию Запада и понижая его способность отреагировать на ядерное перевооружение России. Сегодня существует мало надежных вариантов реагирования в случае применения Россией тактического ядерного оружия, что, в свою очередь, усиливает ее устрашающую мощь. Другими словами, одной угрозы массированного возмездия США недостаточно, чтобы западное ядерное сдерживание оставалось надежным.Самым очевидным результат ядерного шантажа России стала слабая поддержка Украины Западом
Правильная политика Запада означает трезвую реакцию на российские ядерные угрозы и в то же время гарантию того, что любое фактическое применение ядерного оружия не останется без ответа. НАТО должно пересмотреть и усилить свои силы ядерного сдерживания таким образом, чтобы устранить угрозу, пусть даже отдаленную, применения ядерного оружия низкой мощности для достижения ограниченных военных целей.
В случае если Россия нанесет ядерный удар, должны быть применены конвенциональные и ядерные, оборонительные и наступательные, симметричные и асимметричные военные контрмеры. Требуется провести дальнейшую корректировку ядерной политики — помимо уже предпринятых шагов по установке боеголовок малой мощности на ракеты подводных лодок. Необходимы более дешевые и надежные носители, отличающиеся от тех, которые предназначены для стратегического ядерного удара.
Главное, необходимо показать решимость, а также продемонстрировать потенциал, который в настоящее время почти отсутствует. Необходимо принять защитные меры против применения тактических ядерных зарядов — такие как укрепление собственных стратегических целей. Все страны-члены НАТО должны внести свой вклад в развитие возможностей сдерживания конвенциональными вооружениями, включая противоракетную оборону и полный спектр огневых средств противостояния.
Такие меры дадут России прямой ответ на ее собственные токсичные и безответственные заявления о применении ядерного оружия. Они сделают ядерные угрозы России гораздо менее реалистичными — а значит и менее эффективным инструментом запугивания.
Миф 5: Российская ядерная стратегия лучше всего описывается как «эскалация для деэскалации».
Противоположная крайность заключается в том, что некоторые западные официальные лица продолжают описывать российскую ядерную доктрину как «эскалацию с целью деэскалации» (E2DE). Предположение заключается в том, что Россия применит ядерное оружие на ранней стадии конфликта для того, чтобы побудить противника капитулировать и прекратить военные действия.
Западные политики обеспокоены тем, что от такой агрессии трудно защититься с помощью конвенционального оружия. Однако понимание российской ядерной стратегии как E2DE является непродуктивным упрощением. Оно порождает недооценку тех мер, которые требуются для сдерживания применения Россией ядерного оружия. Преувеличенный акцент на применении ядерного оружия привел к тому, что аналитики перестали уделять достаточное внимание прочим сценариям развития потенциального конфликта, кроме ядерных.
Концепция E2DE игнорирует ключевую задачу российской ядерной стратегии, которая заключается чисто в угрозе первого применения ядерного оружия. Миф о российском увлечении ядерным принуждением преувеличивает уверенность России в своей способности контролировать эскалацию. Однако российские лидеры по-прежнему обеспокоены перспективой ядерной войны, и заявления Владимира Путина за последние пару лет только усиливают это впечатление. Россия стремится захватить Украину, но никак не предполагает применения ядерного оружия для достижения этой цели.
Сегодня главной проблемой сдерживания на Западе является сдерживание ядерной эскалации в случае прямой конфронтации между НАТО и Россией. Россия вряд ли будет стремиться к сценарию, в котором не сможет победить. Это более сложная проблема сдерживания, которую Запад не может решить развитием новых ядерных потенциалов.
Приоритетом должно стать само снижение вероятности конфликта между Россией и ЗападомЗападные лидеры должны создать механизмы кризисного управления, которые смогут эффективно обеспечить прекращение войны до ее эскалации до ядерной войны. Маловероятно, что Запад сможет нанести военное и полное поражение России, не прибегая к использованию ядерного оружия. Россия создала крупнейший в мире ядерный арсенал, сделав такое развитие событий невозможным: приблизительно равного противника с большим ядерным арсеналом к полной капитуляции принудить невозможно. Это заставляет пересмотреть подход западных государств к разработке теорий победы, окончания войны и потенциального послевоенного сосуществования со своим противником.
Миф 6: Россия несет непосильные военные расходы
Западные аналитики часто удивляются тому, почему Россия продолжает тратить значительные средства на войну, когда ее экономика столь слаба. Но это означает всего лишь то, что Кремль ставит сильные вооруженные силы выше большинства других бюджетных потребностей.
Устойчивый и потенциально опасный миф заключается в том, что Россия не в состоянии поддерживать свои военные расходы. Это убеждение основывается на идее, что в неблагоприятных экономических условиях российские лидеры в какой-то момент будут вынуждены сократить военные расходы, чтобы сосредоточиться на более насущных проблемах, таких как поддержание уровня жизни или диверсификация экономики.
Однако Россия исторически выделяла на военные расходы бо́льшую долю национального продукта, чем западные страны, и постоянно ставила их выше тех потребностей, которые демократические страны считают важными. Как исторические прецеденты, так и практика говорят о том, что Россия сохраняет высокий уровень военных расходов независимо от экономических условий.
Прогнозы о том, что Россия будет вынуждена сократить расходы на оборону, очень живучи, несмотря на то, что они никогда не сбывались. Такое мнение обычно становится популярным, когда Россия переживает экономический спад, как это было в 2015 году после обвала цен на нефть, или в 2020 году, когда мировое экономическое производство упало в результате пандемии COVID-19.
Доля ВВП, которую Кремль выделяет на оборонные расходы, в среднем за последние 30 лет была значительно выше, чем в большинстве других стран – 4-5%. Даже в тяжелые экономические времена расходы на оборону редко сокращались, что отражает то большое политическое значение, которое Москва придает поддержанию сильной армии.
Военные расходы России и других отдельных стран, 1992-2020 годы (как %% ВВП)
Поразительно, что несмотря на экономические трудности последних трех десятилетий России удавалось выделять на оборону почти такую же долю экономического производства, как США, и даже более высокую долю, чем Китай, хотя в обеих этих странах экономическая обстановка была более спокойна.
Это показывает, что для российского руководства военные задачи исторически имеют тенденцию брать верх над всеми остальными вопросами. Немногие российские правители когда-либо вообще способствовали росту и повышению уровня жизни в ущерб безопасности, и Владимир Путин не является исключением. Вместо этого Путин уделяет первоочередное внимание финансированию армии и аппарата безопасности, поскольку считает это решающим фактором для решения проблем внутри страны и за рубежом.
Ожидать, что ситуация изменится в ближайшее время, нереально, особенно после полномасштабного вторжения в УкраинуЭскалация кампании с февраля 2022 года обойдется очень дорого, и конца войне не видно. Помимо Украины, растущая напряженность в отношениях с НАТО скорее всего приведет к тому, что Москва попытается увеличить свои военные контингенты на западе России и, возможно, в Арктике. За все это придется платить, поскольку экономика в целом переживает резкий спад.
Западные политики не должны надеяться, что высокие военные расходы России это временное явление и что рано или поздно экономическая слабость заставит российское государство их сократить. Европейские расходы на оборону должны определяться четким пониманием сохраняющейся угрозы. Россия тратит на свои вооруженные силы больше Запада, и это будет продолжаться независимо от темпов экономического роста или спада в России. В отличие от почти всех членов НАТО, за исключением США, Россия серьезно относится к обороне — европейским членам НАТО, наверное, пора сделать то же самое.
Миф 7: Россия и Китай могут объединить свои военные силы против Запада
Рост военного сотрудничества и сотрудничества в области безопасности не следует интерпретировать как знак того, что Россия и Китай создадут альянс в случае вооруженного конфликта с Западом.
На фоне углубления и расширения военного сотрудничества между Россией и Китаем в общественных и политических дискуссиях возникло распространенное заблуждение, что эти две страны намерены объединить свои усилия против Запада. Хотя Россия и Китай не создали официального союза, растут опасения, что Москва и Пекин собираются заключить фактический пакт с далеко идущими геополитическими и военными последствиями.
Согласно этой концепции, Россия и Китай будут тесно координировать свою политику принуждения в отношении Запада и предлагать друг другу военную помощь в любом конфликте с США или НАТО. Совместное заявление председателя КНР Си Цзиньпина и президента России Владимира Путина 4 февраля 2022 года подкрепило этот нарратив: обе стороны заявили, что их дружба «не имеет границ» и что не существует «запретных областей сотрудничества».
Идею о том, что Россия может создать альянс с Китаем, в первую очередь намеренно продвигают высокопоставленные российские чиновники. На вопрос о том, возможен ли такой союз, Путин ответил в 2020 году на Валдайской конференции: «Можно представить себе все, что угодно. Мы всегда считали, что наши отношения достигли такого уровня сотрудничества и доверия, что это не обязательно, но теоретически возможно». 16 декабря 2021 года пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков заявил, что Россия и Китай будут обсуждать напряженность в Украине как «союзники».
Миф о готовящемся союзе также поддерживают западные СМИ, особенно российские СМИ, работающие в западных странах (например, RT), а также ультраправыми и ультралевыми изданиями — и эта тема занимает видное место в публичных дебатах на Западе.
Действительно, с 2014 года Россия и Китай укрепили и расширили свое военное сотрудничество. Россия возобновила продажу Китаю своего самого современного оружия, поставив системы ПВО С-400 и многоцелевые боевые самолеты Су-35. В 2019 году Путин сообщил, что Москва помогает Китаю в разработке системы раннего предупреждения. Вооруженные силы России и Китая участвуют в совместных программах военного образования и консультациях на высоком уровне по стратегическим вопросам.
Более того, до самого последнего времени обе стороны значительно увеличили частоту, а также географический и функциональный охват своих совместных учений — от военно-морских учений до совместного патрулирования бомбардировщиков. В ноябре 2021 года обе стороны подписали амбициозную программу дальнейшего военного сотрудничества.
Но хотя военное сотрудничество способствует укреплению доверия и оперативной совместимости между Россией и Китаем, оно не обязательно означает, что обе стороны готовы объединить усилия в случае конфликта с западными странами. Москва и Пекин никогда официально не обязывались оказывать друг другу военную помощь и не создавали интегрированных военных структур для совместных действий. Также нет доказательств обязательства выступить на стороне друг друга в случае военной конфронтации с США и НАТО. Эта ситуация вряд ли изменится в краткосрочной и среднесрочной перспективе.
Помимо общего неприятия мирового порядка под руководством США, Москва и Пекин имеют несовпадающие интересы и расчеты затрат и выгод в своей политике по отношению к США и НАТО. Кроме того, в отношениях между Москвой и Пекином отсутствует надежная и достаточная основа доверия, а также присутствует и элемент соперничества. Это относится к постсоветскому пространству и Средней Азии, где внешняя политика Китая подрывают стремление России к созданию сферы влияния, а также к Арктическому региону, где Пекин бросает вызов попыткам России доминировать на Северном морском пути.
Война России против Украины наглядно демонстрирует пределы российско-китайского военного сотрудничества и то, насколько нереалистична идея объединения усилий России и Китая против Запада. Нет никаких доказательств того, что Китай помогает России заменить технику, потерянную в войне — ни поставками вооружений, ни поставками крайне необходимых товаров двойного назначения.
Вместо того чтобы обходить западные санкции, китайские компании ограничивают свои поставки в Россию. Например, китайский производитель коммерческих дронов DJI приостановил все продажи в Россию, чтобы избежать использования своей продукции в боевых действиях. С начала войны в 2022 году совместные учения России и Китая не продолжались и были, наоборот, сокращены. С февраля по июль 2022 года не проводилось никаких крупных совместных военных мероприятий.
Кроме того, Пекин до сих пор неохотно оказывает помощь России в невоенных аспектах ее конфликта с Украиной и Западом. Хотя Пекин поддерживает Москву политически и дипломатически, распространяя нарративы Москвы и возлагая вину за конфликт на США и НАТО, а также голосуя в пользу России в международных организациях, он до сих пор избегает таких громких шагов, как признание аннексии Крыма или независимости так называемых «народных республик» Луганска и Донецка.
Осторожный и амбивалентный подход Пекина к полномасштабному вторжению России в Украину в феврале 2022 года ясно указывает на его нежелание использовать свои возможности для поддержки российских авантюр
Как более сильный партнер в отношениях Китай может позволить себе протянуть время, пока Россия страдает от разрушительных последствий западных санкцийПродвигая миф о формирующемся российско-китайском альянсе, Кремль — при поддержке других сторонников этого мифа — пытается оказать давление на Запад. Аргумент о том, что Россию необходимо остановить от союза с Китаем, затем становится оправданием для западных политиков, которые идут навстречу Москве и предлагают уступки в отношении Украины и расширения НАТО.
Однако перспектива объединения усилий России и Китая не является неизбежной, равно как и российско-китайские отношения не сводятся исключительно к сдерживанию Запада. Они также основаны на прочном фундаменте эндогенных факторов, таких как экономическая взаимодополняемость между богатой ресурсами Россией и жаждущим ресурсов Китаем.
Правильная политика должна основываться на вариантах, тщательно учитывающих как перспективы, так и пределы дальнейшего военного сотрудничества между Россией и Китаем. Исходя из предположения, что конфронтация между Россией и Западом будет продолжаться, любые попытки отстранить Россию от углубляющегося партнерства с Китаем бесполезны. Любые попытки Запада вбить клин между двумя странами имеют смысл только в маловероятном случае фундаментальных изменений в политическом режиме и политике России.
Поэтому дипломатические усилия Запада должны быть направлены на Китай. Разумная стратегия будет включать в себя как пряники, так и кнут. С одной стороны, Запад должен повысить для Китая цену за продолжение тесного сотрудничества с Россией в военной сфере. Запад должен дать понять Китаю, что военные авантюры России имеют негативные побочные эффекты и для Китая, который заинтересован расширять свои интересы в Европе и США. Западные страны также должны держать открытой возможность введения санкций против стран, покупающих российское оружие, включая Китай.
Одновременно США и европейские государства могли бы побудить Китай принять более активную дипломатическую роль в прекращении войны в Украине, тем самым усиливая свою роль как ответственного актора на глобальной арене.
