Картинки из "Путешествия"

За последний месяц я дважды встречался с Владимиром Путиным. В первый раз, когда прочитал посвященные ему главы в «Путешествии» — только что опубликованных мемуаров бывшего премьер-министра Великобритании Тони Блэра. Во второй — неделю назад, на заседании Валдайского клуба в Сочи. Там Путин произвел на меня впечатление уверенного в себе лидера — настолько уверенного, что он вполне может себе позволить допустить побольше критики в свой адрес и в адрес созданной им системы власти. Поворот (?) в деле защиты Химкинского леса, отставка губернатора Калининграда Георгия Бооса... — лично я вижу в этом признаки смягчения «путинизма». Однако в главном его режим неизменен: жесткий госконтроль над телевидением и бизнесом, продолжающееся преследование Ходорковского, преследование всех прочих инакомыслящих, попустительство коррупции в госструктурах...
По большому счету сегодняшняя путинская Россия ничем не отличается от ее описания в мемуарах Тони Блэра. Хотя Блэр явно недооценивает субъективные, личностные моменты. Он, например, отмечает политическую эволюцию Владимира Путина от относительной демократичности и интереса к западным идеалам открытого общества в момент избрания президентом в 2000 году — к автократической и националистической политике. Почему это произошло? Блэр видит истоки постепенного ухудшения российско-британских отношений в участии Британии в войне в Ираке — это, мол, вызвало резкую критику хозяина Кремля. На мой же взгляд, причина регресса — прежде всего в решении Британии предоставить политическое убежище Борису Березовскому и другим российским оппозиционерам. Конечно, реакция Путина могла бы быть иной, если бы у них с Блэром с самого начала сложились близкие и доверительные отношения, как это расписывала пресса. Но таких отношений между ними не было даже в самом начале. Была как минимум взаимная настороженность. А в самом конце пребывания Блэра на посту премьера — даже враждебность. Со временем в глазах Путина Лондон вообще превратился в синоним российской оппозиции в изгнании. Дело Александра Литвиненко только подлило масла в огонь. Но в оценке причин эволюции Путина экс-премьер Британии высказывает и здравые идеи. Однажды Блэр озвучил Путину идею о безусловном праве Запада свергать диктаторов и подавлять особо жестокие тоталитарные режимы. Путину идея показалась крайне опасной. В ответ он провозгласил право России на собственную сферу влияния. Он до сих пор обвиняет Запад во вторжении в Косово, которое, по его мнению, находилось в сфере национальных интересов Сербии, которая, в свою очередь, якобы находится в российской сфере влияния. Путин — Блэр тут прав — видит мир именно таким: поделенным на сферы влияния. Он до сих пор убежден, что критика Западом второй чеченской войны — вмешательство во внутренние дела России.
Сегодня между Россией и Британией, по существу, сохраняются лишь экономические отношения. На всех остальных направлениях контакты близки к нулю. Поскольку характеристика Путина-политика, приведенная в мемуарах Блэра, в целом кажется мне близкой к истине, изменить здесь что-либо по существу будет непросто. И это, пожалуй, самое грустное.