Среди 179 стран — членов Организации Объединенных Наций, участвовавших в исследовании по Индексу человеческого развития ООН1, Россия занимает совсем невысокое, 73-е место. Первой в этом рейтинге идет богатая рыбой Исландия, за ней — богатая нефтью Норвегия, потом — Канада и Австралия. Так что счастье от нефти не зависит. От рыбы, впрочем, тоже. Россия по этому индексу оказалась в компании с Эквадором, Казахстаном (у них чуть лучше), Маврикием и Турцией (у них чуть хуже). И это при том, что в России почти 100-процентная грамотность населения, а в том же Эквадоре 9% населения вовсе не умеют читать и писать. Кстати, в таких странах, как богатая медью Чили или прославленная своей многовековой культурной традицией Испания, уровень образования ниже, чем в России, а потенциал человеческого развития существенно выше (Испания занимает в индексе ООН 16-е место, а Чили — 40-е). Другими словами, ни наличие или отсутствие природных ресурсов, ни размеры страны, ни богатые музеи и библиотеки не являются существенными факторами, которые приводят страны к успеху.
Профессор Харрисон утверждает: в ценностях, в представлениях о том, что такое хорошо и что такое плохо, в ставке на индивидуальность, в институтах, которые расширяют пространство свободы, а не сужают его, в желании конкретного гражданина брать ответственность за свою судьбу, а не перекладывать ее на плечи Большого Брата, всемогущего государства, — вот именно в этом дело.
Культура имеет значение
Таким образом, в одних странах сложилась культурная традиция,2 в которой кристаллизовались ценности, способствующие модернизации, а в других — нет, либо они даже сознательно подавляются правящей группой. Понятно, что культурная традиция формируется веками и передается от поколения к поколению. Но в современном мире с его интернетом и глобализацией, СМИ, как средства массового транспорта информации из разных уголков мира, позволяют осуществлять передачу разных моделей поведения не только по временной шкале (в таком случае общества менялись бы крайне медленно), но и по горизонтали. Впрочем, СМИ способны делать и обратное: транслировать те ценности, которые отбрасывают страну на десятилетия назад. Харрисон предлагает свою типологию культурной традиции: есть традиция «с высоким культурным капиталом», есть — «с низким». Причем эта «высокость» или «низкость» не определяется числом великих писателей или художников в культурном пласте той или иной страны, но исключительно теми факторами, которые возбуждают в гражданах стремление к успеху, к достижению результата, к тому, чтобы завтра они или их дети жили чуть лучше, чем вчера. То есть стремились быть счастливыми, а не замыкались в собственных комплексах. «Это, конечно, черно-белый взгляд на мир, — подчеркивает Харрисон. — Но он дает ответ на многие вопросы, будоражащие и ученых, и простых обывателей не одно
столетие».
Черно-белый взгляд
Цель развития любого общества — процветание. А это обеспечивается только в странах с рыночной экономикой и демократическим режимом, уверен Лоуренс Харрисон: «Мировой опыт показывает, что люди, ощущающие себя наиболее счастливыми, живут в демократических государствах, и это самые прогрессивные государства. Посмотрите на страны Северной Европы — их жители чувствуют себя лучше остальных в экономическом и социальном плане: они довольны жизнью и креативны. Индекс человеческого развития ООН это подтверждает». (Швеция в этом индексе занимает 7-е место, Финляндия — 12-е, а Норвегия, как уже говорилось, — 2-е.) К странам с развитым культурным капиталом Харрисон относит общества, в которых религиозные институты не подавляют личность, а, напротив, культивируют дух соперничества и прагматизм (как это свойственно, к примеру, протестантизму). В таких культурах человек считает правильным и возможным брать собственную судьбу, что называется, «за рога» — влиять на нее: добиваясь успеха для себя, гражданин тем самым умножает и общественный капитал.
В обществах с неразвитой, архаичной культурной традицией (в классификации Харрисона — с «низким культурным капиталом») люди склонны все свои достижения и неудачи списывать на «волю Господа», верят в заданность всего и вся (фатализм). «К примеру, мусульмане часто не склонны брать ответственность за свою судьбу, потому что так устроена их религия. «На все воля Аллаха», говорят они, и это оказывает влияние на поведение среднего человека. Отсюда — проблемы с модернизацией целого ряда государств исламского мира», — считает Харрисон.
Что касается образования, то важно не только уметь читать и писать, важно, чтобы образование приучало молодых людей к критическому мышлению, когда знание не принимается на веру, а все время подвергается сомнению и проверке — отсюда и рождается инновационная экономика.
Также для людей, живущих в странах с высоким культурным капиталом, характерна нацеленность на будущее, в то время как страны с архаичной культурной традицией бесконечно ищут себе подпорки в прошлом, как, например, Россия: люди компенсируют собственные неудачи ностальгией по державному советскому прошлому, в котором «зато мы делали ракеты».
Как стать лучше
Успех страны в экономическом развитии, согласно Харрисону, базируется на поощрении труда, культа успеха, экономности, которая является основой инвестиционной активности, свободного предпринимательства и конкуренции, обеспечивающей наилучшее распределение ресурсов в обществе. А ограничения на творческую активность и конкуренцию в странах с низким культурным капиталом, подчеркивает американский ученый, — не столько результат недальновидности правителей, сколько вполне рациональная политика узкой группы привилегированного класса: таким образом легче бороться с конкурентами, которых они рассматривают как угрозу своему положению.
На вопрос The New Times: «Меняется ли со временем культура и ценности людей и каким образом?» — Лоуренс Харрисон ответил примером: полвека назад Испания была страной с диктаторским режимом, похожей на ряд стран Латинской Америки, с архаичной культурной традицией. Но сегодня родина Сервантеса и Дали — один из лидеров ЕС.
«Чтобы управлять процессом изменения ценностей, в обществе должен существовать консенсус и критическая масса лидеров, которые хотят изменений. Трансформация не может произойти по указке или с иностранной помощью. У лидеров должно быть сформировано видение того, как следует менять общество. Они должны предлагать варианты и пути трансформации», — считает ученый.
Что не так с нами
Что касается России, то, по мнению Харрисона, у нас немало культурных традиций, которые тянут граждан и страну в целом назад. Например, он считает, что в России неоправданно сильным влиянием обладает церковь, и это влияние распространяется как на граждан, так и на институт государства.
«А еще, если бы я был Путиным, я бы ушел в отставку, потому что он на посту премьер-министра все равно исполняет роль царя, — говорит Харрисон. — Таким образом, в вашей стране открылись бы возможности для перемен. Ваша страна не свободна, большая часть СМИ зависима от государства. России не удастся прорваться в группу мировых лидеров до тех пор, пока она не пройдет через процесс демократизации», — считает профессор.
1 Отражает уровень развития страны по трем основным показателям: средней продолжительности жизни, уровню грамотности и ВВП на душу населения.
2 Культура — совокупность ценностей, верований и установок на определенный тип
поведения.
Лоуренсу Харрисону — 77 лет. С 1969 по 1981 год, будучи сотрудником Американского агентства по международному развитию (USAID), он возглавлял миссии развития в странах Центральной Америки и Карибского бассейна. С 1982 по 2000 год работал в Центре международных отношений Гарвардского университета. Автор книг: «Экономическая отсталость — вопрос мировоззрения: опыт Латинской Америки», «Панамериканская мечта» и «Главная истина либерализма». Вместе с Самюэлем Хантингтоном выступил соредактором сборника «Культура имеет значение».
