Каков запас прочности власти? Данные социологов Фонда «Общественное мнение» (ФОМ), «Левада-Центра» и ВЦИОМа сопоставил The New Times
Последний опрос от 14–15 февраля показывает, что никаких существенных изменений в отношении россиян к президенту, председателю правительства, самому правительству не произошло, — заявил The New Times заведующий аналитическим отделом ФОМа Григорий Кертман. — Их и не должно было быть, уже много лет уровень доверия к этим институтам еженедельно колеблется в пределах статистической погрешности».
По данным ФОМа, с августа прошлого года рейтинг доверия Дмитрию Медведеву изменялся в пределах 51–56%. Показатели Владимира Путина чуть выше и стабильнее: уже третий год его рейтинг доверия держится в пределах от 68% до 73%. В ответах на впервые заданный вопрос: «Как Медведев (Путин) справляется с проблемами, стоящими перед страной?» — «хорошо» в адрес президента ответили на прошлой неделе 50% опрошенных, премьера — 66%.
«Мы запускаем опрос только на этой неделе, но неожиданностей по сравнению с январем не ждем, — сообщил директор «Левада-Центра» Лев Гудков. — Деятельность Медведева стабильно одобряют более 70% россиян, Путина — больше 80%, правительства и руководителей регионов — около 60%». Отношение к власти в России — консервативный показатель, если он порой и снижается, то незначительно. Наше общество все еще не верит никому, кроме трех символических для него институтов, воплощающих национальные ценности: верховной власти (в лице Путина и Медведева), армии и Церкви.
Остальным частям государственного механизма и до кризиса, и на его шестом месяце доверяет меньшая часть россиян. Причем с наибольшим скепсисом граждане оценивают успехи местной власти, правоохранительных органов, судебной системы, официальных профсоюзов. То есть тех, кто обеспечивает, по выражению Гудкова, «повседневный уровень существования».
Схожую картину массовых предпочтений выявили и во ВЦИОМе. По данным государственных социологов, работу правоохранительных органов, судебной системы и профсоюзов одобряют меньше половины россиян (37%, 26% и 23% соответственно). А Путин и Медведев набрали 14–15 февраля 77 и 71% голосов, даже прибавив по 3% к результатам недельной давности.
Протест почти не виден
Сколько-нибудь ощутимого роста протестных настроений за полгода падения экономики также не происходит. Если в середине февраля 2007 года свое участие в уличных акциях допускали 34% респондентов ФОМа, то в феврале нынешнем их пока набирается 27%. Тех, кто в протестах участвовать не собирается, вдвое больше. При этом нужно учитывать, что намерения, о которых люди говорят социологам, далеко не всегда переходят в действия. «В ноябре о существенном снижении уровня жизни, связанном с увольнениями и сокращением зарплат, заявляли 10% опрошенных, в январе — 15%, — говорит Гудков. — Остальные скорее встревожены, но в недоверие к власти эта тревога пока не переросла». По словам директора «Левада-Центра», соотношение числа граждан, верящих в способность руководства справиться с кризисом и не верящих, сейчас примерно 50 на 50. У власти есть достаточный для спокойствия запас «прочности, надежд и иллюзий». Даже если протестные настроения начнут расти, они будут направлены не против первых лиц государства, а против местных глав городов или районов.
«Между уровнем протестной активности и доверием федеральной власти нет прямой зависимости, — считает Гудков. — Большинство общества по-прежнему придерживается патерналистских установок и надеется, что власть рано или поздно решит появившиеся проблемы и сохранит стабильность. Возможны только вспышки недовольства в моногородах, где большинство людей числится на остановленных предприятиях или сталкивается с многомесячной задержкой зарплат.
Полгода на размышление
Чтобы россияне не только заявляли о своих намерениях протестовать, но и в самом деле вышли на улицу, их нужно довести «до состояния остервенения», как в 2004 году при монетизации льгот, считает ведущий научный сотрудник Института географии РАН Дмитрий Орешкин. Та ситуация представляла для власти большую угрозу, чем все цветные революции разом. Тогда уличную стихию удалось утихомирить с помощью оперативного вброса бюджетных средств. Сейчас точечные выступления тоже можно притушить деньгами, но неизвестно, на сколько хватит худеющей на глазах казны. «Главные испытания ждут нас довольно скоро, — считает независимый социолог Леонид Седов. — По мнению экспертов, с которыми я склонен соглашаться, уже где-то в мае могут быть исчерпаны золотовалютные резервы, напряженность в экономике усилится, а рубль упадет еще сильнее, чем сегодня».
«Сейчас антиправительственные выступления во всероссийском масштабе невозможны, — уверен Орешкин. — Люди будут готовы выйти на улицу не раньше чем через полгода, когда большинство потратит свои накопления, а конца кризису еще видно не будет».
