«Исторический», как убежден генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен, саммит Альянса в Лиссабоне открылся под грохот мегафонов. «Миру — да!», «НАТО — нет!» — скандировали в разных районах столицы участники манифестаций протеста, вполне в духе того далекого теперь уже времени, когда Португальская компартия была одной из самых сильных в Европе, исправно получая средства на антивоенную деятельность из бездонной кассы КПСС. Но сейчас лишних средств нет не только у португальских левых. «Самой несвоевременной затеей» для Португалии, пребывающей в преддефолтном состоянии, назвал саммит НАТО в открытом письме к премьеру Сократишу губернатор Мадейры. Кризис прошелся Мамаем по бюджету стран Альянса как раз тогда, когда тому нужно срочно решать проблему Афганистана, иначе ее прямыми вливаниями в карманы афганских чиновников, что уже происходит, решит Иран. Именно Афганистан, а не прожектерские проекты противоракетной обороны континента (с Россией или без нее), на которые пока ни у кого нет денег, был главной темой лиссабонского саммита. Казалось, Россия наконец поняла: поражение НАТО в Афганистане чревато дестабилизацией обстановки в Центральной Азии, а значит — не в интересах Москвы. Потому-то Кремль и согласился обсуждать вопрос о бесплатных поставках вооружений и боевой техники натовцам. На благодатную почву общих усилий в Афганистане прекрасно ложились дальнейшие планы создавать общую систему ПРО в Европе...
Но 18 ноября стало известно: Медведев решил максимально сократить пребывание в Лиссабоне, он пробудет здесь лишь полдня в субботу. А с утра 19-го числа поползли слухи: итоговый документ по ПРО все еще не согласован — стороны не пришли к согласию относительно источников общей угрозы… В тот же день флер сомнений припустил над Лиссабоном и постпред РФ при НАТО Дмитрий Рогозин, воздержавшийся от однозначного ответа на вопрос о наиболее вероятных результатах саммита.
На момент подписания этого номера в печать в Лиссабоне еще не было ясно, в какую именно форму Россия и НАТО облекут свои хрупкие договоренности по Афганистану и ПРО: то ли это будет устное заявление Расмуссена, что равносильно провалу переговоров, то ли стороны все-таки подпишут совместную декларацию. Впрочем, бумага и микрофон стерпят все. Хуже, если маятник реальной российской внешней политики вновь качнулся в сторону «бурных и продолжительных» колебаний — с кем дружить и «против кого». 19 ноября 2010 г.
