Православный мир бурлит. Причем отнюдь не только в России.. В ожидании избрания нового патриарха из Сухуми в Москву регулярно летают гонцы — договариваются о будущем православной епархии Абхазии. Чем обернется для Сухуми избрание нового патриарха — выяснял The New Times
Иерей Виссарион Аплиа, и.о. управляющего Сухумо-Абхазской епархии — что-то вроде местоблюстителя епископского сана непризнанной и не имеющей официального статуса Абхазской православной церкви. За несколько часов до начала рождественской службы отец Виссарион возвратился в Сухуми из Москвы, где имел беседы с Местоблюстителем Патриаршего престола митрополитом Кириллом и другими иерархами РПЦ, зондировал почву будущих великих свершений.
Грузинский царь Ирод
Рождественская ночь. Праздничная служба начинается в 11 вечера. К полуночи в сухумском Благовещенском кафедральном соборе не протолкнуться. Среди верующих, приехавших на службу, больше половины — молодые люди в черных кожаных куртках и девушки в сапожках на высоком каблуке от 15 до 25 лет, картина совсем нехарактерная для церковных праздников в России. Они охапками разбирают свечи, ставят их перед иконами, истово крестятся, прикладываются к ликам. Постояв, послушав службу, уходят. На смену им у дверей храма толпятся другие. В Абхазии 60% населения — православные.
Виссарион и другие священники монотонно-пророческими голосами читают рождественские молитвы попеременно — то на русском, то на абхазском языках. Центральная фигура службы — отец Виссарион: чистокровный абхаз, после 1993 года и бегства многих грузинских священников от ужасов войны и угрозы физической расправы со стороны абхазов взял в свои руки церковную власть в самопровозглашенной республике. Иерей Виссарион утверждает: «Мы будем восстанавливать Абхазскую православную церковь, с помощью Божьей, как поместную церковь, которая никак не будет зависеть от Грузинского патриархата». Отец Виссарион сравнивает президента Грузии Михаила Саакашвили с «жестоким тираном, царем Иродом, уничтожившим многих невинных младенцев в Южной Осетии во время августовской агрессии».
Руководитель Абхазского государственного информационного агентства АРТФ уроженец Сухуми Владимир Попов откровенничает: «Отец Виссарион у нас большой миротворец и политик. Это хорошо, что он сейчас, после смерти Алексия, в Москву поехал, значит, не с пустыми руками вернется. Сейчас там, в Москве, в патриархии разборки почище, чем в Генштабе, идут. А значит, Виссариону договориться проще будет». Попов намекает, что возложение на отца Виссариона епископской митры — вопрос принципиально решенный. Дело за малым — подождать, пока иерархи РПЦ в Москве поделят церковную власть между собой.
Церковная автономия
Сам иерей Виссарион уверен: «С помощью Божьей поместный, то есть независимый (от Грузинской церкви) статус Сухумо-Абхазской епархии будет в скором времени решен. Ходатаем и заступником абхазов перед всем человечеством в этом вопросе будет Московский патриархат». Сокрушаясь и скорбя по уходу в мир иной Алексия II, Виссарион Аплиа возлагает все свои чаяния на его преемника. «Святейший Алексий II был столп, от которого все мы окормлялись, а теперь в момент осиротели». Виссарион надеется, что «Господь изберет новым патриархом достойнейшего из достойных, и светлый путь, начатый при Святейшем Алексии II, будет иметь продолжение».
На вопрос о будущем статусе православной церкви в Абхазии он отвечает довольно прозрачно: «Как мне было сказано теми иерархами, с которыми я беседовал в Москве, Абхазия будет защищена как духовно, так и физически. Защитник, радетель наш сегодня есть Третий Рим — Москва». На прямо поставленный вопрос, можно ли считать его будущим епископом «возрожденной Абхазской православной церкви», Виссарион, многозначительно прищурившись и еле сдерживая улыбку, многомудро вещает: «Рукоположение епископа мы примем только от Церкви, оказывающей нам поддержку вселенского характера — от Русской православной церкви. Рукоположить в сан епископа Абхазии может только новый Московский патриарх, и никто более. А можно ли уже считать меня епископом или нет — Господь распорядится».
Почивший в конце прошлого года Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, несмотря на свою общую лояльность к Кремлю, в вопросе об официальном признании РПЦ республик Южной Осетии и Абхазии явно не спешил. Вероятно, дабы не создавать раскола между Русской и Грузинской православными церквами. Тбилисский патриарх, скорее всего, не оставил бы без жесткой ответной ноты такой демарш Святейшего, а скандалов, тем более межцерковных, почивший патриарх не любил.
Между тем живущие уже более 16 лет в расколе с Грузинской церковью православные священники в Абхазии, возглавляемые Виссарионом Аплиа, явно оживились после смерти Алексия II. По мнению ряда осведомленных лиц, в том числе в государственном аппарате мандариновой республики, они надеются, что церковная политика нового главы РПЦ будет «более последовательно» идти в русле мирской политики нынешних кремлевских властителей. И посему Абхазская церковь наконец станет фактической и канонической частью РПЦ в статусе епископата.
Престарелая Елизавета Тужба — чистокровная абхазка, хозяйка свечной лавки кафедрального собора Сухуми на Абазинской улице. Саму мысль о примирении абхазов и грузин она воспринимает как кощунство. «Самый близкий и родной для нас — русский народ, который первый после Бога нас защищает, хранит и бережет». Сейчас в кафедральном соборе служат абхазские священники, прихожане — абхазы, русские, местные греки. Елизавета Тужба, с молчаливого согласия батюшек, не пускает в храм немногочисленных грузин, оставшихся после войны или вернувшихся в Абхазию за последние годы, считая это своим священным долгом. «До войны тут одни грузины были — и попы, и прихожане. Они сюда никого, кроме своих, не пускали — ни абхазов, ни русских. В храме Георгия Победоносца в Илори мою сестру грузинский поп даже выгонял, не давал ей свечку за здравие нашей матери поставить. Пусть теперь получают отмеренное им их же мерой», — восклицает хозяйка церковной лавки.
Через полчаса после начала рождественской службы в храме появляется президент Абхазии Сергей Багапш со свитой. Встают почти у самого алтаря. Пока служки поют на хорах, отец Виссарион на минуту прекращает службу, приблизившись к президенту, о чем-то явно заискивающе с ним общается минуты полторы, благословляет крестом. И у молящихся, и у священников, и у президента изо рта валит пар — здание храма не отапливается. Посреди службы отключается электричество, гаснет единственная люстра. В наполненном верующими храме, теперь освещаемом лишь тусклым отблеском свечей, воцаряется полумрак. Сергей Багапш направляется к выходу, самостоятельно в сумраке протискиваясь сквозь толпу.
Христианский раскол
«Никакой Абхазской православной церкви нет, есть Православная церковь в Абхазии», — с мягкой улыбкой утверждает настоятель католического прихода Святого Апостола Симона Кананита в Сухуми отец Ежи Пилус. Он уверен, что статус Православной церкви в Абхазии надо решать путем переговоров с Грузинской патриархией и ее церковными иерархами согласно принятым канонам. На слухи о том, что отец Виссарион имеет все шансы скоро быть рукоположенным в сан епископа Абхазской православной епархии, отец Ежи Пилус скептически восклицает: «Ну, знаете, с таким же успехом я могу объявить себя епископом католиков Абхазии». В католической общине Сухуми немногим более 100 прихожан, в основном абхазские армяне. Функционирует воскресная школа, под руководством отца Ежи регулярно ставятся спектакли на библейские темы. Актеры — дети, которых в общине больше двадцати. Серьезных притеснений со стороны власти приход не испытывает. Вот только бы урегулировать статус здания храма, отреставрированного на деньги иностранных благотворительных организаций. До сих пор храм и земля под ним юридически не принадлежат общине, и вообще никому не принадлежат.
Евангелическо-лютеранская церковь Святого Иоанна в Сухуми входит в епархию лютеранского епископа Закавказья Ханса Кидерлина с резиденцией в Тбилиси. Уже пятый год, после гибели пастора Герта Кхуммеля в автомобильной катастрофе на перевале в Грузии, Михаил Шлигель-Мильх — молодой, скромный, приветливый немец, уроженец Сухуми — является проповедником лютеранской общины Абхазии, совмещая свою миссионерскую деятельность с заочной учебой в евангелическо-лютеранской семинарии Санкт-Петербурга. В лютеранском приходе немногим больше пятидесяти прихожан. Есть русские, абхазы, несколько бабушекгрузинок, которых не пускают в православные абхазские храмы.
Вот уже третий год подряд в конце января проповедник Шлигель-Мильх с отцом Ежи из католического прихода устраивают «экуменическую молитву всех христиан Абхазии». Разумеется, приглашения на службу посылаются и православному духовенству, но отец Виссарион и подконтрольные ему батюшки ни разу даже не удостоили «иноверцев» ответом.
«А вообще, я думаю, все беды, которые на абхазов в последние десятилетия свалились, это кара Божья», — опустив глаза долу, вздыхает хозяйка свечной лавки кафедрального собора Елизавета Тужба. «Не простил он нам, абхазам, язычества. Ведь до сих пор у нас в далеких деревнях в праздник люди убивают козла, голову отрубают, на шест ставят со свечами и молятся ему. Многие абхазы так язычниками и остались. Вот за это языческое мракобесие, наверное, Бог нас и наказал так жестоко. Спаси нас, Господи и Пресвятая Троица».
