60-часовая бойня в финансовой столице Индии, в результате которой погибли 173 человека и сотни ранены, вновь заставила говорить об угрозе цивилизации со стороны хорошо вооруженных и прекрасно обученных религиозных экстремистов. Одно остается пока неясно: кто стоит за событиями в Мумбаи
Первая и главная версия: «пакистанский след». Данные перехвата телефонных переговоров террористов, сделанного со спутника, указывают, что в операции как минимум были замешаны члены боевой организации «Лашкар-е Таиба», которая уже давно борется за «освобождение» мусульманского анклава Индии — Кашмира. Индийские власти передали Пакистану список из 20 человек, которые находятся на территории Пакистана и кого индийские власти связывают с событиями в Мумбаи. И действительно, пакистанская версия кажется очевидной, если вспомнить всю 60-летнюю историю конфронтации между Индией и Пакистаном и практически неразрешимую проблему Кашмира.
Кашмир — единственная индийская провинция, в которой большинство составляют мусульмане, и многие тысячи пакистанцев на протяжении десятилетий вступали в ряды боевых организаций, поклявшихся освободить этот регион. К этому надо прибавить и тот факт, что 160 миллионов индийских мусульман ощущают себя жертвами дискриминации, они часто становятся объектами нападений со стороны индуистских фанатиков. Немудрено, что как только где-либо в Индии гремит взрыв, вина за это автоматически возлагается на традиционного мусульманского врага — Пакистан.
Пакистанский след. Какой?
Пакистанский след, видимо, есть и сейчас, но какой именно, куда он ведет? В Исламабад, к властям государства? В это поверить трудно. Ведь в последнее время именно пакистанское руководство стремилось улучшить отношения с Индией, вплоть до того, что президент Зардари пообещал: Пакистан никогда не применит первым ядерное оружие. Это был беспрецедентный шаг, вызвавший недовольство пакистанских военных. И легко понять, что заставило Исламабад предпринять попытку смягчить, пригасить застарелый конфликт — достаточно посмотреть на сегодняшний Пакистан. Страна со слабым и неавторитетным руководством, где после убийства Беназир Бхутто и отстранения от власти генерала Мушаррафа (интервью с ним читайте на стр. 40) вообще не осталось крупных лидеров; где президентом был избран человек, единственным достоинством которого является то, что он был женат на харизматичной женщинеполитике, павшей от рук, скорее всего, тех же исламистских фанатиков, какие организовали убийства в Мумбаи; страна, которой приходится вести войну на границе с Афганистаном против талибов.
Афганский узел
На проблеме Афганистана и войне с талибами надо остановиться особо. Американское общество относится к этой войне иначе, чем к иракской, и причина ясна: 11 сентября 2001 года. Тогда в сердце Америки нанесла удар «Аль-Каида», базировавшаяся в Афганистане под крышей режима талибов, и для американцев талибы остаются исчадием ада. Поэтому, кстати, и для избранного президента США Барака Обамы Афганистан — проблема номер один. Но пока у талибов, этнических пуштунов, есть база и убежище в населенных пуштунами пограничных землях Пакистана, в первую очередь Вазиристане, война может продолжаться десятки лет. Для успеха в Афганистане жизненно необходимо выкорчевать базу талибов в Пакистане, но США не могут пойти на прямую военную интервенцию в еще одной мусульманской стране, они и так завязли в Ираке и Афганистане. А кроме того, это вызвало бы беспримерный всплеск антиамериканских настроений во всем Пакистане, и Вашингтон вместо решения афганской проблемы потерял бы своего важнейшего союзника в Южной Азии.
Значит, надо сочетать удары с воздуха по базам талибов (что американцы в последние месяцы делают весьма интенсивно) с сухопутными операциями пакистанских войск. Беда, однако, в том, что нет уверенности в готовности пакистанской армии, немалая часть которой состоит из пуштунов, самоотверженно биться с фанатичными, идущими на смерть пуштунами-талибами. А еще важнее настроения среди командного состава армии. Конечно, пакистанские генералы, как и повсюду в мире, ненавидят неподконтрольные им формирования, и вообще симпатий к исламистам не испытывают, но возможно, они как раз заинтересованы в сохранении нестабильности и хаоса в соседнем Афганистане, подозревая, что это государство, укрепившись, может пойти на альянс с Индией, старым врагом Пакистана. Чего доброго сильная, стабильная афганская власть захочет оторвать от Пакистана пуштунские земли…
Как пишет «Нью-Йорк таймс», «важный элемент плана Обамы по прекращению беспорядков в Пакистане и достижению поворота в войне в Афганистане состоит в примирении Индии и Пакистана, чтобы пакистанское правительство сосредоточило свою энергию на борьбе в пограничных с Афганистаном районах, контролируемых исламистскими экстремистами». Вот тут и надо искать ответ на вопрос о мотивах террористической акции в Мумбаи: сорвать сближение Пакистана с Индией, дестабилизировать Пакистан, вынудить его отказаться от борьбы с талибами и перебросить войска на границу с Индией. Один генерал прямо заявил, что в случае ухудшения ситуации армия, безусловно, уйдет из Вазиристана, чтобы противостоять давнему — и главному — противнику, Индии.
«Аль-Каида»?
Видна ли здесь рука «Аль-Каиды»? Непосредственно — вряд ли. «Аль-Каида» сейчас — это скорее бренд, идеологический зонт над множеством автономных исламистских группировок. Но цель этой транснациональной джихадистской сети остается прежней, она была сформулирована Усамой бен Ладеном еще десять лет назад, когда он создал «Всемирный исламский фронт борьбы против евреев и крестоносцев». И евреев, кстати, нашли в Мумбаи: террористы, кроме гостиниц, захватили маленькое здание еврейского религиозного центра, убили людей. У местных мусульманских экстремистов этого раньше не замечалось, вообще в Индии и Пакистане практически нет еврейской проблемы. Здесь исламисты выдали себя, идейная связь с «Аль-Каидой» налицо.
Но были и другие мотивы, например, наказать Индию за сближение с США. В прежние времена Пакистан был союзником Америки в регионе, а Индия чуть ли не входила в советскую зону влияния, но потом все изменилось. Президент Клинтон во время поездки по региону в 2000 году провел в Индии пять дней, а в Пакистане — пять часов. Индия стала за последние годы важнейшим партнером США в Южной Азии. Как же не постараться сорвать этот альянс, нарушить американские планы, а заодно и дискредитировать оказавшееся беспомощным и неэффективным правительство ненавистной Индии, вынудить его реагировать на удар, пришедший со стороны Пакистана? А может быть, даже (мечта пакистанских исламистов, никогда не забывающих о Кашмире) спровоцировать новую войну между Индией и Пакистаном?
До настоящей войны дело вряд ли дойдет, но обострение конфронтации неизбежно. Ближайшие недели покажут, насколько осуществимыми окажутся цели организаторов операции в Мумбаи.
Кашмир — территория на северо-западе Индокитайского полуострова, разделенная на три части, которые находятся под контролем Китая, Индии и Пакистана. Нынешние границы между Индией и Пакистаном в Кашмире были установлены в результате войны между двумя странами в 1947 году. Пакистан контролирует примерно треть территории Кашмира, а Индия — половину. В 1965 году между двумя странами началась новая война: огонь был прекращен при посредничестве ООН, но конфликт продолжается до сих пор.
