Флешка для аятолл

В январе 2011 года в Стамбуле пройдет очередной раунд переговоров по иранской ядерной программе в рамках «шестерки». Предыдущий раунд, 6–7 декабря в Женеве, не принес результатов. Его итоги, видимо, не устроили не только западных дипломатов, но и Тегеран: президент Махмуд Ахмадинежад через несколько дней после Женевы демонстративно отправил в оставку Манучехра Моттаки, возглавлявшего иранский МИД с 2005 года. На этот пост в качестве временно исполняющего обязанности назначен глава Организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи. У него репутация конструктивного компромиссного политика, хорошо знающего Запад: дипломированный физик-ядерщик, выпускник Массачусетского технологического института (США), Салехи имеет за плечами богатый опыт работы в Международном агентстве по атомной энергии (МАГАТЭ). Чем мотивирован выбор Салехи, точно сказать трудно, но череда недавних событий наводит на определенные размышления.

В начале декабря в Тегеране взорвали двух физиков-ядерщиков — Мажида Шахриари и Ферейдуна Аббаси. И тот и другой ехали в своих автомобилях на работу, когда их догнали неизвестные люди на мотоциклах, припечатали к лючку бензобака взрывные устройства на магнитах и унеслись прочь... Шахриари погиб, Аббаси получил тяжелые ранения. Они были не первыми жертвами покушений: в январе 2010 года в Тегеране взорвали физика-ядерщика Массуда Али Мохаммади.

23 ноября на иранском ядерном центре в Натанзе в результате компьютерного сбоя вышли из строя все центрифуги. Еще раньше, в конце сентября, вирус неизвестного происхождения проник в электронные системы атомной АЭС в Бушере, построенной с российской помощью, и почти на сутки вывел их из строя. На хакеров это никак не спишешь. Компьютерные сети в Бушере и Натанзе  — закрытого типа, абсолютная «вещь в себе», без связи с внешним миром, то есть с интернетом. Парализовать их могла только специально разработанная программа, а переносчиком вируса могло быть только физическое лицо, проникшее с «отравленной» флешкой на закрытые объекты.

Точной информации об этих происшествиях мало, спекуляций вокруг — много. Но некоторые выводы уже напрашиваются. Вывод первый: идет волна скоординированных действий против ядерной программы Ирана. Волна явно еще не достигла своего апогея — будут новые инциденты. Вывод второй: несмотря на густую пелену секретности, ядерная программа Ирана оказалась слабозащищенной и «разгерметизировать» ее не составило большого труда. В Иране нашлись люди, готовые действовать по заданию извне. А завербовал ли их «малый сатана» (Израиль, по терминологии иранских ортодоксов) или «большой» (США) — покажет время. Вывод третий. Аятоллы получили четкий сигнал: чтобы их планы по превращению Ирана в ядерную державу пошли прахом, необязательно затевать большую войну — можно достичь нужного результата и другими способами. И абсолютно никто из тех, кто создает иранскую атомную бомбу, не может чувствовать себя в безопасности.

Повлияют ли точечные удары по иранскому атому на позицию Ирана, который до сих пор не выказывал намерений идти на компромисс? Создается впечатление, что тегеранская верхушка растерянна. С другой стороны, иранские верхи не могут не понимать: последняя по времени жесткая резолюция ООН (от 9 июня 2010 года) в отношении Ирана может стать действительно последней. Китай и Россия уже дали понять остальным членам Совбеза: санкций они больше не хотят.

В 2011 году Иран останется ключевой международной проблемой, напрямую касающейся безопасности России. Тем более странно, что в послании Федеральному собранию, с которым выступил 30 ноября президент Дмитрий Медведев, об Иране  — ни слова.