Кошмары лебединого озера

Утром 17 января, когда читатели возьмут в руки первый посленовогодний номер The New Times, станут известны обладатели главных «предоскаровских» призов — «Золотых глобусов». Уже стали известны претенденты на награды основных голливудских гильдий: продюсерской, режиссерской и актерской. Именно они почти в ста процентах случаев становятся «оскаровскими» номинантами. И уже сейчас ясно, что борьба за «Оскар» развернется между уже знакомой нам «Социальной сетью» Дэвида Финчера, которая пока выглядит фаворитом**The New Times № 35 от 25 октября 2010 года., и «Черным лебедем» Даррена Аронофски (выходит на наши экраны 10 февраля).

Отношение к «Черному лебедю» претерпело за короткий срок удивительную метаморфозу. На фестивале в Венеции — а «Черный лебедь» его открывал — фильм освистали. Отзывы прессы, в том числе нашей, были кислыми. Но после декабрьского выхода в американский прокат рейтинг «Лебедя» устремился вверх. Этот никак не массовый фильм (уже потому, что он про балет) до сих пор входит в американскую прокатную топ-десятку (сборы под $70 млн не назовешь гигантскими, но они пятикратно превысили скромный производственный бюджет фильма). Его номинировали на первую премию все три главные голливудские гильдии. Самое же примечательное: его полюбила публика. По итогам голосования на популярнейшем мировом киноманском сайте www.imdb.com «Черный лебедь» занимает 50-е место в списке лучших фильмов всех времен. «Социальная сеть» отстает на 111 позиций. В чем секрет?

«Черный лебедь» — фильм о молодой балерине с «нашим» именем Нина, которую балетмейстер известной нью-йоркской труппы решился назначить в примы. В роли балетмейстера органичен Венсан Кассель: по пластике, выражению лица — классический балетмейстер, полумужчина-полуженщина. А прежде считали, будто Кассель — специалист только по ролям мачо, маньяков и социопсихопатов. В роли Нины еще более удивительна Натали Портман, для которой «Черный лебедь», без сомнения, один из главных фильмов в карьере наряду с «Леоном», «Звездными войнами», «V как вендетта», «Призраками Гойи». Искренне веришь, что на экране настоящая балерина. Пишут, что в наиболее трудных сценах у нее была профессиональная дублерша, но в основном она все делала сама; не зря до 13 лет посещала танцевальный класс, а перед съемками месяцами оттачивала балетную технику. (Кстати, и без того невысокая — 1,60 — и хрупкая Портман, чтобы походить на типичную балерину, сбросила 10 кг.) 

Успех новой примы Нины, как водится, вызывает неприязнь других претенденток на роль и вражду бывшей звезды труппы (Вайнона Райдер), которую жестоко выбрасывают на свалку. Скрытая ирония фильма в том, что в кино Портман тоже играет сейчас те роли, которые недавно предложили бы Райдер. Кстати, реальная разница в возрасте между ними невелика: Портман — 29 лет (просто она выглядит на 18), а вчерашней нимфетке Райдер — 39 (она вдруг резко превратилась в женщину средних лет).

Тема жестокости балетного мира (конкуренция, зависть, кошмарный самоконтроль, требующий диет, самоистязаний-тренингов, а главное, отказа от личной свободы) — одна из главных в фильме. Но не менее важна и психологическая драма Нины. Белый лебедь дается героине легко, поскольку она все еще полна девичьих грез, а вот Черный, призванный соблазнить Принца и отбить его у Белого лебедя, не поддается никак, ведь свойственные Черному опытность, сексуальность и женское коварство ей не ведомы. И немудрено: ее комната с многочисленными мягкими игрушками напоминает спальню Барби, а всю ее жизнь контролирует и подавляет мамаша, которую играет голливудская прима 80-х (вспомним «Трюкача» и «Ханну и ее сестер» Вуди Аллена) Барбара Херши.

Чтобы пробудить в Нине взрослость и чувственность, балетмейстер предлагает ей пойти на сексуальные эксперименты. А тут еще возникает новая танцовщица, роль которой (кстати, отмеченную призом за дебют в Венеции) исполнила подруга Натали Портман, очередная, как пишут в Америке, голливудская звезда из России (на самом деле она родом из украинских Черновцов) 27-летняя Мила Кунис. Она терроризирует Нину сексуальными опытами, а заодно претендует на ее место в «Лебедином озере». Или Нине это только кажется — потому что вторую половину фильма, где полно, как в ужастиках, выскакивающих из-за угла монстров и двойников, крови и смертей, можно трактовать и как (до определенной степени) реальность, и как видения героини, сходящей с ума из-за неподъемной роли. И той роли, что нужно станцевать, и той социальной, на которую ее обрекли, назвав примой. (Автор склонен трактовать весь кровавый финал фильма исключительно как метафорические видения в творчески воспаленном сознании героини.)

Режиссер Аронофски (создавший два культовых фильма 90-х «Число Пи» и «Реквием по мечте») рад, когда «Черного лебедя» рассматривают как пару к его недавнему «Рестлеру» с Микки Рурком. Оба фильма — о том, что люди, пусть и в столь отдаленных профессиях как рестлинг (американский бойцовый цирк) и классический балет, готовы жертвовать своими телами и душами ради развлечения публики.

Другая распространенная трактовка: это фильм о том, что героиня способна раскрыть путь к образу Черного лебедя-искусителя лишь после того, как распахнула двери перед таившимися в ее душе демонами. Допустим. Но фильм поднимает и более универсальные, причем опасные темы. Например, что для истинного творчества недостаточно лишь чистоты, нравственности и духовности. Выйдет стерильно, скучно, технично — не более того. Для истинного творчества необходим противоположный опыт — плотского, греховного. В том числе опыт зла.