Сегодня в стране 276 тысяч граждан, купивших в ходе публичного размещения акции «Роснефти», Сбербанка и ВТБ. Они надеялись приумножить свои сбережения, а на деле столкнулись с падением котировок. Как повлиял на «народных игроков» кризис — изучал The New Times
«Народные IPO», которые были проведены в 2006–2007 годах, сопровождались нешуточной рекламной кампанией и вызвали большой интерес. Впервые крупные госкомпании публично разместили свои акции на открытом рынке, и их мог купить любой желающий. И таких нашлось немало: счет шел на сотни тысяч. Оптимизм граждан, как показали тогдашние социологические опросы, был основан на доверии государству. Всетаки речь шла об IPO именно государственных компаний и банков, к тому же весьма крупных. И мало кто обратил тогда внимание на предупреждения аналитиков: цена акции на пике IPO обычно оказывается завышенной. «А поскольку цены акций были действительно завышены, логично, что они начали падать, — говорит главный специалист отдела анализа долгового рынка ИК «Велес Капитал» Олег Сальманов. — Финансовый же кризис привел к тому, что они и вовсе рухнули. Проблема «народного IPO» заключается в том, что людям предлагались какие-то активы, однако даже если их и предупреждали о возможных рисках, это ложилось на не очень высокую финансовую грамотность 
населения. А то, что акции могут падать и государство вовсе не обязано поддерживать их котировки, люди и вовсе не были в курсе».
Группа товарищей
Первое собрание «Роснефти» с участием миноритариев прошло в июне 2007-го. Вел его тогда лично председатель совета директоров Игорь Сечин. Все было красиво и на уровне. Как говорят очевидцы, Сечин давал возможность высказаться любому желающему. Однако почти сразу же после проведения «народных IPO» в «Роснефти», Сбербанке и ВТБ люди стали объединяться в инициативные группы для защиты своих интересов: размер дивидендов оказался ниже, чем ожидали.
Сейчас, на фоне кризиса, всплыла идея создания союза миноритариев России. Она пришла в голову одному из акционеров «Роснефти» Дмитрию Удалову. Про него еще говорили, что он «бузит» на собраниях. А он тем временем собирал «народные группы» с надеждой, что достучится до менеджмента компании и тот пойдет навстречу «маленьким». А в свободное время он разрабатывает собственную методику оценки инвестиционной привлекательности компании. «Нас финансовым кризисом не запугать, — говорит он. — 11 октября наша инициативная группа встречается с представителями «Роснефти», будет что-то вроде консультаций, людям прочитают лекции. Народ надо образовывать. Я сам, например, когда понял, что вывозится капитал из России и будет кризис, часть своих акций продал. И некоторые из нашей группы поступили так же. Чего нам плыть на «Титанике»? Но так сделали далеко не все...» Удалов говорит, что сейчас ему часто звонят народные акционеры и спрашивают, восстановится ли рынок? Он всех успокаивает и говорит, что восстановится. Вот только не знает, когда: акции «Роснефти» на «народном IPO» продавались по 203,95 рубля за штуку, теперь их стоимость — 143,2 рубля: потери составили 25% на одну акцию. Что касается Сбербанка, то потери еще больше: в 2006-м акции стоили 89 руб. за штуку, сегодня — 42,32 руб.
От чая к чаяниям
Александр Наумов — акционер со стажем. По образованию он экономист, сейчас имеет свой маленький бизнес — торгует чаем. В мае 2007-го Александр Владимирович решил поучаствовать в «народном IPO» ВТБ: «Акции интересно покупать с надеждой на рост. А я видел, что ВТБ — банк крупный, стабильный. Чувствовал, что его акции должны расти. Про риски задумывался, но так, на уровне обывателя... На 300 тыс. рублей Наумов купил акций себе и на 120 тыс. — дочери Татьяне.
Прошло больше года. Чем чаще сейчас в новостях звучат слова о «финансовом кризисе», тем активнее Александр Владимирович смотрит телевизор и слушает радио: «Был период, когда акции падали с начальных 13 даже до 3 копеек. Но я старался не сильно считать, чтобы не расстраиваться. Где-то месяц назад у меня появилась идея сбросить все свои акции, но не решился. Хотя видел, что нет никаких предпосылок, чтобы рынок шел вверх! Впрочем, сейчас продавать смысла уже нет». Сегодня Наумов и вовсе думает дождаться, когда рынок достигнет дна, и еще купит себе акций. «Вот только кто ж его знает, когда это дно будет», — добавляет Наумов. А еще нынешний кризис привел акционера Наумова к мысли самому научиться «спекулировать» на фондовом рынке: «Взял я себе сейчас учебную программу. Интересно же. Теперь учусь и играю на бирже. И ничего меня во всей сегодняшней ситуации не пугает».
Игрушечные дивиденды
Пенсионер Юрий Волжанский из Санкт-Петербурга раньше работал инженеромэлектриком, сейчас он тоже акционер ВТБ. «Когда объявили «народное 
IPO», во мне что-то взыграло, решил, что тоже смогу стать акционером. 30 тыс. туда и отдал. У меня же два внука. Хотел, чтобы у них была о деде память», — объясняет Волжанский. Но в отличие от бизнесмена Наумова, пенсионер из Питера теперь жалеет о своем поступке. На вопрос, сколько акций он тогда приобрел, пенсионер отвечает без запинки: 220 588 штук. Еще до финансового кризиса Юрий Иванович успел в июне побывать на годовом собрании акционеров, которое проходило как раз в его родном городе. Говорит, что «люди туда шли как на праздник, а их обидели». «Мне понравилось, как там один москвич выступал, — поясняет суть своей обиды Волжанский. — Он сказал: «Вы же все получили акции по номинальной цене 1 коп., а продали нам за 13 с лишним». И сам я тоже подошел тогда к одному столу с начальниками и спросил: «Вы что, с нами, как Леня Голубков, поработали?»
Насчет нынешнего кризиса у Юрия Ивановича своя точка зрения: «Я, когда акции покупал, учитывал риски, поэтому падения меня как раз не очень пугают. Обидно за сам подход. Ведь я же просто хотел попробовать на старости лет, что же такое быть акционером. Со своих акций я получил дивидендов, дай бог, 300 рублей. Я плюнул и даже за ними не пошел. И лежат они у меня теперь в качестве сувенира. Куда мне теперь с ними — только в туалет и ходить». Теперь Волжанский, по его словам, ждет, когда его акции упадут в цене ниже копейки, чтобы своим внукам сказать: «Никогда ни с каким государством нельзя вступать в сделку». Пенсионера Волжанского можно понять. В мае 2007 года, когда ВТБ вышел на IPO, цена одной его акции — 13,6 коп. — казалась очень демократичной: с такими «ценниками» они вряд ли когда имели дело в повседневности. Правда, потом аналитики отмечали, что цена 13,6 коп. была завышена чуть ли не вдвое. На момент подписания номера 1 акция ВТБ стоила меньше 5 коп.
Осенняя депрессия
«Если мы говорим о простом человеке, а не об олигархе, он сразу попадает в разряд миноритарных акционеров, — говорит адвокат Петр Достовалов. — Причем настолько миноритарных, что во многих компаниях его даже не принимают в расчет. Реально рассчитывать изначально он может только на две вещи: получение дивидендов, которые будут, естественно, минимальны, и рост курсовой стоимости акций».
Что получается с «народными IPO» сейчас? Дивиденды минимальны, а курсовая кривая идет вниз. Людям остается только злиться — то ли на государство за то, что не обеспечило рост, то ли на себя за то, что не поняли: никто ничего им обеспечивать и не обязан...
Есть такой анекдот. После собрания акционеров директор выступает на совете директоров и говорит: «Господа! Наши акционеры глупые, непоследовательные и крайне наглые люди. Глупые — потому что вложили в нас деньги. Непоследовательные — потому что больше не хотят этого делать. И верх наглости — они требуют вернуть вложенные средства!»
Первым вышел на «народное IPO» нефтяной гигант «Роснефть»: в 2006 году он выручил от продажи акций $10,7 млрд. В том же году IPO Сбербанка обернулось суммой $8,8 млрд. Однако «народное IPO» ВТБ, проведенное в мае 2007 года, принесло «всего» $7,98 млрд. Зато акции ВТБ купили 131 тыс. россиян. Последняя цифра превзошла показатели и «Роснефти» (115 тыс. человек), и Сбербанка (30 тыс.).
