Как обычно, кризис обрушился на российскую финансовую систему совершенно неожиданно. Действительно, с точки зрения реальной экономики все совсем неплохо — производство работает, ВВП растет, резервов хватит надолго. Но оказалось, что если в одно и то же время происходит обострение мирового финансового кризиса, конфронтация с Западом из-за Грузии и снижение цен на нефть, то этого достаточно, чтобы фондовый рынок упал более чем вдвое, а крупнейшие банки стали испытывать недостаток ликвидности
Насколько велико влияние войны с Грузией на российскую экономику? Прямой бюджетный эффект не так важен — речь идет о десятках миллиардах рублей. Для российского бюджета, который в будущем году может превысить 10 трлн рублей, это небольшая сумма. Гораздо важнее влияние войны на фондовый рынок и на долгосрочные инвестиционные проекты. Портфельные инвесторы поняли, что существенно недооценили политические риски: они не могут рассчитать, насколько вероятна полномасштабная конфронтация и даже холодная война. Поэтому большинство западных инвесторов распродало свои российские активы. Как выяснилось, несмотря на беспрецедентную дешевизну российских компаний, купить их никто больше не в состоянии: у российских инвесторов сейчас тоже нет денег. Падение рыночной капитализации отечественных компаний составило величину, сопоставимую с половиной годового ВВП. Кроме того, многие потенциальные стратегические инвесторы, задумавшиеся над серьезными вложениями в Россию, пока отложили свои планы на неопределенный срок.
Кто виноват?
Впрочем, далеко не все падение фондового рынка можно списать на войну в Грузии. Ведь и на остальных развивающихся рынках произошел обвал котировок. Индекс Morgan Stanley Capital International Emerging Markets (MSCI EM) упал с мая примерно на треть, что объясняет большую часть падения российского рынка. Еще один фактор — снижение цен на нефть. Хотя в индексе MSCI EM присутствуют и «Газпром», и ЛУКОЙЛ, и другие нефтегазовые гиганты, 80% индекса составляют неэнергетические компании, которые скорее выигрывают от низких цен на нефть. Поэтому снижение стоимости барреля до $90 означает, что российский рынок действительно должен снизиться еще больше, чем MSCI EM — без всякой грузинской войны.
Можно ли количественно оценить влияние нефтяных цен на российский фондовый рынок — и тем самым выделить эффект грузинской войны? Вряд ли. Например, нельзя просто посмотреть на отличия в динамике нефтяных и ненефтяных компаний. Так как государство перераспределяет большую часть нефтяных прибылей через налоги, изменение цен на «черное золото» чувствуют на себе не только акции нефтяных компаний, но и всех остальных. Точно так же, поскольку цена на нефть снижается в результате замедления глобальной экономики, чрезвычайно трудно отделить эффект падения цены на нефть от эффекта снижения глобального спроса на деятельность российских компаний. Поэтому выделить точную оценку влияния войны на фондовый рынок невозможно, но, скорее всего, она составляет около четверти всего падения.
Что дальше?
Как кризис на фондовом рынке скажется на банковской системе, на реальной экономике и доходах россиян? Так как фондовый рынок по-прежнему не играет ключевой роли в нашей стране, в краткосрочной перспективе крах котировок коснется очень малого числа россиян и предприятий. Но уже в ближайшее время события на фондовом рынке перекинутся и на банковскую систему.
Судя по всему, Министерство финансов и Центральный банк не допустят банковского кризиса. Вкладчики не потеряют своих депозитов, хотя некоторые банки и поменяют владельцев. Но мы увидим снижение доступности кредитов для предприятий, и это приведет к торможению экономического роста — и замедлению роста доходов граждан. Это в первую очередь касается Москвы, ведь именно здесь расположена огромная часть российской финансовой системы. Свежие данные Росстата показали, что уже сейчас рост доходов в Москве отстает от темпа инфляции. В следующем году мы увидим и снижение темпов роста ВВП. Потребительского и инвестиционного бума на дешевых западных кредитах больше не будет. Это означает, что многим ритейловым компаниям придется очень трудно: им надо будет отдавать долги, а роста бизнеса, на который они рассчитывали, не произойдет. Остановится и выход российских компаний на глобальные рынки — для этого нужны деньги, а получить их взаймы или путем размещения акций сейчас просто невозможно. По тем же причинам будут отложены или заморожены многие инвестиционные проекты.
Скорее всего, кризис на фондовом рынке и отсутствие ликвидности в банковском секторе перекинется и на рынок недвижимости. Сейчас трудно представить себе, что цены на жилье могут снизиться. Но так же трудно было вообразить, что индекс РТС вместо 2800–3000 (прогнозы многих аналитиков на конец 2008 года) будет колебаться вокруг значения 1100. Так же невероятно было представить себе и двукратное падение цен на недвижимость в Казахстане и в Японии. Владельцы «инвестиционных квартир» в России — те же люди и банки, которые покупали акции, в том числе и на заемные средства. Им сейчас приходится туго, и для расплаты по долгам многим придется срочно продавать недвижимость. А покупателей жилья не так много, ведь ипотечные кредиты неизбежно подорожают.
Очевидно, что давать прогнозы сегодня — дело опасное. Уровень неопределенности зашкаливает, и это, в свою очередь, воспроизводит еще большую панику. Одно понятно: времена стабильности и завышенных ожиданий прошли. Теперь экономический рост потребует серьезных усилий, а обещанные Путиным и Медведевым реформы — это уже не роскошь, а отчаянная необходимость.
Индекс РТС 14 июля, до дела «Мечела» — 2209 пунктов, 15 июля — 2170. До начала военных действий 8 августа — 1839 пунктов, после — 1723. Одностороннее признание независимости Абхазии и Южной Осетии — 1550 пунктов. 17 августа — 1058 пунктов. Торги остановлены
