The New Times разбирался в правовых нюансах конфликта в Южной Осетии и выяснил, что это была операция, «похожая» на миротворческую
Организация Объединенных Наций (ООН) создавалась сразу после Второй мировой войны, и отцыоснователи думали прежде всего о парировании угроз, казавшихся тогда наиболее вероятными. Поэтому точное определение понятия операции по поддержанию мира в Уставе ООН отсутствует. Предполагалось, что Совет Безопасности (СБ) будет осуществлять принудительные военные меры против государства, совершившего акт агрессии или создавшего реальную угрозу миру. Все хотели избежать возможности развязывания новой войны. В 1946–1949 годах в ООН всерьез рассматривалась возможность создания собственных вооруженных сил под командованием Военно-штабного комитета и под политическим руководством СБ.
Но жизнь поправила отцов-основателей. Спектр миротворческих операций оказался довольно широким: от наблюдательных и посреднических на основе главы VI Устава до принудительных военных действий, основанных на главе VII Устава. Большинство же операций, которые пришлось проводить, строго говоря, не соответствовали этим положениям Устава ООН, а лежали где-то «посередине». Они относились к операциям по разъединению и разоружению конфликтующих сторон, контролю за прекращением огня и буферными зонами между враждующими сторонами. Такие действия получили название операций на основе несуществующей статьи «шесть с половиной».
Миротворцы на Кавказе
В связи с событиями в Южной Осетии и Абхазии используются самые разные термины, в частности, операции по поддержанию мира (peacekeeping operations), операции по принуждению к миру (peace enforcement operations) и другие. При этом остается неясным, какова же в действительности легитимная основа российских операций на Кавказе. А между тем, несмотря на географическую близость конфликтных регионов, операции в них проводятся совершенно различные. В Южной Осетии с самого начала имели место действия российских военных и дипломатов на основе двустороннего межгосударственного соглашения Россия — Грузия в присутствии наблюдательной миссии ОБСЕ (Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе), в то время как в Абхазии — две взаимосвязанные миротворческие операции: миротворческая операция региональной организации (СНГ) на основе мандата глав государств Содружества и миротворческая операция ООН (миссия военных наблюдателей ООН) на основе мандата СБ ООН.
Операция в Южной Осетии
Грузино–югоосетинский конфликт окончательно вышел из-под контроля в июне 1992 года. Возникла реальная угроза уничтожения Цхинвали и гибели его жителей. В этот момент российское руководство выступило с ультимативными требованиями прекратить попытки военного решения конфликта. Причем ультимативный характер требований включал даже упоминания о возможности бомбардировки Тбилиси российскими силами в случае продолжения военного наступления. В результате грузинские власти вынуждены были пойти на переговоры и подписать 24 июня 1992 года Соглашение о принципах урегулирования грузиноюгоосетинского конфликта.
По Соглашению создавалась зона разъединения, из которой обе конфликтующие стороны обязались отвести войска. Создавался специальный орган по урегулированию — Смешанная контрольная комиссия (СКК) из «сторон, вовлеченных в конфликт», к которым оказалась причисленной и Россия. Задачами СКК являлись контроль за прекращением огня, вывод вооруженных формирований из зоны соприкосновения, обеспечение в этой зоне режима безопасности, роспуск вооруженных формирований.
Комиссии придавались смешанные группы военных наблюдателей и силы по установлению мира и поддержанию правопорядка. Патрулирование югоосетинской территории в районе соприкосновения сил конфликтующих сторон должны были вести трехсторонние патрули, которые включали российских, осетинских и грузинских военных.
Существенно, что наряду с грузинскими и российскими представителями Соглашение подписано властями Южной Осетии, что придает Соглашению не только межгосударственный, но и смешанный характер. Фактически Соглашение регулировало внутренний грузинский конфликт, однако являлось одновременно правовым (межгосударственным) документом, на основе которого там присутствовали российские военные. Миротворческие контингенты составили по одному батальону, грузинскому, осетинскому и российскому, примерно по 500 человек с каждой стороны.
Так что с самого начала операцию в Южной Осетии можно назвать миротворческой скорее не по юридической форме, а по конечной задаче — установлению мира и прекращению боевых действий в регионе. В реальности операция была легитимным вмешательством во внутренние дела государства по просьбе его политического руководства и с согласия всех конфликтующих сторон. Но эта операция никогда не была напрямую санкционирована СБ ООН, миротворцы не получали статуса «голубых касок» и не финансировались ООН. Международный миротворческий статус поддерживался присутствием в регионе миссии наблюдателей ОБСЕ.
Принуждение к миру
Ситуация изменилась после военной операции в Цхинвали. Для защиты российских миротворцев, которые подверглись нападению со стороны грузинских миротворцев и солдат регулярной грузинской армии, а также для защиты населения Южной Осетии туда были введены части 58-й армии Северокавказского военного округа. Сначала эта операция характеризовалась как «усиление российских миротворцев», но очень быстро российские официальные лица перешли к термину, более подходящему к случаю. Стали говорить, что Россия проводит «операцию по принуждению к миру».
Конечно, и этот термин можно применять достаточно условно. Совет Безопасности ООН не санкционировал проведение подобной операции. Но с другой стороны, столь же очевидно, что Грузия совершила нападение на российских солдат, мирное население Южной Осетии и этим грубо нарушила положения Соглашения от 1992 года.
По мере проведения этой операции терминология российских политиков и военных становилась все более грамотной. Чего не скажешь о начале операции. В частности, когда к грузинским берегам вышли боевые корабли российского Черноморского флота, представитель Генштаба заявил, что Россия приступила к «морской блокаде» Грузии. Но согласно Уставу ООН морская и воздушная блокада какого-либо государства квалифицируются как агрессия против этой страны. Поэтому очень скоро российские официальные лица стали говорить не о морской блокаде Грузии, а о «патрулировании акватории некоторых портов».
Операция в Абхазии
Понадобилась полномасштабная грузиноабхазская война, тысячи жертв, появление сотен тысяч беженцев, прежде чем были достигнуты договоренности, позволившие остановить конфликт. Лишь 14 мая 1994 года было подписано Соглашение о прекращении огня и разъединении сил, которое стало юридическим основанием для введения миротворческих сил под эгидой СНГ. Следом за этим документом 21 июля 1994 года Советом Безопасности ООН была принята резолюция по абхазскому конфликту.
Основным моментом этой резолюции было одобрение миротворческой операции СНГ в Абхазии со стороны ООН. Но операция, проводимая российскими вооруженными силами, так и не стала коллективной операцией стран СНГ. Ни одна страна, кроме России, не предоставила своего воинского контингента и не приняла участия в финансировании. Соответственно, и командование «многосторонними силами», а именно такой статус сохранился, осуществлялось российским Генштабом. Наконец, одобрение коллективной операции СНГ со стороны ООН так и осталось половинчатым. Статуса «голубых касок» российские миротворцы от СБ ООН не получили.
Несколько операций
Подведем итоги. На территории Грузии проводились и проводятся одновременно несколько операций. В Южной Осетии проводилась операция, «похожая» на операцию по поддержанию мира, но имевшая очень серьезные отличия. Во-первых, у нее не было мандата СБ ООН, а легитимным основанием служило Соглашение, подписанное в 1992 году руководством всех трех сторон, вовлеченных в конфликт. Во-вторых, состав миротворческого контингента, разделенного на российский, грузинский и осетинский батальоны, полностью противоречил принципу «невовлеченности» (impartiality), которому всегда следует Совбез в подборе таких миротворцев.
После ввода в Южную Осетию подразделений 58-й армии операцию можно характеризовать как «похожую» на операцию по принуждению к миру. Но опять-таки осуществляемую без мандата ООН. Ее легитимным базисом служит бесспорный факт нарушения Грузией положений Соглашения от 1992 года и нападения на российский миротворческий контингент и мирное население Южной Осетии. Что касается Абхазии, то здесь параллельно проводились две миротворческие операции. Одна по решению региональной организации — Совета глав государств СНГ. Вторая операция проводится по мандату СБ ООН, полностью соответствует требованиям Устава ООН, но ограничивается только наблюдательными функциями.
Именно представителей этой миссии военных наблюдателей ООН абхазы недавно вежливо попросили покинуть Кодорское ущелье, поскольку решили вытеснить грузинские подразделения, контролировавшие его верхнюю часть. При этом постоянно подчеркивалось, что действуют абхазы самостоятельно и к помощи коллективных миротворческих сил не прибегают.
