Лоббизм по регламенту. Не видимые миру войны начались и продолжатся осенью в Госдуме. Предмет борьбы — технические регламенты: новые правила для производителей, призванные подготовить наш рынок к вступлению в ВТО. Однако под красивые разговоры отраслевые лоббисты умудряются проталкивать законы, сулящие выгоду только им и никому другому
В Молочном союзе России принимают соболезнования: со следующего года, после принятия регламента на молочную продукцию, молоком сможет называться только то, что из-под коровы, натуральное. Все остальное, восстановленное из сухого, будет именоваться «молочным напитком». Удар по производителю нешуточный: в отдаленных северных регионах в силу природных условий производится только восстановленное молоко. Кроме того, нетрудно предположить, что продажи «молочного напитка» резко упадут по всей России — слишком уж неприветливо название.
Сухой остаток
Такого поворота участники рынка никак не ожидали: ведь представители Молочного союза сами составляли этот регламент. Получается, что и под удар они подставились сами. Дело в том, что из-за роста цен на продовольствие, в том числе на молоко, минувшей зимой государство снизило таможенные пошлины на ввоз сухого молока с 15 до 5%. Дешевое сырье беспрепятственно потекло в Россию и быстро избаловало переработчиков: они стали диктовать крестьянам низкие цены на натуральное сырье. В итоге закупочная цена на литр живого молока упала с 12 до 6–7 рублей. Тем временем в рознице молоко продолжало дорожать: цена литра доходила до 50 рублей!
После этого тревогу забили уже в правительстве: в июне по сигналу из Белого дома Федеральная антимонопольная служба (ФАС) начала проверки крупнейших предприятий отрасли на предмет сговора. А тут и Минсельхоз подоспел со своими предложениями по молочному регламенту: именно от ведомства Алексея Гордеева исходила идея назвать восстановленное молоко «молочным напитком», чтобы поддержать поставщиков натурального молока. Результат налицо: в регламент вмешалась Госдума, он был оперативно принят и подписан президентом.
Между тем, по словам Владимира Лабинова, исполнительного директора Молочного союза России, доля сухого молока в общем рынке страны не так уж и мала — около 10%. К тому же в России сухое молоко важно с точки зрения сезонности: летом живого молока много, зимой — недостаток, поэтому традиционно его излишки летом сушат. Последствия принятия регламента, говорит Лабинов, дадут о себе знать уже скоро: «Зимой во многих регионах просто не будет хватать живого питьевого молока — на Дальнем Востоке, в Сибири, на Севере, в крупных городах, в том числе и в Москве. Это значит, что стоимость питьевого молока поднимется, и в рознице оно станет дороже. Пострадает в итоге не кто-нибудь, а потребитель».
Выжать сок
Если молочники потерпели поражение, то представители соковой и табачной отраслей пока что празднуют победу. Производителям соков удалось пролоббировать надпись на упаковке, разрешающую употреблять сок детям… с трехмесячного возраста. Между тем в Европе, согласно рекомендациям Всемирной организации здравоохранения, сок разрешается пить детям только с шести месяцев. До этого возраста их рекомендовано кормить только грудным молоком или адаптированной молочной смесью. Там вообще не выводят соки на детскую аудиторию: ребенок слишком рано приучается к сахару, что провоцирует раннее ожирение. Но для российского производителя три дополнительных месяца продаж важнее всех этих аргументов.
Исключительно выгодой руководствовались и табачные монополисты: четыре компании, контролирующие 95% российского рынка табака, продвинули в регламенте пункт (и он уже прошел первое чтение), согласно которому в России будут и дальше законны сигареты «легкие» (lights). Этот термин запрещен в 46 странах (в том числе во всех государствах Евросоюза, а также в большинстве стран Южной Америки, в Канаде, Китае, Австралии, Индии), поскольку вводит потребителя в заблуждение: «легкие» сигареты вредны не менее обычных. В США еще в 2006 году федеральный суд запретил табачным компаниям называть сигареты «легкими». Но тамошние табачники (в том числе «Филип Моррис») опротестовали решение, и тяжба идет до сих пор. Однако в России ни запретов, ни даже дискуссий не последовало. Соответствующая норма была введена в техрегламент «по-тихому»: российским табачникам крайне важно иметь выход на женскую аудиторию — основного потребителя «легких» сигарет. А когда на кону многомиллионные прибыли, стоит ли забивать голову думами о том, сколько тысяч женщин пострадает, полагая, что курят «невредные» сигареты?»
По мнению экспертов, механизм «лоббирования» изначально был заложен в идею составления технических регламентов, поскольку эта работа была поручена отраслевым союзам. Впрочем, Григорий Томчин, президент Фонда поддержки законодательных инициатив и один из авторов закона «О техническом регулировании», считает, что регламенты должны писать именно отраслевики. «Только производитель знает, что нужно контролировать, — говорит он. — А уж если он увлечется, депутаты его скорректируют».
С этим категорически не согласен Дмитрий Янин, председатель правления Международной конфедерации обществ потребителей (КонфОП): «Составление регламентов отдано на откуп отраслевым союзам, и сегодня производители могут «задешево» получить закон, который их устраивает. А депутаты голосуют так, как им говорят отраслевые монополисты, потому что не разбираются в предмете. В результате побеждают либо чиновники, как в случае с молочным регламентом, либо деньги, но никак не потребитель».
По словам Янина, в области технического регулирования весь мир за последние лет 20 ушел значительно вперед. У России был очень хороший шанс сделать так, чтобы новые регламенты опирались на лучшую мировую практику. Например, с помощью техрегламентов можно было ввести современную систему маркировки по составу пищевой продукции, понятной потребителю. Но этого не произошло. И понятно почему: пока процесс рассмотрения и принятия регламентов показывает, что главным здесь являются интересы лоббистов, а вовсе не чаяния потребителей или нужды модернизации экономики.
Закон «О техническом регулировании» был принят в 2002 году. Со вступлением закона в силу перестала быть обязательной для применения большая часть нормативно-технической базы страны (это около 170 тысяч документов, включая свыше 25 тысяч госстандартов). Именно столько регламентов предстоит принять Госдуме взамен старых норм. Однако за пять лет окончательно приняты всего два (!) регламента. Противники реформы техрегулирования считают: она была задумана в целях дестабилизации российской экономики и «оголения» нашей нормативно-правовой базы перед вступлением в ВТО. Что, в свою очередь, может вызвать массовый приток импорта по демпинговым ценам, в том числе в легкую и машиностроительную промышленность России. Подсчитано: даже если Госдума будет на каждом заседании принимать по одному техрегламенту сразу в трех чтениях, то для исполнения закона в полном объеме понадобится свыше 330 лет! Между тем к 1 июля 2010 года реформа должна быть по срокам завершена.
