Место происшествия — интернет. Сыктывкарский блогер Савва Терентьев, резко высказавшийся о наших правоохранителях в своем «Живом журнале», теперь фактически уголовник. Городской суд признал его виновным в возбуждении ненависти и вражды и приговорил к году условно. И тем создал прецедент. Что можно, а чего нельзя писать в своих блогах — выяснял The New Times
Эта история тянется с февраля 2007 года. Родившись в онлайнпространстве, она переместилась в офф-лайн, то есть в реальную жизнь. Все началось с того, что сыктывкарский журналист Борис Суранов сделал в своем ЖЖ запись под названием «Киберполицию юзают на выборах» — рассказал о том, как сотрудники милиции изымали жесткие диски в редакции газеты «Искра». А молодой блогер Савва Терентьев оставил к ней комментарий: «ненавижу ментов…» За это на пользователя Терентьева завели уголовное дело по статье 282, ч.1 Уголовного кодекса РФ. Согласно обвинению — за возбуждение ненависти и вражды, а также унижение достоинства группы лиц по принадлежности к социальной группе — сотрудникам милиции. В итоге 7 июля Сыктывкарский городской суд признал Савву Терентьева виновным в совершении преступления и дал год условно.
Из приговора: «...используя данный ресурс (блог) как средство массовой коммуникации, из личных убеждений, основанных на неприязненном отношении к сотрудникам милиции, решил оказать публичное воздействие на людей с целью побуждения их к совершению насильственных действий в отношении сотрудников милиции, зарождения у людей решимости и стремления совершить противоправные действия в отношении указанных лиц»1 .
Приговор пока не вступил в законную силу, и защита намерена его оспорить. Однако ЖЖ-сообщество всерьез задумалось над вопросом: как быть?
|
«Если вы живете в тайге, — делает вывод из этой истории Антон Носик, представитель компании «СУП» (владелец «Живого журнала»), — то есть шанс, что вас задерет медведь. Если вы живете в России, то в отношении вас могут быть предприняты действия российскими правоохранительными органами».
Развиртуализация «Анализируя дело Саввы Терентьева, — гово рит его адвокат Владислав Коснырев, — мож но прийти к выводу, что практически любое критическое высказывание при желании может явиться поводом для привлечения к уголовной ответственности».
По сути, дело Терентьева — это прецедент развиртуализации ЖЖ-пространства. В качестве свидетелей к участию в процессе привлекали наиболее активных блогеров. Одним из них был и Борис Суранов, чей интернетдневник в одночасье превратился в место преступления: «За нами следят — это уже понятно, и никакая это не паранойя. Не за всеми, конечно, а за теми, кто имеет активную жизненную позицию. ЖЖ-пользователям нужно знать: чем больше вы интересуетесь общественной жизнью, тем выше к вам интерес со стороны органов».
Из приговора: «Свидетель Сичкарь Н.В. (оперуполномоченный отдела «К» МВД по Республике Коми. — The New Times) суду показал, что по указанию своего начальника проводил проверку по обнаружению в сети Интернет комментария о нелестном высказывании в адрес сотрудников милиции. Комментарий был обнаружен на странице Б. Суранова... В нем было предложение сжигать сотрудников милиции на площади г. Сыктывкара, называя их быдлом, необразованной гопотой. Из текста комментария он понял, что данный комментарий относится ко всем сотрудникам милиции в целом. Комментарий был подписан латинскими буквами «Терентьев». При установлении лица, написавшего данный комментарий, он зашел в пользователь «Терентьев», в личной странице пользователя нашел его сайт, где был указан мобильный телефон. Посредством установления номера мобильного телефона, был установлен Терентьев С.С.»
Техника правовой безопасности
По словам Суранова, понимать, что можно и что нельзя писать в дневнике, ему помогает журналистский опыт: «Когда делаю запись, всегда думаю, под какую статью это тянет и кто может быть истцом».
Юрист Вадим Прохоров советует блогерам «соблюдать технику правовой безопасности». Он перечисляет статьи, на которые велика вероятность «нарваться»: 129 (клевета) и 130 (оскорбление) УК РФ, а также 150–152 и 1099–1101 Гражданского кодекса РФ2, целый ряд статей Кодекса об административных правонарушениях. «Человеческие действия подвержены правовому и законодательному регулированию. Это правильно. Но беда нашей правовой и политической системы в том, что преследование идет по выборному принципу. Выборочное применение законодательства и является главным беззаконием», — говорит Вадим Прохоров. Адвокат советует соблюдать закон, уточняя при этом, что не имеет в виду отказ от критики власти или «оборзевших милиционеров»: «Но нужно подчеркивать, что это именно ваше мнение, добавлять вводные выражения «как мне представляется», «я полагаю». Преследование за выражение мнения запрещено, если это не призыв к свержению власти».
«Нужно помнить и о соблюдении авторских прав, — говорит автор книг об интернетпространстве кандидат политических наук Илья Быков. — Очевидно, что блогеров скоро потащат в суды и за то, что они без ссылок используют чужой текст».
По мнению известного блогера Николая Данилова (в ЖЖ — «Норвежский Лесной»), в проблеме есть и географический аспект: «Если я, живя в Москве, напишу что-нибудь нелицеприятное про любимого мэра Лужкова, то вряд ли Юрий Михайлович подаст на меня в суд. Но если бы я сидел в какомнибудь отдаленном куске империи и обижал местные власти, то вероятность попасть под раздачу выше».
Из приговора: «Подсудимый осознавал противоправный характер своих действий, разместив текстовое сообщение, направленное на возбуждение ненависти и вражды, проникнутое неприязнью, ненавистью и унижением сотрудников милиции РФ, создающую реальную угрозу причинения вреда общественному порядку, общественной безопасности, обществу и государству, в более посещаемом блоге «Суранов» международной компьютерной сети «Интернет», нежели в своем блоге... обеспечивая ее публичность доступом широкого круга лиц».
Глобальная кухня
Блогосфера — это особая среда обитания. Ей присуща разговорная стилистика, здесь привыкли выражаться свободно и не стесняясь, как на кухне или в пивной, считает полковник МВД в отставке Елена Галяшина: «Но я бы не рекомендовала использовать матерные выражения и явные оскорбления, направленные конкретному лицу или группе лиц. Если кто-то сочтет себя обиженным, даже в разговорном общении, это попадает под определенные статьи. Право человека на свободу слова не должно ограничивать право другого человека на экологию этого слова».
Илья Быков полагает, что если блогосфера — это и кухня, то глобальная: «Но зато записи под замком можно расценивать уже как личное, не публичное пространство». Кстати, обвинение Терентьеву строилось как раз на том, что доступ к его тексту не был ограничен. Из приговора: «не было пароля, не было списка ограничения друзей и прочее. Любое лицо, зашедшее в Интернет, имело доступ получить информацию без ограничений...»
Слабых бьют
После дела Терентьева ЖЖ-сообщество стало копировать ту самую фразу о ментах. «Массовость нарушения как будто спасает всех. Но не в суде. Бессмертие всего стада не убережет отдельных овец. Кого зацепят, тот и будет отвечать», — не спешит успокоить Быков.
«А я бы посоветовал блогерам не бояться, — возражает член правления общества «Мемориал» Эрнест Мезак. — Не факт, что после этого дела будут преследоваться все нелестные комментарии. Авторитарный режим действует очень избирательно. Если же вдруг ты попал на роль Саввы Терентьева № 2, надо вести себя достойно, искать союзников и не сдаваться. Чем больше смелых блогеров, не боящихся высказывать свою точку зрения и отстаивать свою правоту, тем больше будет стоить свобода слова в нашей стране». По словам Мезака, блогосфера — явление очень мощное: «Ситуация, когда все разбрелись по своим миркам-конурам, устраивает государство. Таким народом легко управлять. Блогосфера учит людей находить себе подобных. Виртуальное общение когданибудь родит новые формы общественной жизни, которые будут реально влиять на политику и общественные настроения».
«А я никаких рекомендаций блогерам давать не буду, потому что я не советчик, — сказал The New Times сам Савва Терентьев. — Я же о чем писал, о том и буду писать. Я не чувствую, что совершил уголовное преступление. Если вы думаете, что принятое решение как-то повлияло на мое сознание или подсознание, это большая ошибка».
Из «Декларации независимости Киберпространства» (1996) Джона Перри Барлоу, основателя Фонда электронных рубежей: «Правительства Индустриального мира, вы — утомленные гиганты из плоти и стали; моя же Родина — Киберпространство, новый дом Сознания. От имени будущего я прошу вас, у которых все в прошлом, — оставьте нас в покое. Вы лишние среди нас. Вы не обладаете верховной властью там, где мы собрались… Я заявляю, что глобальное общественное пространство, которое мы строим, по природе своей независимо от тираний, которые вы стремитесь нам навязать. Вы не имеете ни морального права властвовать над нами, ни методов принуждения, которые действительно могли бы нас устрашить… Киберпространство является делом естества и растет само посредством наших совокупных действий. Вы не вовлечены в наш великий и все более ширящийся разговор… »
_____________
1 Здесь и далее сохраняется грамматика и стилистика документа.
2 Ст. 150 — нематериальные блага; 151 — компенсация морального вреда; 152 — защита чести, достоинства и деловой репутации; 1099–1101 — компенсация морального вреда.
