Главный редактор журнала «Афиша» Юрий Сапрыкин — человек неспортивный. Ну то есть совсем неспортивный: не просто похож на плюшевого медвежонка, но вдобавок носит очки и окончил философский факультет МГУ. Такова реальность. Юрий никогда не пытался эту реальность исправить: записаться в фитнес-клуб, заняться раздельным питанием, посетить спа-салон... К своей схожести с медвежонком Юрий относится философски.
Чего не скажешь о жене Юрия Алине. Будучи женою едва ли не самого обаятельного человека на свете, Алина верит все-таки, что если муж достиг значительных успехов в шоубизнесе, то мог бы, если бы захотел, достигнуть успехов и в спорте тоже. Однажды, когда Юрий работал еще диджеем на радио и жил вместе с женой и сыном где-то в Бибирево возле лесопарка, Алина даже купила любимому лыжи. По выходным, движимый сознательностью и мягкосердечием, Юрий ходил с лыжами в парк, но, кажется, так ни разу лыж и не надел, во всяком случае на ноги.
На бессознательном же уровне именно лыжи способствовали успеху Юрия. Спасаясь от лыжной подготовки, Юрий целиком ушел в работу, проводил на службе за письменным столом дни и ночи, выходные и праздники. Трудился день и ночь, лишь бы избежать радости скольжения, снискал уважение товарищей, был замечен начальством и получил должность главного редактора, каковая позволила обменять квартиру в Бибирево на квартиру в центре. Подальше от лесопарков.
После переезда в центр Юрию всерьез показалось, будто спорт изгнан из его жизни навсегда и можно расслабиться. Когда Алина предложила мужу поехать в отпуск, Юрий опрометчиво согласился. Он предполагал две недели сидеть на кромке прибоя в баре с бокалом «Куба либре» и лишь вполглаза послеживать, как плещется в волнах сын Мишка. К тому же, полагал Юрий, на морском курорте и в разгар лета даже речи не могло быть о лыжах, следовательно, перспективе растительного отдыха ничто не угрожало.
Как же он ошибался! В первый же день, пока Юрий устраивался в баре и спрашивал «Куба либре», Алина записала его на занятия водными лыжами.
«Юрочка! — провозгласила Алина, радостно шлепая вьетнамками по ступенькам бара. — Тут прекрасный инструктор по водным лыжам! Он тебя ждет!»
«Алина, — Юрий внутренне сжался, — снежные лыжи еще туда-сюда, но водные... Водные я точно не могу. Посмотри на меня и подумай сама: я и водные лыжи...»
Алина придирчиво смерила мужа взглядом и загрустила. Правота Юрия была очевидна. Никакая человеческая фантазия не могла бы представить Юрия мчащимся по волнам. Глаза Алины потухли, и она молча вышла вон. Но не прошло и часа, как Алина снова вбежала в бар счастливая и возбужденная.
«Юрочка, здесь есть секция скалолазания! Это удивительное ощущение, я пробовала. Это потрясающе! Я тебя записала...»
«Алина...» — парировал Юрий.
«Не бойся, здесь прекрасный инструктор...»
«Алина, подумай сама: я и скалолазание... Нет, просто представь себе: я лезу на скалу...»
Несколько секунд Алина и впрямь силилась представить себе мужа карабкающимся по отвесным скалам, но вообразить нечто отличное от той сцены мультфильма про ВинниПуха, где медвежонок лезет на дерево, не смогла. Обиженно поджав губы, Алина снова покинула место постоянной дислокации мужа, предоставляя любимому возможность спросить спокойно на этот раз «дайкири».
Потекла размеренная курортная жизнь. Каждое утро Юрий с женой и сыном приходили на пляж. Сын принимался болтаться в волнах. Юрий после минутного купания садился за плетеный столик в баре. Алина после энергичного плавания отправлялась изучать спортивные возможности курорта, чтобы в каждом виде спорта продемонстрировать сноровку и уверенность и каждый вид спорта неуверенно предложить Юрию.
Теннис, гольф, дайвинг, стрельба — на всякое предложение, кроме предложений поспать, пообедать или поужинать, у Юрия был заранее заготовлен отрицательный и безупречно аргументированный ответ. «Алина, — говорил он, нежно улыбаясь, — представь себе, нет, только представь себе: я с ракеткой (я с клюшкой для гольфа, я в ластах, я с ружьем, я с луком)». Он понимал, что Алина — разумная женщина с богатой фантазией. Он понимал, что стоит только ей отвлечься от идеального образа бондоподобного мужа, запечатленного (что неплохо) в ее любящем сердце, стоит ей только приладить мысленно реального Юрия к любому спортивному снаряду, как ей самой станет очевидна абсурдность спорта, во всяком случае для Юрия. Постепенно попытки Алины сдвинуть мужа с места становились все более вялыми, постепенно жена стала ограничиваться беззлобным «что же ты тут целый день сидишь, как пень», и Юрий успокоился. Курортная гармония установилась. Оставалось сидеть тихо в баре за стаканом на этот раз «кайпериньи», поглядывать, как ловко играет Алина в пляжный волейбол, и послеживать вполглаза, как плещется в волнах сын Мишка.
Шла уже вторая неделя отпуска, когда Алина снова вдруг вбежала в бар, слишком решительно шлепая вьетнамками по ступенькам. Юрий насторожился. Глаза у Алины горели опасным азартом. Юрий втянул голову.
«Юра, я все придумала! — затараторила Алина, и Юрий испугался, что на этот раз она действительно все придумала. — Ты будешь летать на параплане».
«Послушай, представь, только представь на секунду: я на параплане...»
«И очень даже хорошо представляю, — не смутилась Алина нисколько. — Там совершенно ничего не надо делать. Тебя обвязывают ремнями на пирсе, трос цепляют к катеру, катер идет, тащит тебя за собой, параплан взлетает, а ты просто висишь, как мешок. Понимаешь? Как мешок! Ничего не надо делать!»
У Юрия не было аргументов. Он позволил обвязать себя ремнями и прицепить к параплану. Катер поплыл от берега, параплан набрал высоту, делать ничего было не надо, разве что сожалеть об отсутствии стакана «мохито».
Через минуту сильный порыв ветра как-то так закрутил параплан, что купол над головой Юрия погас. С высоты метров десяти Юрий рухнул на воду, и, разумеется, спиной, и, разумеется, плашмя.
Остаток отпуска Юрий провел в баре за стаканом «Лонг-Айленда», но только стоя. Сидеть Юрий не мог: спина его была сплошным синяком. Алина часто навещала его на посту.
