 |
| Теодор Курентзис
родился в 1972 году в Афинах (Греция). Учился в Афинской консерватории на теоретическом факультете и факультете струнных инструментов, изучал вокал. В 1994–1999 гг. обучался на дирижерском отделении Санкт-Петербургской консерватории. Живет и работает в России. Был ассистентом дирижера у Юрия Темирканова в Петербургской филармонии. С 2004 года — музыкальный руководитель и главный дирижер Новосибирского академического театра оперы и балета. В 2004-м же создал камерный оркестр Musica Aeterna Ensemble и хор The New Siberian Singers, исполняющие аутентичную музыку. Осуществил постановки в Парижской национальной опере и Большом театре России. С января 2011-го — художественный руководитель Пермского театра оперы и балета. |
Ради Перми вы оставили Новосибирский театр оперы и балета, город, с которым были связаны без малого семь лет.
Для меня не важно, где находиться, а важно с кем. Со мной в Пермь переехал и Musica Aeterna — оркестр, который был создан мною в Новосибирске.
А как вам удалось в разгар концертного сезона перевезти из Новосибирска в Пермь целый оркестр?
Большое желание способно двигать не только людей, но и горы.
Про желание все понятно. Но есть еще и администрация, очень неповоротливый организм.
Мне удалось договориться.
А как же музыканты?
Переехали с семьями.
Новый формат
Ходят слухи, что, выезжая из Перми за рубеж, вы вербуете, и весьма успешно, замечательных музыкантов.
Это не слухи. Мы действительно собираем лучших музыкантов мира. Мы хотим, чтобы Россия могла конкурировать с западными странами — Германией, Америкой, Голландией.
Но ведь речь идет не о всей России, а об одном городе. И название этого города вряд ли слышали на Западе.
Россия — это ведь не только Москва и Санкт-Петербург. Это во-первых. Во-вторых, надеюсь, что это название — Пермь — прочно засядет в человеческой памяти. А в-третьих, вы заблуждаетесь. Пермь связана с именем Сергея Дягилева и известна всем ценителям балета.
Вы планируете не только построить новое здание театра, но и перестроить всю театральную систему. Что это даст?
Репертуарная система тормозит развитие театра. Но пока мы не будем все резко менять, часть театра продолжит работать в традиционном режиме, и в то же время мы начнем ставить спектакли блоками. Один спектакль будет идти несколько дней подряд. Это формат stagione. Что он дает? Возможность больше репетировать и делать качественные постановки. Зал на эти спектакли мы сможем собирать без особого труда, так как начнем приглашать звезд оперной сцены.
Деньги на революцию
Какие премьеры вы планируете в ближайшее время?
Первая — опера Cosi fan tutte («Так поступают все женщины») Моцарта состоится в сентябре.
Но вы ее уже ставили на музыкальном фестивале в Баден-Бадене, который проходил зимой 2011 года и был полностью посвящен Моцарту.
Спектакль Пермского театра будет очень сильно отличаться от фестивального проекта. В нем будут задействованы и другие исполнители, и другой оркестр. Потом — опера Дмитрия Курляндского «Носферату», ее поставят режиссер Теодор Терзопулос и художник Янис Кунелис. Для Кунелиса это дебют в оперном театре. А театр о нем может только мечтать. Еще намечена совместная постановка с мадридским театром Real и Жераром Мортье. Затем настанет время для «Богемы» Пуччини и балетов Джорджа Баланчина.
Культурную революцию можно осуществить, когда есть деньги. Как с финансированием проекта «Пермь — культурная столица Европы?»
Хорошо. Музыкантов моего оркестра обеспечили жильем, у нас хорошие зарплаты.
Говорят, что у пермских музыкантов зарплаты намного меньше.
Пока да, но я примусь за решение и этого вопроса. Хотя деньги не всегда играют главную роль. Если нам не удастся превратить Пермь в европейский город, то главной причиной станет отсутствие взаимопонимания. Поэтому я настаиваю на открытии новых учебных заведений: консерватории, академии художеств и т.д. Когда эти заведения появятся в городе, все жители города начнут работать на общую идею.
Время музыки
Вы отучили своих музыкантов из Musica Aeterna от романтического исполнения, вооружив их аутентичными инструментами. Вы очистили «Реквием» Моцарта от всего немоцартовского. Каких еще нововведений ждать?
У меня все-таки оптимистический прогноз, я думаю, что придет мода на произведения живущих среди нас композиторов. На фестивалях «Территория» мы исполняли музыку талантливой молодежи. Эксперимент оказался очень удачным. И конечно, мне интересно то, ради чего я специально приехал в Москву — я записываю с Российским национальным оркестром и пианистом Александром Мельниковым два произведения композитора Вячеслава Артемова: симфонию «Тихое веяние» из тетралогии «Симфония пути» и Концерт для фортепиано с оркестром Tristia II. Это глубокие и очень сложные сочинения — и по эмоциональному накалу, и с точки зрения техники. Симфонии предпослан эпиграф из библейской Книги Иова: «И дух прошел надо мною — дыбом встали власы на мне». Он передает силу переживаний, выпавших на долю русского народа в ХХ веке — веке большевизма. Благодаря музыке мы понимаем, что все страдания, посланные Богом Иову, — не наказание, а испытание. Страдания закончатся, и все краски жизни и вся ее полнота, как они вернулись к Иову, так будут возвращены и России.
Вы любите играть современную музыку?
Вообще нет такого понятия — «современная музыка». Есть современные композиторы — Леонид Десятников, Дмитрий Курляндский, Вячеслав Артемов... И для произведений каждого — свое место и время.
И кто сейчас слушает академическую музыку? Попса наступает.
С низкими жанрами, или попсой, как в России говорят, нужно поступать, как во всех цивилизованных странах. Там ее просто вытесняют: в лифтах звучит Моцарт, из машин доносится Дебюсси, в ресторанах играют Шопена. Это знак принадлежности к высшим слоям общества. Только у нас телевидение, радио и СМИ популяризируют поп-культуру.
Tweet
