«Болельщики — это очень тонкая материя»

Он, конечно, не так будет называться. Необходимо разработать нормы, которые сделают стадион местом, куда люди приходят получать удовольствие, а не местом, где рискуют здоровьем.

Начнем с футбольного поля. Оно должно быть особой зоной, как стерильные зоны в аэропортах. Кроме игроков, судей, медицинского персонала, никто не должен там появляться. Я уже встречал ироничные комментарии: чего вы так прицепились к этой истории с бананом? А если не банан, а яблоко или ананас кинут? Если на поле бросят яблоко или ананас, они, не приведи Господь, могут кого-нибудь изувечить. Но зачем мы делаем хорошую мину при плохой игре — банан давно уже является символом расизма, причем расизма неприкрытого, как в случае с Роберто Карлосом, которого я считаю величайшим игроком XX века и который делает нам честь, играя в наших клубах. Ведь не только Карлос подвергался подобным расистским нападкам.

В 2004 году в Риме с трибуны была пущена железная зажигалка, судья Андерс Фриск получил серьезную травму головы, матч был остановлен и игравшей против киевского «Динамо» «Роме» было засчитано поражение. Чтобы такое не повторялось и с трибун не швырялись чем попало, надо принимать меры. Какие именно — надо обсуждать.

Второе — трибуны. Когда фанаты крушат и поджигают все подряд, это принято списывать на их неуправляемость, но мне интересно знать — с такими же действиями на площадях, в театрах стали бы мириться?

Третье — это стюарды. У нас стюард — волонтер, хороший человек, который может продавать мороженое. В западных странах стюард наделен полномочиями: он наблюдает за порядком на трибунах, может выписать штраф или удалить разбуянившегося фаната со стадиона. Может привлекать для этого силы полиции.

Последнее — подтрибунные помещения. Бывает, после матча уважаемые тренеры публично нецензурно ругаются, бывают случаи рукоприкладства, перебранки. Недавно в од-

ном из матчей второго дивизиона был случай: игроку сломали нос, судья показал нарушителю желтую карточку, пострадавший спросил его, почему наказание такое мягкое, на что рефери ему ответил: «А тебе, черно… (дальше понимаете), сейчас красную дам». Это уже не футбол, а унижение человеческого достоинства, межнациональная рознь.

Я не хочу усиливать репрессии. Более того, я прослежу, чтобы никаких репрессивных законов не было. Поэтому я приглашаю к обсуждению законопроекта болельщиков. Собираю экспертный совет, в который приглашены представители болельщиков, РФС, Минспорта, депутаты всех уровней. Я направил приглашения главе РФС Сергею Фурсенко, вице-премьеру Игорю Шувалову, президенту Олимпийского комитета Александру Жукову, помощнику президента Аркадию Дворковичу, Виталию Мутко, лидерам известных фанатских движений. За лето совет должен обсудить необходимые меры, и осенью я готов вынести законопроект.

Я заинтересован в привлечении фанатов. За свою политическую жизнь я принимал участие в создании сотни законов, и для меня всегда важным было, чтобы эти законы писали заинтересованные люди, а не депутаты, которые не сделают этого лучше, чем профессионалы разных областей.

Что касается ВОБа, глава их исполкома для меня не является легитимной фигурой, он превратился в обычного чиновника. Человек на этом месте, грубо говоря, должен быть с булавкой в носу, в татуировках и с цепями, сохранять свои принципы и стиль жизни, а не превращаться в бюрократа. Я резок, но я не помню, чтобы какая-нибудь рок-звезда приходила на встречу с президентом во фраке с бабочкой. На раутах, ладно, да, но на встречах они могут себе позволить то, что не может позволить себе публичный политик.

Меня его заявление раздосадовало: не надо так упрощать все. Может, господин Чуров был в ударе, в хорошем расположении духа, но не надо божий дар с яичницей смешивать. При чем тут избирательные комиссии? Богу богово, кесарю кесарево. Болельщики — это каста, очень тонкая материя, они живут круглые сутки этим. Зачем их в другие сферы засовывать?

В настоящий момент санкции меня интересуют меньше всего: не в них дело. Репрессивная машина зачастую работает плохо из-за того, что плохо прописаны нормы и они трудновыполнимы. Нужно четко определить и прописать правила игры. Конечно, исключить ксенофобию, религиозную ненависть, расизм на стадионах одними законами сложно. Есть уроды, которых на площадях за хулиганство задерживают, и они выбирают стадион как место самовыражения. Вот этого нельзя допускать. Человека, бросившего банан, две недели найти не могут. Если прописать нормы, сами болельщики будут ловить нарушителей. А пока нет правил, что можно, а что нельзя, могут и кирпичи начать бросать.

Это — архаизм. Я предлагаю страхование рисков — стадионы страхуются, и частные компании пусть обеспечивают безопасность лучше, чем полицейские. При нарушениях клубы будут обращаться к страховщикам. Кто заплатил за разнесенные трибуны в Самаре? «Крылья Советов». А если бы они страховались, то стулья сломанные были оплачены за счет страховки. Клуб может коррелировать деятельность болельщиков, но не может нести ответственность за конкретного буйного фаната.