«Российские судьи находятся под постоянным давлением, и это давление возрастает. Поэтому они предпочитают принимать решения, угодные начальству. Сама их работа, по сути, является пожизненным испытательным сроком» — эта цитата взята из Доклада об использовании уголовного судопроизводства в политических целях в государствах — членах Совета Европы, одобренного в минувший вторник Комитетом по юридическим вопросам и правам человека Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). Четыре года назад это или похожее мы уже читали: 25 января 2005 года ПАСЕ приняла весьма жесткую резолюцию по «делу ЮКОСА»: «Ассамблея полагает, что обстоятельства ареста и судебного процесса над руководителями ЮКОСа позволяют сделать вывод, что вовлеченность государства в эти дела выходит далеко за рамки исполнения уголовного судопроизводства...» Ну и что? А ничего — прочли тот доклад и снова затеяли суд над Ходорковским и Лебедевым, по бредовости обвинений далеко превосходящий первый.
До сих пор ПАСЕ вела себя с Россией, как с маленьким ребенком — журила за провинности, в надежде, что с возрастом поумнеет. Но, похоже, терпение у этой почтенной организации скоро может лопнуть.
Неотдельные недостатки
Нынешний доклад, представленный Сабиной Лойтхойзер-Шнарренбергер, и проект резолюции, которая будет вынесена для утверждения на осеннюю (сентябрьскую) сессию ПАСЕ, касаются отнюдь не только России, но ей уделено наибольшее внимание. Естественно, фигурирует в докладе и дело Ходорковского с Лебедевым, но лишь как пример активного давления власти на следствие и суд. Конечно, и на доклад, и на резолюцию можно в очередной раз наплевать, но беда в том, что в Страсбургском суде по правам человека ждут своей очереди сразу несколько дел, связанных с ЮКОСом, и одобрение на сессии резолюции, пусть косвенно, неизбежно повлияет и на сроки рассмотрения, и на решения судей.* * The New Times писал об этом в № 7 от 23 февраля 2009 года. В отличие же от рекомендаций ПАСЕ, решения Страсбургского суда имеют юридическую силу, в частности, не исключено, что Россию могут обязать возместить акционерам ЮКОСа материальный ущерб — а это миллиарды евро.
Каким ты был...
Когда в прошлый раз принималась резолюция по ЮКОСу, российская сторона обвинила и ПАСЕ, и ее докладчика г-жу Лойтхойзер в предвзятости. С этим даже можно согласиться, если под предвзятостью понимать неукоснительное следование принципу независимости судебной власти. Большинство российских служителей Фемиды (да и граждан) и западный юрист с мировым именем Сабина Лойтхойзер-Шнарренбергер, четыре года занимавшая пост министра юстиции Германии, член Бундестага — продукты совершенно разных правовых культур. По сути, докладчик ПАСЕ именно об этом и говорит: к вашему законодательству, конечно, есть большие претензии, но оно в основном отвечает критериям Совета Европы, а вот правоприменительная практика как была, так и остается советской. В последнем докладе Лойтхойзер анализирует четыре правовые системы: английскую, немецкую, французскую и российскую. У первых трех есть свои достоинства и недостатки, но их объединяет одно — независимость судей и равенство прав защиты и обвинения. В России же по-прежнему главным действующим лицом на всех стадиях уголовного расследования и процесса является не судья, а прокурор, о чем свидетельствует непомерно высокий процент обвинительных приговоров и неоправданно широкое применение такой меры, как предварительное заключение. Телефонное право, давление на адвокатов и их запугивание, недостаточная защищенность судей от произвола председателей судов и властей предержащих — все эти рудименты советской системы не только не изживаются, а наоборот, набирают силу. В доказательство этого тезиса госпожа Лойтхойзер приводит последние громкие дела: процесс по делу Анны Политковской, убийство адвоката Станислава Маркелова, уголовное преследование адвоката Бориса Кузнецова, отстранение судьи Ольги Кудешкиной и многие другие. Заметим, что Страсбургский суд согласился с жалобой Ольги Кудешкиной, и таким образом уже не на уровне разговоров, а юридически было доказано, что российские судьи находятся под постоянным давлением власти.
Хочу логики!
Вопиющим в части нарушения процессуальных норм, по мнению докладчика, является новый суд над Лебедевым и Ходорковским. «Хочу подчеркнуть, что не пытаюсь играть роль судьи, — пишет в докладе госпожа Лойтхойзер, — а всего лишь хочу понять логику обвинений. В справедливом суде обвинение должно отвечать хоть какой-то логике, чтобы защита была вообще возможна». В докладе подчеркивается, что во всех проанализированных делах давление на суд было именно политически мотивированным, и перечисляются признаки, наличие которых позволяет делать такое утверждение. 1. Избирательность — когда за одинаковые нарушения одни граждане или организации преследуются, а другие нет. 2. Публичные заявления высших представителей исполнительной власти о виновности фигурантов дела. 3. Неопределенность или постоянная замена формулировок обвинения.
В этом смысле «дело ЮКОСА» показательно.
Карина Москаленко, адвокат, руководитель Центра содействия международной защите
Весьма вероятно, что на своей осенней сессии ПАСЕ примет резолюцию, осуждающую практику политического давления на суд в России. Прошлая резолюция такого рода, судя по всему, никакого влияния, например, на дело Ходорковского—Лебедева не оказала, чего вы ожидаете на сей раз?
Не могу согласиться, что первая резолюция и рекомендации ПАСЕ не возымели никакого действия. Конечно, Совет Европы — это всего лишь клуб государств, у него нет инструментов принуждения, однако движение многих дел в Европейском суде по правам человека после принятия той резолюции значительно ускорилось. При той системе правосудия, какая существует в России, дела наших подзащитных Ходорковского, Лебедева и многих других — безнадежны. Поэтому не обращаться к международному сообществу мы просто не имеем права. Когда спецдокладчик Сабина Лойтхойзер-Шнарренбергер попросила представить факты, очень многие мои коллеги говорили: «Зачем ты тратишь на это время?» Но мы аккуратнейшим образом подобрали все материалы, доказывающие политическую мотивированность преследования. Многие факты ее просто шокировали. Анализируя наши и другие материалы, причем не только по «делу ЮКОСа» — на этот раз ее мандат был гораздо шире — она пришла к тем неутешительным выводам, которые изложены в проекте резолюции. И эти выводы я, конечно, цитирую в своем обращении в Европейский суд. Там прекрасно понимают, что юрист она очень опытный, на веру ничего не принимает. Я помню, как жестко Сабина отреагировала в первом докладе на некоторые данные, представленные защитой, указывала нам, что они в том-то не подтверждаются, в том-то голословны. Конечно, мы ждем решения Европейского суда. Сейчас у нас надежды только на этот орган, потому что его решения являются обязательными для России.
Как резолюция может повлиять на прохождение дел в Европейском суде?
Ну, прошлая резолюция уже сильно повлияла — дела, связанные с ЮКОСом, были признаны актуальными и получили приоритет. Ведь если просто стоять в очереди из ста с лишним тысяч дел, то ждать придется долгие-долгие годы. Россия, блокируя 14-й протокол,* * 14-й протокол к Конвенции о защите прав человека и основных свобод значительно упрощает нынешнюю сложную процедуру рассмотрения жалоб и соответственно ускоряет прохождение дел. Россия подписала его в 2006 году, но единственная из всех членов СЕ до сих пор не ратифицировала — см. The New Times № 4 от 28 января 2008 года. ровно на это и рассчитывает. Теперь же речь идет о значительно меньших сроках — 2–3 года. По первой жалобе Лебедева, где говорится о незаконных аресте и содержании под стражей, уже признано, что права его были нарушены. По Ходорковскому жалоба признана судом приемлемой, и я надеюсь, вот-вот будет принято решение по существу дела. Вторые жалобы Лебедева и Ходорковского посвящены нарушениям правил справедливого судебного разбирательства. И если они будут признаны обоснованными, то дело согласно Уголовно-процессуальному кодексу РФ, неважно в какой оно стадии, должно быть пересмотрено. То есть в этом случае вся работа судебных органов РФ будет поставлена под сомнение.
А как же с делом судьи Кудешкиной, ведь суд признал, что в ее случае такое право было нарушено?
Ждем. РФ обжаловала это решение суда. Когда оно вступит в силу, начнем действовать.
Когда может состояться суд по второй жалобе Ходорковского и Лебедева?
Надеюсь, что речь идет о месяцах, потому что дело объявлено приоритетным и коммуникация по нему уже два года как закончилась. Но даже решение по первому делу будет очень важным, а его мы ждем очень скоро. Там, помимо вопросов незаконного ареста, незаконного содержания под стражей, мы ставили вопрос о политической мотивированности преследования. И этот вопрос Европейским судом признан приемлемым. Надеюсь, суд и само нарушение признает.
Значит ли это, что тогда дело в России будет пересмотрено?
Нет, в первой жалобе нет пункта о нарушении права на справедливый суд.
В случае признания жалоб Ходорковского и Лебедева обоснованными, обязано ли будет государство вернуть им похищенную собственность?
Это совсем другое дело. Это дело компании ЮКОС против РФ. Ее жалоба тоже уже признана приемлемой и решение по существу ожидается. Касается она именно незаконного отъема собственности. Остается дождаться решения.
Возможен ли такой сценарий: Россия, понимая, что проигрыш дела в Страсбурге грозит ей большими репутационными и материальными потерями, предлагает Ходорковскому и Лебедеву мировую. Мы вас выпускаем, а вы отзываете жалобы из Европейского суда?
В Европейской конвенции прописана отдельная стадия процесса, которая называется Friendly Settlement — мировое соглашение. Если стороны после признания жалобы приемлемой, но до вынесения решения по существу идут на мировую, Европейский суд это только приветствует. Есть обязательная процедура: суд предлагает сторонам представить бумаги со своими условиями урегулирования спора. Причем стороны не имеют права раскрывать содержание этих бумаг никому, даже друг другу. Условия можно выдвигать любые. Если суд признает их приемлемыми, он проводит согласительные процедуры. Сейчас мы по первому делу Ходорковского как раз находимся на стадии подачи таких бумаг.
ФОТО ALAMY/PHOTAS, СТУДИЯ THE NEW TIMES
Весьма вероятно, что на своей осенней сессии ПАСЕ примет резолюцию, осуждающую практику политического давления на суд в России. Прошлая резолюция такого рода, судя по всему, никакого влияния, например, на дело Ходорковского—Лебедева не оказала, чего вы ожидаете на сей раз?
Не могу согласиться, что первая резолюция и рекомендации ПАСЕ не возымели никакого действия. Конечно, Совет Европы — это всего лишь клуб государств, у него нет инструментов принуждения, однако движение многих дел в Европейском суде по правам человека после принятия той резолюции значительно ускорилось. При той системе правосудия, какая существует в России, дела наших подзащитных Ходорковского, Лебедева и многих других — безнадежны. Поэтому не обращаться к международному сообществу мы просто не имеем права. Когда спецдокладчик Сабина Лойтхойзер-Шнарренбергер попросила представить факты, очень многие мои коллеги говорили: «Зачем ты тратишь на это время?» Но мы аккуратнейшим образом подобрали все материалы, доказывающие политическую мотивированность преследования. Многие факты ее просто шокировали. Анализируя наши и другие материалы, причем не только по «делу ЮКОСа» — на этот раз ее мандат был гораздо шире — она пришла к тем неутешительным выводам, которые изложены в проекте резолюции. И эти выводы я, конечно, цитирую в своем обращении в Европейский суд. Там прекрасно понимают, что юрист она очень опытный, на веру ничего не принимает. Я помню, как жестко Сабина отреагировала в первом докладе на некоторые данные, представленные защитой, указывала нам, что они в том-то не подтверждаются, в том-то голословны. Конечно, мы ждем решения Европейского суда. Сейчас у нас надежды только на этот орган, потому что его решения являются обязательными для России.
Как резолюция может повлиять на прохождение дел в Европейском суде?
Ну, прошлая резолюция уже сильно повлияла — дела, связанные с ЮКОСом, были признаны актуальными и получили приоритет. Ведь если просто стоять в очереди из ста с лишним тысяч дел, то ждать придется долгие-долгие годы. Россия, блокируя 14-й протокол,* * 14-й протокол к Конвенции о защите прав человека и основных свобод значительно упрощает нынешнюю сложную процедуру рассмотрения жалоб и соответственно ускоряет прохождение дел. Россия подписала его в 2006 году, но единственная из всех членов СЕ до сих пор не ратифицировала — см. The New Times № 4 от 28 января 2008 года. ровно на это и рассчитывает. Теперь же речь идет о значительно меньших сроках — 2–3 года. По первой жалобе Лебедева, где говорится о незаконных аресте и содержании под стражей, уже признано, что права его были нарушены. По Ходорковскому жалоба признана судом приемлемой, и я надеюсь, вот-вот будет принято решение по существу дела. Вторые жалобы Лебедева и Ходорковского посвящены нарушениям правил справедливого судебного разбирательства. И если они будут признаны обоснованными, то дело согласно Уголовно-процессуальному кодексу РФ, неважно в какой оно стадии, должно быть пересмотрено. То есть в этом случае вся работа судебных органов РФ будет поставлена под сомнение.
А как же с делом судьи Кудешкиной, ведь суд признал, что в ее случае такое право было нарушено?
Ждем. РФ обжаловала это решение суда. Когда оно вступит в силу, начнем действовать.
Когда может состояться суд по второй жалобе Ходорковского и Лебедева?
Надеюсь, что речь идет о месяцах, потому что дело объявлено приоритетным и коммуникация по нему уже два года как закончилась. Но даже решение по первому делу будет очень важным, а его мы ждем очень скоро. Там, помимо вопросов незаконного ареста, незаконного содержания под стражей, мы ставили вопрос о политической мотивированности преследования. И этот вопрос Европейским судом признан приемлемым. Надеюсь, суд и само нарушение признает.
Значит ли это, что тогда дело в России будет пересмотрено?
Нет, в первой жалобе нет пункта о нарушении права на справедливый суд.
В случае признания жалоб Ходорковского и Лебедева обоснованными, обязано ли будет государство вернуть им похищенную собственность?
Это совсем другое дело. Это дело компании ЮКОС против РФ. Ее жалоба тоже уже признана приемлемой и решение по существу ожидается. Касается она именно незаконного отъема собственности. Остается дождаться решения.
Возможен ли такой сценарий: Россия, понимая, что проигрыш дела в Страсбурге грозит ей большими репутационными и материальными потерями, предлагает Ходорковскому и Лебедеву мировую. Мы вас выпускаем, а вы отзываете жалобы из Европейского суда?
В Европейской конвенции прописана отдельная стадия процесса, которая называется Friendly Settlement — мировое соглашение. Если стороны после признания жалобы приемлемой, но до вынесения решения по существу идут на мировую, Европейский суд это только приветствует. Есть обязательная процедура: суд предлагает сторонам представить бумаги со своими условиями урегулирования спора. Причем стороны не имеют права раскрывать содержание этих бумаг никому, даже друг другу. Условия можно выдвигать любые. Если суд признает их приемлемыми, он проводит согласительные процедуры. Сейчас мы по первому делу Ходорковского как раз находимся на стадии подачи таких бумаг.
ФОТО ALAMY/PHOTAS, СТУДИЯ THE NEW TIMES
