«Россия сбросила маску миротворца»

Отношения между Россией и Грузией опять в точке кипения. Российские миротворцы ввели дополнительные силы на территорию Абхазии. Из Сухуми сообщают уже о семи сбитых грузинских беспилотных самолетах. Чем может закончиться этот новый виток противостояния — The New Times объясняет секретарь Совета безопасности Грузии Каха Ломая

Война будет?

Представить себе, что сегодня, в начале XXI века, Россия и Грузия вступят в войну, — почти невозможно. Но при этом все, что мы наблюдаем в Абхазии в последнее время, — не что иное, как агрессия России против Грузии.

Вы не случайно оговорились, сказав, что это война между Россией и Грузией, а не грузино-абхазский конфликт?

Если у кого-то и были сомнения на этот счет, то их уже не осталось, в том числе и в самой России. Россия сбросила маску миротворца, которым уже давно не являлась. Введение вооруженных сил в соседнюю страну в нарушение всех международных договоренностей, против воли и желания суверенного государства — это агрессия. Военный ответ на агрессию — естественная реакция любой страны.Я бы не хотел драматизировать ситуацию, но она действительно очень серьезная. Мы сохраняем спокойствие, внимательно следим за перемещением каждой военной единицы, каждого солдата, а мы имеем такую возможность. Но надеемся только на одно: что горячие головы в Министерстве обороны России и в ФСБ — а это операция именно ФСБ — остынут и их действия не зайдут слишком далеко.

В ряде СМИ появилась информация о том, что Россия ввела дополнительные миротворческие силы на территорию Абхазии без обязательных опознавательных миротворческих знаков. Вы это можете подтвердить?

У нас есть достаточно четкое подтверждение, что 1 мая 440 десантников псковской ВДВ со всем штатным вооружением при поддержке тяжелой техники вошли на территорию Абхазии в нарушение всех международных договоренностей. Присутствие там десантников в этом объеме прямо противоречит и Московскому соглашению 1994 года, где четко прописаны все виды войск, которые могут быть включены в состав миротворческого контингента. Я даже не говорю о том, что любое увеличение военного присутствия должно быть обязательно согласовано с Грузией, что ей должна быть предоставлена подробная карта месторасположения каждого солдата из так называемых миротворческих сил — все эти формальности забыты. Россия практически передвинула для себя границу с Грузией до Ингури. Осталось самое малое: привести ситуацию в Абхазии в соответствие с указом Владимира Путина от 16 апреля, практически уравнявшим ее с другими субъектами Российской Федерации. Дальнейшее развитие конфликта возможно по одному из двух сценариев. Первый: вооруженное столкновение, так как Грузия не может бесконечно долго терпеть незаконное присутствие иностранных войск на своих территориях. Второй: создание нового формата мирного урегулирования в соответствии с новыми реалиями. Мы предлагаем создать формат с участием Евросоюза и ОБСЕ, в котором Россия будет участвовать как член ОБСЕ и ни в коем случае не как монопольный посредник этого конфликта. Все остальные варианты развития связаны с военными столкновениями.

Каков сейчас национальный состав иностранных миротворческих сил в Абхазском регионе? Какой процент из них составляют российские войска?

На все 100% — российские силы. Ни одного другого миротворца.

Вы можете назвать точный размер российского военного контингента?

Точные данные у нас есть. Могу сказать только — они давно вышли за рамки, предусмотренные Московским договором. Он устанавливает пределы от 2500 до 3000 военных.

Вы говорите о введении дополнительных сил, включая военную технику. О какой технике идет речь?

Зенитные установки, бронетранспортеры, танки. 10 мая, к примеру, были введены еще 20 российских БТР.

Совсем недавно между Россией и Грузией возобновились воздушное, морское и почтовое сообщение. С чем связано ужесточение взаимной риторики после, казалось, потепления российско-грузинских отношений?

Я бы не брался анализировать политику Кремля — это, как говорил Черчилль, загадка внутри загадки. Часть комментаторов предполагает, что это результат борьбы за сферы влияния внутри новой конструкции власти. Другая часть — это месть России Западу за приглашение Грузии и Украины вступить в НАТО. Третьи считают, что это начало новой идентификации России на международной арене, которую уже называют новой «холодной войной». Эти три взгляда не исключают друг друга, а вполне дополняют. Но я хочу заметить следующее: если Грузия будет вынуждена воевать, она будет воевать на своей территории. Россия будет воевать на территории чужого государства. С трудом можно вспомнить, чтобы она когда-нибудь в такой войне побеждала.

Но и ваши риски в случае военного конфликта в Абхазии весьма высоки. Достаточно вспомнить войну 1992 года, в результате которой Грузия и потеряла Абхазию.

Я не буду анализировать военный аспект. Если говорить о политическом, мы имели классический вариант сепаратистского вооруженного восстания против центральной власти при поддержке иностранного государства. Политические уроки состоят в том, что в тот период мы не вели достаточно серьезных переговоров с повстанцами (вооруженные силы Абхазии. — The New Times), не предложили им четкого плана мирного урегулирования и недостаточно хорошо работали с западным общественным мнением и правительствами западных стран. С другой стороны, в том или ином объеме этот конфликт был неизбежен, потому что он был нужен России. Наконец, хочу напомнить, что до начала военного конфликта 1992 года в Абхазии проживали 550 тысяч человек. Сейчас в Абхазии, по разным оценкам, проживают от 100 до 120 тысяч. Более 400 тысяч людей были либо уничтожены, либо изгнаны из своих домов. Это этнические чистки, вполне сравнимые по своим масштабам с югославскими, но гораздо менее известные в мире.

Недавно Грузия вышла из договора с Россией о ПВО. Что это значит?

В реальности этот договор никогда не работал. Грузия вышла из этого договора, потому что стала частью единого пространства НАТО по радарному слежению. Было бы смешно состоять в договоре о сотрудничестве в области ПВО со страной, которая сбивает летательные аппараты на территории соседнего суверенного государства.

Вы убеждены, что беспилотники сбили не абхазские, а российские силы?

Это факт. У повстанцев (вооруженные силы Абхазии. — The New Times) есть, конечно, вооружение — мы о нем знаем, но оно не может играть какую-либо существенную роль в случае военного конфликта.

В России предполагают, что нынешнее нагнетание ситуации выгодно грузинским властям, так как 21 мая — парламентские выборы, а ваше правительство обещало восстановление целостности Грузии. Что вы можете сказать?

Результаты последнего опроса общественного мнения, проведенного одной из самых авторитетных американских исследовательских организаций, говорят о том, что, если бы выборы состоялись завтра, за Единое национальное движение проголосовали бы 42%, за Блок объединенной оппозиции — 14%, за Христианско-демократическое движение — 13%, за Лейбористскую партию — 6%. Все остальные партии не преодолевают 5-процентный барьер. Как видите, говорить о том, что партия власти нуждается в каких-то дополнительных источниках поддержки избирателей, не приходится.

16 апреля второй президент России Владимир Путин поручил правительству разработать меры по оказанию предметной помощи населению непризнанных республик и взаимодействовать с фактическими органами власти Абхазии и Южной Осетии. Устанавливается перечень признаваемых в Российской Федерации документов, выдаваемых физическим лицам фактическими органами власти Абхазии и Южной Осетии. Признается правосубъектность юридических лиц, зарегистрированных в соответствии с законодательством Абхазии и Южной Осетии, которое рассматривается в качестве личного закона таких юридических лиц. Федеральным органам исполнительной власти поручено осуществлять сотрудничество с Абхазией и Южной Осетией в рамках правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам. Территориальные органы МИД России в Краснодарском крае и Республике Северная Осетия — Алания будут в случае необходимости осуществлять отдельные консульские функции в интересах лиц, постоянно проживающих в Абхазии и Южной Осетии.

Грузинская оппозиция оперирует следующими социологическими данными: за Блок объединенной оппозиции готовы проголосовать 34% респондентов, Единое национальное движение Михаила Саакашвили набирает 31,6%, Христианскодемократическое движение — 11,8%, Лейбористская партия — 9,3%, Республиканская партия — 7,6%. (Опрос обнародован 14 мая, в нем приняли участие 1125 респондентов.)