 |
Я уже четыре года живу в Штатах. Оставил в России 12 тыс. книг, среди которых немало таких, которые сделали бы честь любой библиотеке. Например, Указы Екатерины II 1767 года, напечатанные в Сенатской типографии, с пометками императрицы. Многие книги представляют историческую и культурную ценность и не подлежат вывозу. Некоторые сорвиголовы предлагали мне вывезти наиболее ценные книги в театральном реквизите, даже дипломаты предлагали свои услуги, но я не хочу, чтобы книги уходили из России.
1. Из новинок читаю недавно полученные в подарок от издателей Олега и Татьяны Родзянко «Воспоминания» Марии Мейендорф. (Олег, кстати, внук того самого Родзянко — председателя III и IV Государственной думы.) Баронесса Мейендорф пережила все революции, Гражданскую войну, была очевидцем красного и белого террора и эмигрировала только в 1944 году через Румынию. Умерла она в 1962 году в Нью-Йорке. Воспоминания напрочь лишены какой-либо художественности, но она является очевидцем самых страшных лет, а также описывает жизнь старой русской эмиграции. Мне это помогает понять чувства эмигранта — в чем они созвучны, а чем отличаются от сегодняшних.
Получил огромное удовольствие, прочитав «Встречи. Дневники 2004–2009» Татьяны Михайловны Горичевой. Это диссидентка, одна из организаторов христианского женского движения в России, была выслана из СССР в 1980 году. Она автор многих философско-религиозных книг. Знаю ее лично. Одна из книг — «Письма о любви» в 1998 году написана ею вместе с моей дочерью Ариной Кузнецовой. Интересно, что она дружит с патриархом Кириллом, чего я не могу понять в связи с ее прошлой антисоветской деятельностью.
2. Из ранее изданного с удовольствием прочитал Владимира Буковского «И возвращается ветер…»: «…каждый, отказавшийся повиноваться насилию, уменьшает это насилие». А еще можно добавить: лжи, равнодушию, бесчестию, потере достоинства — да, это программа, это идея. Я всегда любил Юрия Давыдова, только что прочитал с удовольствием «Такой вам предел положен» и «Глухая пора листопада». Меня всегда интересовал вопрос о гносеологических корнях предательства.
На Брайтоне чудный книжный магазин «Санкт-Петербург», час езды от дома. Бываю раз-два в месяц. Купил Сергея Юрского «Четвертое измерение». Умные люди в актерской среде — явление достаточно редкое. Юрский — из них. С интересом читаю Юрия Фельштинского, Алика Гольдфарба, Андрея Пионтковского, Юлия Дубова — многих персонажей знаю лично. У Дубова в «Теории катастроф» в одном из персонажей узнал себя. Мне и раньше попадались публикации Игоря Свинаренко, но, прочитав его «Беседы с Vеликими», открыл для себя тонкого наблюдателя, многие из моих знакомых персонажей современной России — например, Борис Йордан, Борис Березовский, Владимир Жириновский, Павел Лунгин — предстали в новом и неожиданном ракурсе.
3. На отдельной полке у меня Дмитрий Быков и Сергей Минаев. У Быкова прочитал только два романа — «Оправдание» и «Эвакуатор», особенно понравился первый. Быков — мастер, умеет создавать образ двумя-тремя штрихами. Минаев — один из немногих современных прозаиков, чьи книги я прочитал почти все. Не могу сказать, что он мне нравится, что я его понимаю, но он самый современный из современных. На очереди — «The телки. Два года спустя», до которой пока не добрался.
4. Настольное чтиво — Игорь Губерман. Выискиваю «гарики» Губермана на каждый российский сюжет. Пишу сам — «Записки адвоката-камикадзе». Написал столько, что не знаю, что делать со своей писаниной.
Tweet
