Все на Кипр!

Объем российских инвестиций за рубежом вырос по итогам 2007 года на 43%. Казалось бы, потрясающий показатель. Однако если разобраться, увлечение российских бизнесменов и властей зарубежными инвестициями может обернуться серьезными потерями

В середине прошлого года, выступая на Петербургском экономическом форуме, президент Путин заявил, что Россия изменила статус, инвестировав в экономику развитых стран столько же, если не больше, чем получила инвестиций от них. Пафос этого высказывания был развит в последующих выступлениях главы государства, в частности, в его «остроумной » отповеди «западным учителям», которым следовало бы учить своих жен щи варить. Интересно, что всего несколько лет назад «бегство капитала» (которое периодически принимало довольно серьезные масштабы) расценивалось как однозначное зло, с которым надо всеми доступными силами и средствами бороться. Однако в государственном кармане зашевелились деньги (и немалые), необходимость считать каждую бюджетную копейку отпала, и власти решили благословить «мировую экспансию» российского бизнеса. Однако выясняется, что с этой самой экспансией все обстоит далеко не так однозначно.

Все — на Кипр

На первый взгляд ослабление международных кредитных рынков в конце прошлого года, после разразившегося американского ипотечного кризиса не слишком испугало отечественных финансистов. Несмотря на очевидные признаки кризиса во втором полугодии прошлого года, отечественные инвесторы продолжали бесстрашно вкладывать деньги в иностранные проекты и недвижимость. Объем российских инвестиций за рубежом вырос по итогам 2007 года на 43% по сравнению с годом предыдущим и составил 74,6 млрд долларов. Одна из причин, по которым Россия не боится вкладывать деньги в иностранные проекты, кроется в доминировании в этом секторе краткосрочных инвестиций. Этим объясняется и внушительная разница между общей суммой инвестиций за год и ежегодными накопленными инвестициями. Последние за прошедший год составили чуть менее 32 млрд долларов. Больше всего накопленных инвестиций поступило из России в экономику Кипра — излюбленной бизнесменами офшорной зоны (9,985 млрд долл.). Следующими по привлекательности для отечественных инвесторов следуют Нидерланды (7,391 млрд долл.), Виргинские острова (4,677 млрд долл.), США (1,176 млрд долл.), Австрия (1,067 млрд долл.), Великобритания (966 млн долл.), Украина (811 млн долл.), Белоруссия (771 млн долл.), Германия (732 млн долл.) и Швейцария (461 млн долл). По сути, «инвестируя » в экономику Кипра, Виргинских островов или покупку элитной лондонской недвижимости, российские бизнесмены просто перекладывают деньги из одного своего кармана в другой. Часть этих денег возвращается в виде кредитов российским компаниям или инвестиций в их капитал, другая (размер ее непосредственно зависит от политической определенности в стране) — оставляется «на всякий случай». Она призвана обеспечить безбедное существование хозяина денег и его потомков за границей, если в России жить станет по тем или иным причинам невозможно.

Благословение свыше

Однако объяснять все исключительно махинациями с офшорами или созданием «запасных аэродромов» для бизнесменов по меньшей мере некорректно. На покупки за границей бизнес благословили и Владимир Путин, и Дмитрий Медведев. Выступая перед членами РСПП, Медведев приводил в пример компании КНР, словно по волшебству распространяющиеся по миру. «И мы могли бы этим заниматься», — не без назидания отметил он. Бизнес должен быть уверен, что всегда получит поддержку государства на мировых рынках, объявил Медведев, особенно в секторах, где присутствует глобальная конкуренция — природные ресурсы и машиностроение.

Интересно, что максимальную активность на этом направлении развил в прошлом году Олег Дерипаска, который, похоже, скупал или поглощал все, что попадалось на глаза, — от металлургических активов до автомобильных заводов и строительных компаний. Причем вся эта активность началась после «эпохального» интервью Financial Times, где Дерипаска заявил, что отдаст все свое имущество государству по первому требованию.

Другой пример: «Евраз Груп», которая в начале того же 2007 года купила американскую Oregon Steel за 2,3 млрд долл. А незадолго до этого крупным акционером «Евраза» стал соперник Дерипаски за звание самого богатого россиянина Роман Абрамович. Он с газетами не общается. Да ему и заявлять ничего не нужно. Он на деле доказал, что, когда государству что-то нужно — акции ОРТ или «Сибнефть», он не упирается, а отдает или продает не без выгоды для себя. Уже в этом году «Евраз» сумел проникнуть на китайский рынок, договорившись о покупке 51% акций производителя проката Delong Holdings.

Несколько выбивался из этого ряда «Норильский никель», который купил летом 2007 года канадскую LionOre. Выручка компании-разработчика никеля и золота в ЮАР, Ботсване и Австралии составила в 2006 году 1,12 млрд долл. Это приобретение стало самым дорогим из когда-либо совершенных российскими компаниями за рубежом («Норникель» заплатил 6,4 млрд долл.). Все встало на свои места, когда выяснилось, что побороться за компанию, которую безуспешно пытаются поделить Владимир Потанин и Михаил Прохоров, собирается Олег Дерипаска.

Менее успешна бурная инвестиционная активность на внешнем направлении государственного «Газпрома». Время от времени компания получает отпор, когда собирается поучаствовать в капитале газораспределительных предприятий в той или иной европейской стране. Тем не менее компания Алексея Миллера является одним из крупнейших российских скупщиков зарубежных активов.

Кредитный капкан

Можно сколько угодно спорить о целесообразности тех или иных крупных зарубежных приобретений российских компаний с точки зрения развития бизнеса, освоения международных рынков или на худой конец приобщения к процессу глобализации. Однако один факт является непреложным: в начале года все стоило гораздо дешевле — и дома в Лондоне и Майами, и акции компаний. Причем, судя по всему, в скором времени все еще подешевеет. Далеко не радужные перспективы американской и британской экономик уже влияют на прогнозы прибыльности практически всех западных компаний. Причем влияют не лучшим образом. Еще хуже обстоят дела, если вспомнить, что параллельно с ростом внешней инвестиционной активности российского частного сектора росла его задолженность. Причем не только внешняя, но и внутренняя. К внешнему долгу, который оценивается в 400 млрд долл., добавляется внутренний — 1,2 трлн рублей. Эти долги надо рефинансировать, но источники, столь обильные еще год назад, иссякли. И вот уже аналитики, вспомнив 2000 год, вычерчивают графики пиковых платежей. Только тогда они касались госдолга, а теперь — корпоративного. И вот уже то один, то другой уважаемый руководитель крупнейшей в стране государственной нефтяной компании или крупнейшего государственного же банка, как бы невзначай, вспоминают о несметных богатствах госфондов — Резервного, Национального благосостояния, Пенсионного, на худой конец. Однако Минфин, управляющий средствами бывшего Стабфонда, предпочитает пока этих высказываний не замечать.

Спаситель Кудрин

На ниве государственных инвестиций в России пока тоже далеко не все так радужно, как хотелось бы. Когда на Давосском форуме в этом году российский вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин заявил, что Россия примет участие в спасении мировой финансовой системы, мало кто обратил на это внимание. Однако вскоре после завершения форума Минфин обнародовал список эмитентов, в облигации которых будут вкладываться деньги Резервного фонда и Фонда национального благосостояния. Аналитики не без интереса обнаружили в списке американские Fannie Mae и Freddie Mac.

Обе компании оказались в прошлом году в центре скандала. После объявления о необходимости привлечения дополнительного капитала из-за массовых списаний кредитных долгов только за один день 20 ноября 2007 года курс акций Fannie Mae упал на 25%, а Freddie Mac — на 29%. Обе компании отчитались об итогах своей работы за четвертый квартал прошлого года. Убытки и там и там оказались в два с лишним раза выше, чем в «провальном» третьем квартале: у Fannie Mae — 3,6 млрд долл., у Freddie Mac — более 2 млрд долл. Эти две американские структуры, созданные государством для развития ипотеки, контролируют порядка 40% рынка закладных в США. Казалось бы, Минфин, поддерживая эти структуры, с одной стороны, «спасает» по мере сил американскую ипотеку, а с ней и мировые финансы, а с другой — не слишком при этом рискует. Поскольку долги и той и другой компании — «квазисуверенные», отвечать по ним будет правительство (как в случае с российскими «Роснефтью» и «Газпромом»). Однако это не совсем так. Ипотечные облигации, обеспечением по которым выступают закладные, хороши и надежны в условиях растущего рынка недвижимости. В худшем случае кредитору — покупателю облигаций достается заложенное жилье, которое он с выгодой для себя может продать. Но сейчас цены на дома в Америке падают. По результатам января 2008 года падение составило около 15% по сравнению с январем 2007 года. Увеличилось и время экспозиции выставленных на продажу домов. Это, кстати, породило новый виток ипотечного кризиса. Если учесть, что в портфелях Fannie Mae и Freddie Mac закладных и ипотечных облигаций на сумму около 1,2 трлн долл., понятно, что миллиарды российских госфондов могут раствориться там, как кусок сахара в озере Байкал. Остается надеяться, что опубликованный список не обернулся пока руководством к действию, а стал лишь перечнем мест, куда теоретически могут вкладываться средства российских госфондов.