«Люблю поэзию и неплохо ее знаю»

Дело в том, что я с детства читаю очень медленно, правда, неплохо запоминаю то, что читаю, — если понравится.

1. Современную литературу практически не читаю, но у меня принцип такой: если три-четыре человека из тех, кому я доверяю, говорят, что надо прочитать, то я неохотно, но берусь. Как правило, разочаровываюсь. Правда, когда читал «Даниэля Штайна, переводчика» Людмилы Улицкой, сначала она показалась слишком медленной и задумчивой для моего темперамента, но потом я вчитался, и мне показалось, что это хорошая и интересная книга. И Улицкая человек из той компании, в которой и я был долгое время еще в позднесоветские времена. Но вообще современная литература, честно говоря, мне неинтересна.

2. Я решил, что приходит время читать то, что читал в детстве. В детстве все мы были кретинами, по-настоящему прочитанное не входило ни в какой контекст, а теперь входит. Поскольку начинать надо с любимых книг, я начал с «Трех мушкетеров» Дюма. Как-то в Париже купил на французском и с удовольствием потратил уикенд. В следующий раз приобрел «Двадцать лет спустя» и понял, что этот роман интереснее, чем «Три мушкетера», где авантюрные вещи берут верх. А эта книга в известной мере философическая. «Десять лет спустя» я долго купить не мог, даже своего товарища из нашего представительства в Страсбурге просил поискать.

3. Прочитал мемуары Федерико Феллини «Я вспоминаю…». Мне очень близка его первая и ставшая стержневой, прошедшая через всю жизнь любовь к клоунам. Понимание клоуна как совершенно не смешной и очень важной части мироздания в сочетании с умением рисовать мне очень понравилось, и я, может быть, лучше понял, что такое Феллини и чем он отличается, скажем, от Пазолини.

4. Читаю поэзию. И только хороших поэтов. Начиная с Державина и Пушкина и заканчивая Цветаевой и Маяковским. Основной массив русской поэзии создан за какие-то 150 лет. Вот этот массив я и читаю, как все нормальные люди. У меня есть свои предпочтения, но они связаны не с объективным качеством поэзии, да и что такое объективное качество поэзии? Это же магия, ворожба, говорить о качестве ворожбы очень трудно. Но вообще, наверное, если бы ко мне пристали: умри да скажи, кто твой любимый поэт, я бы назвал Блока. Ну Пушкина я за этот ряд выношу, Пушкин — он и есть Пушкин.

5. Литературу на иностранных языках — итальянском, французском — довольно интересную читаю больше для того, чтобы язык не забыть. Чтобы диалог остался в голове, а не для того, чтобы что-то узнать принципиально новое. Есть у меня и английские книги, но больше профессиональные, я же по профессии международник, я не правозащитник. Вот есть книга Фарида Закарии, например, The Post-American World — «Послеамериканский мир». Читаю по нескольку страниц в день. Ну и журналов полно просматриваю.

6. Сейчас нет ничего такого, что могло бы потрясти — как когда-то потряс «Один день Ивана Денисовича», например. Может, тогда так это подействовало, потому что я был другой. А в принципе в случае литературы мне все равно, современная она или нет. Ведь, по-моему, Паскаль сказал, что вычитал из Монтеня то, что не знал о самом себе. Происходит стыковка того, что у тебя кипит в душе, с тем, что ты прочел, и думаешь: это именно то, что я не мог выразить почему-то. Тогда это трогает по-настоящему. А иначе, ну что, в лучшем случае хорошее сочетание слов. Правда, Малларме говорил, что проза состоит из слов, а не из мыслей. Но это слова, которые все-таки порождают и мысли, и чувства. Если просто видеть хорошо составленные слова, то уж лучше поэзию читать. Там все значительнее, интереснее и красивее. Поэзию я очень люблю и неплохо ее знаю. Честно и нескромно это говорю.