Кремлевские дебаты

Дебаты бывают платные и бесплатные. Бесплатный эфир партии получают по государственной милости на четырех телеканалах — Первом, «России 1», «России 24» и «ТВ Центре» и четырех радиостанциях: «Маяке», «Радио России», «Вестях FM» и «Голосе России». Можно докупить дополнительное время — разумеется, строго на средства официального избирательного фонда.

Общественность в преддверии нынешних дебатов испытывала чувство некоторой ажитации, ведь впервые участвовать в публичной полемике согласились единороссы. (В 2003 и 2007 годах партия власти упирала на то, что не по чину ей спорить с какими-то политическими карликами). Многие наблюдатели, включая автора, предположили, что сам факт открытого поединка между «Единой Россией» и системной оппозицией — благо хоть результат выборов и так приблизительно (предварительно) известен. Поскольку официальные оппозиционеры, сколь бы трусливы и сервильны они ни были, все равно будут вынуждены поднять «опасные» темы и поставить хоть сколько-нибудь острые вопросы. Единороссам же сослаться на наследие «лихих девяностых», закончившихся 12 лет назад, уже не удастся. В результате народ узнает несколько больше о реальных проблемах страны и поймет, что эти проблемы можно обсуждать на федеральном телевидении, в заповеднике «суверенной демократии».

Посмотрев несколько первых схваток и применив кое-какие аналитические способности, можно прийти к следующим выводам.

Общее содержание и тональность выступлений дебатеров предварительно утверждаются в Кремле. Первая неделя уже показала, какие ограничения наложены на участников дебатов:

— нельзя трогать лично Владимира Путина и Дмитрия Медведева, эти имена табуированы;

— можно рассуждать о коррупции и ее всепроникающей силе, но запрещено разоблачать конкретных высокопоставленных коррупционеров;

— можно быть за русских и за бедных, но ни в коем случае не поминать всуе Кавказ и особенно тему его безудержного кормления.

В каждой паре дебатирующих есть свой заранее заданный базовый сценарий. Пока таких сценариев автор увидел три.

1. Дебаты между представителями партий, которые в следующую Думу не проходят и, конечно, об этом знают. Например, между «Правым делом» (его представлял автор партийной программы Владислав Иноземцев) и «Яблоком» (Григорий Явлинский). Или между тем же «Яблоком» (уже в лице Сергея Митрохина) и «Патриотами России» (экс-депутат, полковник Сергей Глотов). Здесь царит истинная божья благодать. Дебаты больше походят на предельно лояльную внутрипартийную дискуссию типа между товарищами Тихоновым и Андроповым по вопросам освоения целинных и залежных земель. Программы партий почти совпадают. Дебатеры демонстрируют друг к другу подчеркнутое уважение. Диалоги построены, как правило, по следующей схеме: «Иван Иванович, вы согласны, что лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным?» — «Да, Иван Никифорович, согласен. Вот только у вас в программе сказано, что стране нужны 80% здоровых и 50% богатых, а мы считаем ровно наоборот — 50% здоровых и 80% богатых».

Жесткая полемика заканчивается, как правило, взаимным обещанием внести в следующей Думе экстренный законопроект о преодолении болезней/бедности как класса.

2. Между оппозиционными партиями, которые точно попадут в Думу или, по крайней мере, всерьез надеются на это. Здесь благостности несколько меньше, поскольку дебатеры борются за один и тот же кусок электората. И по всеобщему закону сохранения (который выполняется везде, кроме республик Северного Кавказа, где партия власти запросто может получить больше 100% голосов), если кому-то из оппозиционеров голосов присовокупится, то в другом оппозиционном месте их столько же убудет. Характерный пример дебатов по сценарию-2 — диалог между полковником ФСБ Геннадием Гудковым («Справедливая Россия») и летчиком-космонавтом Светланой Савицкой (КПРФ). Содержательные вещи таких дискутантов интересуют не особо. Они заняты любимой забавой оппозиции в РФ: обвинить конкурента в связях с Кремлем. Здесь они правы. Немало избирателей придут на выборы, чтобы фактически отдать голос упраздненному кандидату «против всех». А это часто значит — той партии, которая кажется самой некремлевской и меньше всего похожей на «Единую Россию». Так что бои в треугольнике КПРФ — СР — ЛДПР обещают быть довольно жаркими. Конечно, с учетом вышеописанных ограничений, утвержденных Кремлем.

3. Между системной оппозицией, попадающей в Думу, и «Единой Россией». Показательный пример — Владимир Жириновский против экс-адвоката, телеведущего Андрея Макарова, представляющего «ЕдРо». Замысел ясен, как лик младенца: оппозиционеры берут популизмом, люди из партии власти — как бы «профессионализмом». Жириновский обличает и нервничает, а Макаров солидно отвечает всякими цифрами и выкладками. (Формально полемика двух депутатов нынешней Думы была посвящена налоговой системе/реформе.) Сигнал, посылаемый избирателю, таков: если тебе надо «прикольно» — поддержи оппозицию, а если важно и серьезно — то власть.

Ведущие Арина Шарапова и Петр Толстой (Первый канал), Владимир Соловьев («Россия 1») кардинально отступить от сценария и обострить дискуссию не могут, да и не хотят. Они вообще отчетливо скучают.

Особым почтением на дебатах пользуется, конечно, Геннадий Зюганов. «Единая Россия» не явилась спорить с ним в платный эфир «России 1», и в результате «доктор философских наук» (что особо подчеркивалось Владимиром Соловьевым) дебатировал один, иногда прерываемый ведущим. Говорил почти ровно то же самое, что еще во время думской и президентской кампаний 1995–1996 годов. Разве что к обязательной национализации всех сырьевых компаний и возрождению Орловского часового завода, при советской власти завалившего часами всю Германию (1 млн экз. в год), добавилось восстановление прогрессивной шкалы подоходного налога. Правда, последнее предлагают и другие потенциально «проходные» оппозиционеры (ЛДПР, СР). Видно, что Зюганов по-прежнему полностью устраивает власть в качестве основного оппонента. С учетом драматического падения рейтинга «ЕдРа» (реально — 30% при плановом задании 60%) не исключено, что коммунисты получат на 5–7% больше, чем в 2007-м. И тогда доктор философских наук (параллельно с профессором Жириновским) снова заявит, что в оппозиции ему (им) нет альтернативы. Так что Алексей Навальный, призывающий обязательно прийти на выборы и проголосовать за кого-то из системных оппозиционеров, поступает не очень дальновидно, ибо способствует цементированию состава и структуры легальной оппозиции на неопределенный срок.

В целом дебаты несут очень мало полезной информации. По свежим данным ВЦИОМа, за последние 8 лет интерес россиян к предвыборным теледебатам снизился: сегодня их смотрят 43% россиян (в 2003 году — 52%). Причем если раньше зрители в равной степени воспринимали подобные программы и как познавательные, и как шоу — 25% и 27% соответственно, то сегодня скорее склонны смотреть дебаты ради развлечения, нежели для получения важной информации — 25% и 18% соответственно. 42% опрошенных, в свою очередь, подобные программы не смотрят.

Народ утратил доверие к существующей политической элите, и волшебная оптика телевидения уже не в состоянии с этим справиться.