 |
Нас, казалось, уже ничем не удивить, особенно если это касается выборов. Ну что еще нам могут показать? Что, мы не видели откровенного вранья, административного разбоя, махровой халтуры и на региональном уровне, и на федеральном? Но нет! Где угодно можно столкнуться со скукой и однообразием, но не у нас!
Любой беспристрастный наблюдатель обязан признать: эти выборы необычны, и как собственно выборы, и как фон для политических трендов в нашей стране.
Имитация всего и вся
Никто не принял всерьез заявления Центризбиркома о том, что в ходе нынешней парламентской кампании мы станем свидетелями настоящих предвыборных дебатов с участием «Единой России». И правильно. Дебатов действительно не оказалось. Но коль скоро мы рассуждаем о том, что происходит в нашей стране, то мы не должны анализировать факты — события, явления биологические, социальные или политические — как таковые. Коль скоро речь о нашей сегодняшней жизни, мы должны говорить об имитации. Этот тезис прошу рассматривать как методическое введение к тексту, и в силу важности сего тезиса его стоит слегка развернуть.
Язык всегда отражает социальную реальность. Если появляется разрыв между первым и вторым, то языковые средства (а они отражают и наше мышление), применяемые к анализу реальности, становятся неадекватными и непродуктивными. Допускаю, что, называя некоего биологически реального человека президентом, а группу лиц — партией, мы допускаем речевое упрощение, речевую экономию, чтобы не прибегать к громоздким конструкциям наподобие «имитация президента», «имитация партии», «имитация выборов», «имитация государства» и т.п. Если это так, а я не допускаю, что кто-то из тех, кто адекватно оценивает происходящее в стране, может применять приведенные термины в их изначальном буквальном смысле, то мы попадаем рано или поздно в терминологическую ловушку, забывая о речевой экономии и ошибочно возвращаясь к изначальным смыслам слов. И тогда мы оцениваем кого-то, его слова и действия, как настоящего президента, а некий период времени и происходящие в это время события — как настоящие выборы. И это искажает наше восприятие, оценки, выводы и прогнозы.
Комедия дель арте
Приведу пример. Некое действо, анонсированное Центризбиркомом как «дебаты» и так же обозначенное в телевизионных программах, вызывает при наблюдении за ним недоумение и возмущение, если мы трактуем «дебаты» как дебаты. Мы даже зачем-то вдумываемся в содержание дебатов. Если же мы помним, что использованный термин — всего лишь речевое упрощение, что речь идет об имитации, то наше восприятие совершенно меняется. Нам нет нужды вслушиваться в слова. Включая телевизор, мы с веселым возбуждением задаем себе вопрос: «Ну-ка! Что еще они придумают?! Чем нас порадуют?» Мы можем даже умиляться, видя, как ловко, как изобретательно они имитируют то, что они называют дебатами. Мы радуемся тому, что наблюдаем, как радуются игре актера на сцене, даже если он душит жену, а всем ясно, что она ему не изменяла, ни в жизни, ни на сцене.
Кому может прийти в голову, что чемпионат мира по боксу может быть организован следующим образом: сначала каждый из боксеров состязается с рефери, а потом, позже, кто-то определяет победителя по собственному усмотрению? Но именно так проходят дебаты на канале «Россия». Обаятелен ведущий Владимир Соловьев, скромно определивший свои политические пристрастия: «Я — за народ». Занял важную нишу, присвоил важную роль в этой комедии дель арте и никому ее не отдаст. И все верят, ведь имитация. Милы и хорошо подкованы депутаты. И даже любопытна их риторика: ведь дело не в том, что они говорят, а в том, что не упоминают.
Святая троица
Понятное дело, все наши победы и достижения имеют славные имена: Путин, Медведев, «Единая Россия». Тут можно усмотреть возврат к канонической конструкции святой троицы. Бог-отец — Путин. Бог-святой дух — «Единая Россия». С Медведевым проявился и бог-сын. А вот проблемы на нынешних дебатах оказываются безымянными сиротами. Они существуют как-то сами по себе и неотъемлемо от почвы, как загадочная русская душа или как неведомый русский путь. Участники дебатов осмеливаются говорить о некоторых проблемах из разрешенного списка, даже иногда поднимаются до высокого пафоса, даже предлагают какие-то методы решения проблем. Но никто не вправе сказать о том, откуда берутся проблемы и как сделать так, чтобы они не достигали разрушительных масштабов.
И тем не менее. Что бы мы ни думали про новые телевизионные представления, мы обязаны все же признать: появление имитации дебатов во время имитации выборов — дело нешуточное, хотя оно и не повлияет на имитацию результатов.
Под знаком 24.09
А теперь совсем уж серьезно. Я поведу речь об одном интересном политическом тренде. Мы все прекрасно знаем, что профессиональное шоу не терпит любителей, на нем нет места неожиданностям и импровизациям. Именно поэтому, из соображений эстетических, к выборам допускают только тех, кто умеет читать сценарий, даже если он написан симпатическими чернилами, и никогда не отвлекается от предписанной роли. Актеры, не обладающие упомянутыми талантами, записываются во внесистемную оппозицию и отлучаются от сцены. Прискорбно, но искусство требует жертв, даже если речь идет о вульгарной попсе.
Однако эти, отринутые, отчаявшись получить роли в шоу, решили его просто отменить. Судите сами. Раньше оппозиция сетовала на то, что власть мухлюет при подсчете голосов. А теперь оппозиция постепенно меняет стратегию, предпочитая концентрироваться на отрицании легитимности выборов как таковых. Это здорово! Замечательно, что столь очевидная истина, а именно, что режим в целом и выборы в частности вместе с их результатами утеряли легитимность в любых смыслах этого слова уже более семи лет назад, постигнута наконец нашей оппозицией.
Пока нет единства в понимании того, как признание нелегитимности выборов и режима должно проявляться в собственной активности оппозиции. Еще меньше единства в рекомендациях гражданам, как им вести себя. Это хорошо. Поскольку ясности еще нет, то есть чем занять себя; например, можно ссориться относительно рекомендаций гражданам: не ходить на выборы или ходить, а если ходить, то зачем.
Новая стратегия неизбежно влечет необходимость решения следующей задачи. Если по-прежнему оставаться приверженцами легитимного изменения действующего политического режима, а сделать это можно только с помощью выборов, то как быть, если выборы нелегитимны?
И тут мы переходим еще к одному важному тренду, связанному с нынешними выборами. Легко согласиться с тем, что период выборов в России — и парламентских, и президентских — обозначен снизу рубежом с ярлычком «24 сентября». Именно тогда «бог-отец», радуясь собственному приколу, объявил об обмене мундирами с «богом-сыном». Никто не вышел на улицы отмывать испачканное чувство собственного достоинства. Но настроения в наиболее активном слое людей поменялись. На кухнях все обсуждают три стандартных сюжета: «Когда вся эта бодяга грохнет?», «Может ли Это развалиться мирно или будет мясорубка?», «Когда и куда линять?» (речь о тех, естественно, кто еще не уехал). Падает рейтинг святой троицы и растут протестные настроения. И одновременно все тихо и мирно. Риторическо-истерические вопросы вроде «Неужели он снова на 12 лет?!» рассеиваются в густом осеннем воздухе и оставляют всех безучастными, как будто обсуждается наступление похолодания. Народ привык сердиться, не просыпаясь.
И выборы по-прежнему называют выборами, президента — президентом, а государство — государством.
Tweet
