Жизнь фотографа

Казалось бы, это более чем далекий от истории искусства сюжет. Но Анни Лейбовиц не только фотограф, но и персонаж искусства. Именно так: сегодня Анни не менее модна, чем персонажи, которых она фотографирует. С тех пор как она 10 лет проработала в журнале Rolling Stone, а затем в Vanity Fair и сняла всех звезд поп-музыки, от битлов до наших дней, политиков и шоуменов, Лейбовиц сама попала в герои светской хроники. О ее личной жизни охотно рассказывают не только таблоиды. Много лет она была близкой подругой писательницы и философа Сьюзан Зонтаг, боролась с зависимостью от кокаина, родила первенца в возрасте 51 года и призналась, что отцом является неизвестный донор спермы. Затем к дочке Саре добавились близнецы Сьюзан и Самюэль, которых для нее вынашивала суррогатная мать.

Выставка «Анни Лейбовиц. Жизнь фотографа 1990–2005» — это 200 фоторабот, из которых более десятка никогда не показывались раньше. Это в первую очередь Бродский, Леонардо ди Каприо, Роберт Редфорд, Никсон и Клинтон… в общем, все, кто попадает на первые страницы газет и журналов. Лейбовиц снимала обложки журналов о моде и рекламу, которая выглядит больше, чем просто реклама… При этом она создает психологические портреты, вровень с которыми в современной фотографии мало что поставишь. Она воспринимает звезд как родственников — тех, кто способен стать своим, кто таит в себе нечто большее, чем просто броский имидж, эффектная заставка для телевизионной или журнальной картинки. Не зря в 2005 году Американский союз редакторов и арт-директоров журналов признал обложку Rolling Stone от 22 августа 1981 года с портретом Леннона и Йоко Оно лучшей обложкой за 40 лет. Второе место в том же опросе занял ее снимок с беременной Деми Мур на обложке Vanity Fair (август 1991 года).

Лейбовиц — мастер света и композиции, ее работы уже вошли в анналы фотографии. Как-то она заявила, что всегда объявляет портретируемому, как хочет его снять, и заставляет, например, Барышникова сделать ласточку на рояле, Джонни Деппа — возлечь на обнаженную возлюбленную Кейт Мосс, а Сидни Кроуфорд — повесить в виде боа змею на шею…

„

Когда приходит пора подводить итоги, пространство частного оказывается важнейшим

”

Серьезного человека глянец изматывает и опустошает, словно война. В какой-то момент Лейбовиц достигла порога усталости. Для своей последней выставки, в измененном виде путешествующей по миру уже не первый год и наконец-то достигшей здания на Волхонке, Лейбовиц отобрала не только свои знаменитые работы. Все-таки она начинала как фоторепортер, в пору успеха в глянце ездила на войну в Боснию и Руанду. Ее снимок «Кровь на стене миссионерской школы в Руанде, 1994» стал известен всему миру, «Война» — так совершенно негламурно названа глава в ее книге At work. Теперь она выставляет множество «черновиков», того «сора», из которого рождаются ее шедевры. Лейбовиц показывает пейзажи, почти неизвестные широкой публике, фантастические кулисы Иордании, меланхоличные ландшафты Америки…

Частная фотолаборатория в чистом виде — вот что такое сотни маленьких снимков, развешанных на стене сплошняком, словно в мастерской или дома. Здесь много и приватной съемки, изначально не предназначавшейся для публикации. Например, фотография отца, обнимающего мать в день празднования 50-летия их свадьбы, совместный снимок загорающих на пляже родителей. Вот мать в купальнике задирает ногу едва ли не выше пляжного зонтика. Самой Лейбовиц в тот момент за 40, можно догадываться о возрасте матери, репетитора танцев.

Когда приходит пора подводить итоги, пространство частного оказывается важнейшим. Не каждый, конечно, с этим согласится. Выставка на Волхонке и не пытается сопоставить частное и нарочито публичное. Она умно и тонко напоминает о том, что у каждого — своя шкала ценностей.