«Я захотел одеть улицу»

Всякий раз разное — иногда колористика, иногда форма. Когда я приехал в Париж и стал ходить по музеям, то открыл для себя Анри Руссо. Я раньше совсем не знал этого художника. Вообще не знал наивного искусства, и когда вошел в Лувр и увидел картины Руссо, это стало для меня потрясением. На меня он оказал очень большое влияние. Потом во Флоренции я влюбился в Боттичелли. Несколько дней назад в Париже заходил в музей Помпиду и смотрел залы Матисса — это безразмерно, невероятно…

Больше всего мне нравится Бакст. Его театральные эскизы потрясающи, костюмы, которые он делал, вызывают восхищение. В определенные моменты я очень любил Малевича. А когда впервые попал в Париже в Опера Гарнье и увидел роспись Шагала, я был в восторге. Дягилевские сезоны и вообще русский балет оказали огромное влияние на развитие мировой моды, французской в первую очередь.

Я тогда планировал провести в этом городе несколько месяцев. Это была мечта, которую давно хотел осуществить. Откладывал некоторые средства, которых хватило бы месяцев на 5–6. Но возвращаться домой не хотелось, и я «завис» в этом городе. Влюбился в Париж сразу же, как только оказался в нем. Еще в Токио я спросил у нескольких знакомых, которые уже бывали в Париже, можно ли там найти работу. Все они сказали, что надеяться на это не имеет смысла… Что меня соблазняло в Париже? Прежде всего свобода. В 1965 году та свобода общения, поведения, которая царила в Париже, была немыслима в Токио.

Когда деньги кончились, я написал маме в Токио с просьбой прислать мне немного еще. Когда я обратился к ней с такой просьбой в третий раз, она сказала: все, хватит, возвращайся домой. Возвращаться не хотелось, и я стал искать хоть какую-то работу. Именно тогда я начал рисовать для модных журналов, и мои рисунки стали покупать…

Мы несколько лет работали очень небольшой компанией. Это была почти семья — я, два моих приятеля-японца и мой учитель, который тогда тоже оказался в Париже. Мы вместе кроили, шили, отглаживали костюмы. Самым трудным оказался момент, когда спрос на мою одежду стал расти, надо было его удовлетворять, продавать все больше и больше одежды, а значит, нанимать новых рабочих, делать бизнес рентабельным. А я тогда не знал даже, где покупать ткани в больших количествах, как организовать производство…

А сейчас мне на это уже наплевать. Я уже не занимаюсь одеждой, поэтому все, что знал, постарался поскорее забыть. В этой индустрии так все быстро меняется, что прежние знания уже ничего не значат.

Главное, что я сделал, — это разбил все коды, которые существовали до меня, и дал моде свободу, открыл ее для креативных идей. Я люблю классические формы, но они фактически монополизировали дизайн одежды. Я начинал в хорошее время — время изменения кодов.

Сен-Лоран, Коко Шанель привнесли в моду много нового, но оставались в тех же пределах. Не было микста в вещах, не было вольности в выборе одежды. Очень важно, что я пришел в моду не изнутри нее самой, а с улицы. Если Сен-Лоран со своими моделями и идеями шли на улицу из высокой моды, то я делал все наоборот. Мы не пересекались. Мир моды совсем не интересовался тем, чем живет средний класс, обыкновенные люди. Я же начал с того, что захотел одеть улицу.

„

Главное, что я сделал, — разбил все коды, которые существовали до меня, и дал моде свободу, открыл ее для креативных идей

”

Прежде всего его надо почувствовать. Оно должно дать необходимые импульсы. Недавно я продал свой прежний дом в Париже — в какой-то момент понял, что он слишком большой для меня — и купил квартиру в 6-м арондисмане, в османовском доме**Барон Жорж Эжен Осман (1809–1891) — государственный деятель. Реконструкция Парижа под его руководством во многом определила современный облик города.. Передо мной стояла задача гармонично ее реконструировать в духе самого дома, но с учетом собственного вкуса. 

В интерьере я люблю черный лак и много хрусталя — у меня хрустальные люстры, подсвечники, вазы, которые отражают свет, много японских статуэток и традиционных японских вещей. И все сделано, конечно, по принципу фэн-шуй, это очень важно.

Мужчина Кензо более свободный, чем у других известных дизайнеров. Он не должен в одежде строго следовать навязанным правилам. Например, у Сен-Лорана мужчина очень классический, это не случайно, ведь и сам модельер в повседневной жизни и в своих коллекциях тяготел к классической форме, за исключением небольшого раннего периода. В отличие от меня Ив Сен-Лоран никогда не создавал специальных коллекций для мужчин. А у меня был когда-то приятель фермер, образ которого я все время держал в голове, и когда придумывал мужскую коллекцию, то ориентировался на него.

Женщины Кензо — это абстракция. Образ женщины у меня менялся от коллекции к коллекции, единственное, что объединяло их, — это свобода. Меня иногда спрашивали журналисты — кто моя муза. Но у меня ее нет! Я рисовал модель и пририсовывал ей черную голову с чувственными губами, а потом, когда делал русскую коллекцию, то рисовал женщину славянского типа. Они меня волновали в момент работы над определенным проектом. Что касается меня лично, то по характеру мне любопытны женщины открытые, необычные, нетрадиционные.

Совсем ею не интересуюсь, мне решительно все равно. Ну, я знаю, что во Франции сейчас президент Саркози, и мне этого достаточно. В Японии, кажется, знаю, кто премьер-министр…

Это должен быть кто-то очень щедрый, кем можно любоваться, с кем можно говорить о самых разных вещах, которые меня интересуют, с кем хорошо смеяться.

Когда это случается со мной… я стараюсь никого не грузить, не надоедаю своим чувством, не пристаю… К счастью, это бывает не так часто.

Кензо Такада родился в 1939 г. в Киото (Япония). Основатель Дома моды Kenzo (1976) в Париже. Открытием Kenzo являются орнамент из мелких цветов, одновременное использование клетки и полоски, смелые сочетания цветов. Кутюрье, довольно скоро ставший невероятно модным, внес во французскую моду идеи деконструктивизма. Изобретением модного дома стал длинный широкий пиджак, а также сочетание короткого пиджака с короткими и широкими брюками. Кензо ввел в моду шорты до колена, платья-свитеры, огромные береты и рукава-кимоно. В 1999 г. Такада покинул Kenzo, сейчас ведущим дизайнером модного дома является Антонио Маррас.