Диалог с Петипа

Михайловский театр впервые привозит целую программу: четыре спектакля в постановке Начо Дуато (на «Маску» выдвинуты два из них). Московский музыкальный театр им. Станиславского и Немировича-Данченко также выставил на конкурс спектакль Начо Дуато — «За вас приемлю смерть». И у Большого теперь тоже есть в репертуаре Начо Дуато (правда, в конкурс не попавший). Испанский хореограф, полтора года назад переселившийся в Петербург, мгновенно заполнил собой почти опустевшее наше балетное пространство.

Первый после Мариуса Петипа иноземец, возглавивший отечественный балетный театр, рассматривает Россию не как место временной работы, а как судьбу, и усмехаясь говорит, что уже присмотрел себе местечко на Литераторских мостках. Это, понятно, шутка — Дуато 54 года, ему рановато думать про Волковское кладбище. Но в этой фразе есть отражение истинного чувства: хореограф всматривается в Петербург, врастает в него, не всегда понимает, но понять очень хочет и все больше и больше чувствует себя от него неотделимым. Это очень видно в тех балетах, которые он в Петербурге поставил. Спектакли, сочиненные в Испании и затем уже перенесенные в Россию («За вас приемлю смерть» в Музыкальном и «Дуэнде» в Михайловском), полны спокойной гармонии и легкого озорства. Особенно «Дуэнде», дивной красоты бессюжетный балет на музыку Дебюсси, названный в честь испанских озорных духов — когда артисты ведут на сцене диалоги, все время кажется, что кто-то подталкивает, разворачивает их. Питерские же работы — Nunc dimittis, «Прелюдия», «Спящая красавица» — отличают нерв и рефлексия. Появляются русские мотивы — и внешние, как колокольный звон в Nunc dimittis, и внутренние (босоногие обычно танцовщицы Дуато в «Прелюдии» встают на пуанты, а в «Спящей красавице» хореограф ведет прямой диалог с Петипа). На наших глазах хореограф сознательно меняет себя, подстраивается под великий миф русского балета. Зрелище пугающее (как любая волевая трансформация живого) и захватывающее.

Два самых красивых спектакля в оперном конкурсе в Москву не привезут — просто потому, что в столице нет подходящей для них сцены. «Аида» Даниэле Финци Паска и «Сон в летнюю ночь» Клаудии Шолти поставлены в Концертном зале Мариинки, и оба режиссера использовали особенности этой площадки. Финци Паска — расположение балконов, Шолти — рабочие люки в потолке над сценой. Но жюри уже съездило в Петербург, чтобы посмотреть спектакли, — и сдается, без «Масок» Мариинка не останется. Сотни игрушечных солдат, выстроенных на сцене и рушащихся по принципу домино при первых же звуках музыки, акробат в двойном обруче, катающийся на сцене под величественный марш — знаменитый клоун Финци Паска, дебютировавший в оперной режиссуре, превратил «Аиду» в детскую игру и в мистерию одновременно. А Клаудиа Шолти (дочь дирижера сэра Георга Шолти, также дебютировавшая в оперном театре, а прежде понемножку занимавшаяся кинорежиссурой) сделала бриттеновский (отметим: написанный в ХХ веке!) «Сон в летнюю ночь» фантазией на темы барочной оперы. То пышное время будто увидено сквозь массивные стекла лет, оно как бронза, слегка покрытая зеленью, — краски неярки, зеркала волшебно-тусклы, костюмы — когда избыточно роскошны, а когда лишь обозначены. Над сценой все время парят эльфы, и создается картинка жизни, в которой чудеса совершенно обыденны, — совершенно шекспировская история.

Авторы же двух других важных спектаклей конкурса — Михаил Панджавидзе, поставивший в Казани «Лючию де Ламмермур», и Кирилл Серебренников, сделавший в Большом «Золотого петушка», — наоборот, решительно отошли от представления об опере как о «сне золотом» для человечества. Серебренников превратил «Петушка» в довольно прямолинейный памфлет, но сюжет о желающем вечно править царе так актуален в наши дни, что публика неизменно бурно радуется спектаклю, и это может произвести впечатление на жюри. А Панджавидзе перенес созданную Доницетти романтическую love story в сегодняшний день, в интерьеры больших корпораций. Акцентирован мотив выгоды, которую получает брат, выдавая героиню замуж за не любимого ею человека, и, как ни странно, история вполне адекватно смотрится, из героев получаются вполне убедительные топ-менеджеры. Особенное внимание следует обратить на исполнительницу заглавной роли Альбину Шагимуратову: у нее голос фантастической красоты.

Дирижерский конкурс, как всегда, обходится без Валерия Гергиева, уже лет десять назад взявшего «вечный самоотвод», и потому наиболее вероятным лауреатом кажется Василий Синайский — за «Золотого петушка».

«Золотомасочный» фестиваль — отличный повод еще раз пересмотреть «Русалочку» Джона Ноймайера в Московском музыкальном театре. Трагическая история Ганса Христиана Андерсена, страдающего из-за женитьбы милого ему молодого человека (вполне исторический факт) и сочиняющего сказку о девушке, захотевшей перестать быть собой из-за любви, — один из лучших балетов гамбургского гения. «Маска» — это

еще и редкий шанс увидеть во внеконкурсной программе Simple things молодого балетмейстера Эмиля Фаски — пламенную историю Жанны д’Арк, которая и на сцене родной Мариинки появляется не более одного раза в сезон. И, конечно, возможность посмотреть стародавнюю, но очень бодро исполняемую новосибирским театром балетную «Кармен» в хореографии Ролана Пети, где не только танцуют, но и поют на сцене. Жюри попытается решить и неразрешимую, на наш взгляд, задачу — выбрать лучшую из девяти участвующих в конкурсе отличных балерин.

«Сон в летнюю ночь» (Концертный зал Мариинки, Санкт-Петербург)

«Спящая красавица» (Михайловский театр на сцене Московского музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко)

«Лючия де Ламмермур» (Татарский театр оперы и балета в Большом)

«Прелюдия», «Дуэнде», Nunc dimittis (Михайловский театр на сцене Московского музыкального театра)

«За вас приемлю смерть» (Московский музыкальный театр)

Simple things (Мариинский на сцене Большого)

«Русалочка» (Московский музыкальный театр)

«Кармен» (Новосибирский балет на сцене Московского музыкального театра)