Не про любовь

Увидеть современную Холли Голайтли — мечта фаната «Завтрака у Тиффани». Речь, конечно, не о фальшивой Холли из кино, а о настоящей, из книги. Фильм режиссера Блэйка Эдвардса не такой уж и плохой: и Одри Хепберн совпадает с образом из романа, и платья там отличные (сейчас они снова в моде), и очки RayBan в оправе «кошачьи глаза» — культовая вещь… Но в экранизации смещены акценты. У писателя Трумена Капоте главное не действующие лица, а место действия. Он написал не о девушке, а о городе. Холли даже бÓльший символ Нью-Йорка, чем статуя Свободы — она и хищная, и коварная, и корыстная, и циничная, и капризная, и добрая, и романтичная, и ласковая, и харизматичная настолько, что не имеет значения, умный ли и хороший ли она человек. Она — один из вариантов классических нью-йоркеров женского пола, та, на кого хотят быть похожи тысячи девушек, мечтающих завоевать этот город.

У истории настоящей Холли нет завершения, а уже тем более счастливого конца. Вся эта лав стори, которую придумали для экранизации, хеппи-энд и герой писатель, который, разумеется, должен быть некрасивым, извращенным, отстраненным, как Капоте, а не шаблонным американским красавчиком, как актер Джордж Пеппард, — все это надругательство над одним из лучших романов XX века.

Только, к сожалению, многие не читали, а смотрели, и думают, что история Холли Голайтли — это поиск Той Самой Единственной Любви, которую так сложно найти в нашем циничном мире.

Ребята, вас обманули. И кажется, авторы сериала «Не верь этой суке из квартиры 23»/Don’t trust the B... in Appartment 23 решили немного исправить несправедливость, представив современную версию Холли. Героиня — девушка по имени Хлое. Она встречается с богатыми мужчинами и даже европейцами (один из которых вроде бы Николя Саркози), подворовывает у лучшего друга — знаменитого актера и обманывает соседок по квартире. В сериале нет ни слова про любовь — по крайней мере в первом сезоне, который только что закончился.

«Не верь этой суке...» — это все о молодой особе, которая не делает карьеру, не выходит замуж, а просто живет в свое удовольствие, как ей нравится — без всякой морали, принципов и прочих вещей, которые делают жизнь скучной и ординарной. И это большой прорыв для «женских» сериалов. Конечно, «Не верь этой суке...» — всего лишь ситком, его трудно сравнить с грандиозной «Блудливой Калифорнией»/Californication, но все-таки Хлое — первая героиня, которой наплевать на чувства.

После «Секса в большом городе»/Sex on the City это первый яркий сериал для женщин. После того как «Секс» официально закрыли и еще до того, как по нему вышли два смехотворных полнометражных фильма, тот же Даррен Стар, гений кабельного ТВ, попробовал выжать все из темы. Он хотел экранизировать книгу Кендес Бушнелл «Джунгли губной помады» — но не договорился с писательницей. «Джунгли губной помады»/Lipstick Jungle снял Тимоти Басфилд, а Стар запустил «Кашемировую мафию»/Cashmere Mafia.

„

Героиня не делает карьеру, не выходит замуж, а просто живет в свое удовольствие. У нее нет никакой цели — разве что так повеселиться сегодня вечером, чтобы завтра попасть в желтые газеты

”

Но «Джунгли» без особого успеха продержались два сезона, «Мафия» — всего один. Истории об успешных женщинах Нью-Йорка не зацепили. Не было в них искры Божьей. Издательница, с которой муж пару лет не занимается сексом и которая рвет на себе волосы от стыда, но все-таки изменяет ему с юным манекенщиком — это так заурядно, что надо быть не Бушнелл, а Чеховым, и не группой режиссеров, а Ханеке, чтобы сделать этот образ блистательным.

Поэтому героями нулевых опять стали мужчины — Хэнк Муди из Californication, доктор Хаус, доктор Кэл Лайтман из «Обмани меня»/Lie to Me, Рик Касл из сериала «Касл»/Castle.

Был, конечно, сериал «Косяки»/Weeds о домохозяйке-вдове, которой муж оставил только долги и кредиты и которой пришлось торговать травкой, чтобы позволить себе и особняк, и частную школу для детей. Первые два сезона очень приличные, но потом началась такая мешанина из самых пошлейших сентиментальных романов, что видеть это стало невыносимо.

Недавно появились «Две разорившиеся девочки»/2 Broke Girls, но эта классическая комедия положений как будто из 80-х. Идея вроде симпатичная: в одной квартире оказываются официантка, которая рвет жилы на работе, чтобы оплачивать счета, и наследница, которая поссорилась с богатым папочкой и осталась без гроша. Но это прямо совсем ситком — все нарочито, с шутками, обведенными в круг и подписанными: «шутка», «смешно».

Единственной сенсацией стал сериал «Светлана»/Svetlana. Серии сделаны для интернет-ТВ актрисой, комедианткой, а теперь еще и сценаристом и режиссером Ирис Бахр. Героиня Светлана — в прошлом гимнастка из Белоруссии, «жена по каталогу», а теперь мама и владелица «Санкт-Петербургского дома запретных наслаждений» в Лос-Анджелесе. Непонятно, где израильская, а теперь и американская актриса Ирис Бахр набралась такого опыта, но в ее версии русской проститутки нет ни грамма фальши. Акцент, манеры, психология, стиль — все такое натуральное, что смешно уже само по себе. Героиню начинаешь любить не потому, что она тебя веселит, а потому, что завидуешь ее невероятной свободе. Она проститутка, но, кажется, и не догадывается, что этого надо стесняться или что ее занятие в обществе осуждают.

Потрясающая Бахр вовремя уловила тему: женщинам надоело строить из себя невесть что, они хотят уже «забить» на репутацию, быть свободными, быть «шлюхами» и получать от этого удовольствие, хоть запретное, хоть не очень. В этом у Светланы и «cуки из квартиры 23» есть общее — они живут вне стандартов, им важен только их собственный мир. И здесь как раз пересечение с Холли Голайтли, которая настолько эгоцентрична, что уже одно это отличает ее от большинства людей, делает значительной.

Индивидуальность — самостоятельная ценность, не менее важная, чем ум, доброта, талант. Люди, которые способны быть самими собой (кем бы они ни были) — это ориентиры, почти идолы, на которые можно равняться, когда возникает ощущение, что весь мир против тебя. Этим «Сука» и хороша, она раскрепощает даже лучше виски (простите за богохульство) и смещает акценты от «черного» и «белого» в «серую зону» (любимое выражение Хлое), где и происходит большая часть того, что мы запоминаем на всю жизнь.