Третий лишний?

«Aборт. пусть нелегальный, пусть опасный — все равно. Утратится детородная функция — ну и фиг с ней, значит, больше такой бяки не случится. Помру — ну, жизнь с хомутом на шее не сильно сладка, а так хоть надежда на более удачную следующую реинкарнацию?)»**1 Орфография и пунктуация в цитатах сохранены. «Скорее бы уже 35 лет что ли — стерилизоваться нафиг и даже не думать об этом». «Я не хочу детей, не из-за того, что не люблю их, а просто не вижу смысла. Что кто то будет в тебе расти, изнутри пожирая тебя, потом вырвется наружу (с твоими болями) и будет всю жизнь тебя по-тихому жрать (уже материально)»…

Эмоциональные аргументы на форуме сообщества чайлдфри в ЖЖ явно доминируют. Но если их суммировать, как это сделал один из блогеров, то основные причины отказа от детей выглядят так. Роды опасны и неэстетичны; женская фигура после них резко изменяется в худшую сторону; дети мешают полноценной сексуальной жизни; ребенок — очень затратное предприятие; заведя малыша, вы теряете свободу и становитесь его рабом; ответственность за своего отпрыска ни с чем не сравнима, это «обязательство длиною в жизнь»; нарушается равновесие в браке, чреватое потерей супругами интереса друг к другу; вы лишаетесь привычного круга общения, ваша жизнь радикально изменяется и т.д., вплоть до того, что маленькие дети, вообще говоря, невыносимы, а подростки и того хуже.

«Свободные от детей», как правило, могут, но в силу разных причин не хотят и не планируют когда-либо заводить детей. Впервые этот термин — childfree — был использован в 1972 году, когда в Калифорнии возникла «Национальная организация неродителей». Но если на Западе чайлдфри вышли в офлайн еще 40 лет назад, наши добровольно бездетные массово объединяются только в Сети. ЖЖ-сообщество ru_childfree объединяет, например, 6200 человек.

Бытует мнение, будто все чайлдфри — ярые детоненавистники, которые постоянно поносят последними словами мам («свиноматка» и «рожалка» — самые мягкие), предпочитают родам аборты и делают стерилизацию. Но далеко не все «свободные от детей» такие. Например, «ВКонтакте» есть группа «Адекватные чайлдфри». О себе они пишут: «Да, название действительно значит, что мы единственные нормальные чайлдфри в Рунете, а в остальных 30 группах сидят бешеные детоненавистники». «Вы правда так считаете?» — вопрос к модератору Артуру Лояничу. «Наши представления о чайлдфри разнятся, — отвечает он. — Для многих изначально это — движение протеста. И таких вот агрессивных протестующих, считающих себя чайлдфри, большинство. Там сидят скорее не чайлдфри, а чайлдхейт — люди, которые ненавидят детей. Я этих людей не понимаю и не считаю адекватными. Это мало похоже на взрослое зрелое решение».

Что касается самого Артура, то он «просто никогда не хотел детей». И чем дальше, тем больше он сомневается, что когда-нибудь захочет.

26-летняя Ясна долгое время состояла в сообществе чайлдфри и взгляды этого круга сохранила, даже будучи беременной. Она уверена, что в каких-то вопросах понять ее могут только добровольно бездетные. Например, для ее бывших соратников естественна забота о себе, которая не идет вразрез с интересами ребенка: «Как-то я подняла эту тему на «перинатале» (форум для беременных и молодых мам. — The New Times), говорила, что я за комфортные роды, что из-за тяжелой беременности и тяжелых родов женщина может не полюбить ребенка, потому что не у всех включается инстинкт. Для них это откровение. Хотя это азы перинатальной психологии».

К детям она относится хорошо, много лет с ними работает и планирует работать и дальше. Но вот собственный ребенок в планы Ясны никогда не входил. Сначала она решила, что у нее нет материальной возможности, жилищных условий и желания тратить свою жизнь на кого-то, кроме себя. После знакомства с будущим мужем Ясна только укрепилась в своих бездетных намерениях — не хотела третьего лишнего.

Про свое интересное положение узнала случайно: наткнулась в чайлдфри-сообществе на пост с описанием признаков беременности «и к своему ужасу поняла, что необъяснимая болезнь, поразившая меня в последние два месяца, это, видимо, она (беременность) и есть».

Несмотря на убеждения, Ясна поняла сразу: ребенка она оставит. А вот муж все же решил составить список за и против. И что в итоге? «Хороший вопрос. Больше получилось «против». «За» была только моральная трудность аборта. Все объективные вещи говорили против».

Как она отнесется к тому, если ее ребенок станет чайлдфри? Девушка заметно веселеет: «Чудесно! Не иметь внуков — это моя мечта. А то придется их нянчить, «не могла бы ты посидеть» и прочее». Семью мужа новость о скором прибавлении тоже не обрадовала: «Его мать говорила, чтобы я сделала аборт и что это не его ребенок». Для самой свекрови дети — источник заработка. Старший сын просто отдавал ей всю свою зарплату. А младшего она выносила, родила и воспитала для богатого гея, которому и продала потом родительские права.

«Вот кто настоящий чайлдфри!» — со смехом подытоживает Ясна.

В первый же день знакомства Ольга сказала будущему мужу: о детях даже не мечтай. Новость о беременности спустя год стала для нее полной неожиданностью: «Мне казалось, что внутри меня завелся паразит и что он меня пожирает. Я даже говорила: «Блин, давай вылезай оттуда». Ужас». Ольга тут же пошла на аборт, но было уже поздно. До восьмого месяца она надеялась, что «оно само как-то рассосется». Не рассосалось. Сейчас, глядя на полугодовалую Дашу, она недоумевает: «Как я могла тебя не хотеть?»

Ольгу пугала жизнь, в которой, она была уверена, не останется места ни для себя, ни для работы, ни для чего-либо еще. Теперь она пересмотрела свое отношение к карьере и нашла новое дело по душе, на котором в дальнейшем подумывает сделать бизнес. И то, что этим нельзя заняться в полную силу прямо сейчас, Ольгу не расстраивает.

Был у нее и еще один распространенный страх: «Боялась, что испортится тело, испортится грудь моя драгоценная. Мне всегда казалось, что родившая женщина — это женщина б/у. Все равно что сравнивать новую иномарку и побитую «пятерку». Ольга смеется. Этот страх оправдался, после родов у нее действительно появился лишний вес. Но она перестала воспринимать это как проблему.

Знакомых чайлдфри у Ольги никогда не было. У нее две младшие сестры, которые мечтали выйти (и вышли) замуж, забеременеть (и обе сейчас беременны) и родить ребенка (у самой младшей уже один есть). «Ну да, хотели, как и большинство. Хотя я не знаю, с какой стороны большинство, я уже запуталась». В своем окружении она была в меньшинстве, и ее это устраивало: «Мне очень нравилось выделяться, нравилось эпатировать, видеть вытягивающиеся лица. Я приводила стандартные чайлдфришные доводы: дети? а зачем?»

Став матерью, она поняла: «Можно быть генеральным директором, супергенеральным, но взять на себя ответственность за другую жизнь — это ответственность всех ответственностей. Один из симптомов чайлдфришности — как раз нежелание ее на себя брать». Теперь желание жить только для себя Ольга считает бедой общества потребления, а карьеру, личную свободу и независимость — псевдоценностями.

Полгода назад 32-летняя Маша, которая считала свой характер несовместимым с материнством и называла себя «чайлдфри по факту, а не по выбору», стала мамой. И несмотря на появление ребенка — желанного ребенка, подчеркивает она, — ей по-прежнему близки многие взгляды «свободных от детей».

Она до сих пор категорически против дискриминации бездетных, так как знает о ней не понаслышке. Ей самой не раз отказывали в материальных поощрениях или в выходных, которые давали коллегам-родителям: «Мне мой начальник без тени сомнений сказал: «Ну как же? Конечно, человеку, у которого есть дети, положено больше». — «Но ведь этот человек работает гораздо хуже и меньше, чем я!» — «Какая разница, у него же дети». С какой стати у человека должна быть преференция из-за того, что он родитель, а не из-за того, что он хороший работник?»

Еще одна причина ее возмущения — отношение к бездетным людям как к дефективным. Через это она тоже прошла: родители постоянно говорили, что «это же такое счастье, это обязательно надо. Если этого не случится, ты неполноценный человек». Но несмотря на свою лояльность российскому чайлдфри-сообществу, на вопрос о том, может ли оно перерасти в полноценное движение, Маша отвечает отрицательно. И поспешно добавляет: «И слава богу! Не надо нам такого движения. Но благодаря тому, что чайлдфри существуют, возможно, некоторые родители постепенно начнут задумываться о том, что они неспроста так сильно раздражают других людей. Может быть, им действительно стоит поменять свое поведение, меньше позволять себе бестактных высказываний. Вот это влияние на умы гораздо важнее, чем, скажем, на Налоговый кодекс».

Маша, как и прежде, терпеть не может чужих детей и их родителей. Чем она от них отличается? Как раз тем, что, по ее словам, не навязывает свой образ жизни другим и не задает вопросы из серии «Ну когда же и ты родишь?» Она не считает своего сына исключительным, а себя — привилегированной персоной, которой «все должны: обеспечить, предоставить, уступить».

И еще кое-что. Маша не дает себе «сойти с круга»: она вновь вышла на работу, когда сыну было всего три месяца. Она считает, это лучше, чем сначала положить долгие годы исключительно на воспитание ребенка и потом столкнуться с тем, что ты больше никому не нужен ни в профессиональном, ни в личном плане. «А ребенок уже вырос и в тебе не нуждается. Мне кажется, оно того не стоит. В таких семьях ребенок часто испытывает чувство вины — ведь к нему относятся как к главному делу в жизни, а ему хочется свободы и независимости, и он был бы рад, если бы у родителей нашлось какое-то другое дело».

Чайлдфри — это порождение больших городов. Едва ли можно встретить «свободных от детей» в деревнях, а вот в густонаселенных городах, где мало места и большая конкуренция, — сколько угодно. «Людям кажется, что они делают сознательный выбор, а на самом деле это включается биологический механизм защиты, — поясняет Катерина Демина, психолог-консультант из Межрегиональной ассоциации психологов-практиков «Просто вместе». — У животных при большом приросте популяции некоторые особи прекращают свое размножение. Если в клетке становится тесно, крысы продолжают спариваться, но не беременеют. Это известный биологический закон».

Стремление оставить потомство абсолютно естественно, это биологическая норма. Семейный психотерапевт Евгений Махлин замечает: «Противостоять этому может только что-то такое же мощное, сопоставимое с инстинктами, с желанием жить». Например, психологическая травма. В отношении к вопросу родительства «проявляется, прежде всего, отношение к себе маленькому, — говорит Демина. — Если человек считает, что ребенок — это обуза, значит, в детстве он сам постоянно получал точно такое же послание от родителей». И инфантильность (в которой часто упрекают добровольно бездетных) — следствие не родительской любви, а ее отсутствия.

За нежеланием заводить ребенка у женщин может скрываться что угодно: неуверенность в себе как в матери, миф о том, что мать чуть не умерла, рожая ее саму, и т.д. Мужчины, по мнению Махлина, в принципе себя не очень со всем этим процессом соотносят, а потому и убежденных чайлдфри среди них значительно меньше. Катерина Демина добавляет: «У тех мужчин, которые не хотят иметь детей, всегда хочется спросить: а кто тебя так обидел?» Чаще всего это та травма, которая называется сиблинговая конкуренция. Например, когда одному клиенту Деминой было четыре года, от его мамы ушел муж, его папа. Спустя некоторое время у нее появился еще один ребенок, и первенец оказался никому не нужным. И теперь он воспроизводит эту ситуацию, бросая каждую свою жену, как только их сыну/дочери исполняется четыре года. На его счету уже три оставленные семьи.

Если говорить о возрасте рожающих, то сейчас специалисты наблюдают некоторое расслоение: образованные люди стали позже рожать, потому что подходят к этому вопросу более ответственно и сознательно, заранее планируют этот момент. Катерина Демина рассказывает про свою подругу, которая позиционировала себя как чайлдфри и до 36 лет действительно была бездетной. Теперь у нее четверо малышей. Но дело не только в планировании, уровне образования или дохода: «Рядом с ней не было мужчины, с которым хотелось бы прожить жизнь и от которого хотелось бы родить»…

Tweet